"...Stercus accidit, зачем я рапиру достал?" - Облизнулся Андре, чувствуя, как указательный палец на правой руке опух. Нечего было сувать палец в кольцо на эфесе. Так и оружие потерял, и ушиб заработал. Юноша пошевелил им и улыбнулся - он сломан не был. Спасибо хоть на том. Позвенев цепями, медикус привстал на руках и принял позу "полусидя", опираясь вытянутыми передними конечностями в пол. Позволил себе еще несколько секунд изучения окружающей обстановки. Задержал взгляд на женщине, что с ним вела одностороннюю беседу, но ничего ей не сказал.
"Auribus teneo lupum. Вот мне наконец и пригодилась эта пословица. И уши есть... И некое подобие маленького волчонка передо мной." - Губы Андре растянулись в улыбке. Штауфен по привычке потянулся к левому усу и слегка хлопнулся на спину. Звук был глухим и мокрым. Однако, аптекарь с удовольствием закручивал свой ус.
"Детей здесь не хватало. Дешевый товар, ни рабочих, ничего. Однако, для некоторых извращенных ценителей представляют отличный экземпляр для пополнения своей коллекции. Много нас, ой много... Да и руки не вывернуть так, как мне надо. Иначе порву связки, а с запястьями такие дела не проходят хорошо." - Промелькнула последняя мысль в голове юноши вместе с воздухом, шумно выходящим через его большой нос. Встав на правый локоть и подтянув ногу, аптекарь принял довольно непринужденную позу. Улыбнулся. Отпустил свой бедный ус. Золотые бесята кувыркнулись в темных глазах и на мгновение застыли.
- Такие как я имеют привычку пришивать незадачливым героям то, что они имели несчастье потерять во время своих подвигов. Если среди предложенной работы имеется лекарьская иль медицинская - отказать вам не имею права. Ubi concordia, ibi victoria. Иными словами, я согласен. - С долей холодной иронии ответил джаккаю Андре, подтягивая ноги к себе и садясь на задницу. Левые пальцы привычно нашарили ус и закрутили его. Бесята в глазах вновь перекувырнулись.
"Чтобы меня еще раз какой asinus stultissimus надоумил так путешествовать! Festina lente! Festina lente, сколько раз я себе повторял! Нет, пошел на поводу глупости. Morologus es, Андре Штауфен, самый что ни на есть тупой кусок cacator!" - Кандалы вновь звякнули в районе ног. Спина неприятно озябла от лежания на холодных досках. Из оружия у Андре не было сейчас абсолютно ничего. Почему забыл хоть дагу купить, несмотря даже на то что двумя руками биться не обучен? Висела бы сейчас на поясе, не оттягивая его практически. Однако, сделать сейчас ничего уже нельзя. Лишь стиснуть зубы, усмехнуться своей судьбе и помахать ручкой Фортуне. Рука Андре было потянулась это сделать, но кандалы оказались слегка маловаты для сего маневра.
" Интересно, я на том судне, на котором отправился или уже на другом?" - Задержал взгляд на темноте Штауфен. Почти привыкнув к ней, он, однако, не видел почти ничего. Поймав умоляющий и отчаянный взгляд какого-то чумазого ребенка, аптекарь небрежно улыбнулся ему и подмигнул, стараясь при этом выглядеть бодро и спокойно. Отчасти у него это даже получилось, с одеревеневшей спиной и явно назревающим синяком на щеке. Да и правый висок нещадно ныл. Неудачные последствия падения, эх.

Отредактировано Stephan (2018-01-14 05:32:42)

Уже на полпути к нижней палубе серый параноик услышал, что кто-то произнёс его имя. Вряд ли это был Морт – тот не был заинтересован названием своей добычи ни тогда, ни сейчас. Поэтому демон обернулся на голос.
Мозенрат… Она пыталась подбодрить его, вернуть уверенность. Говорила, что вместе они найдут выход. Что нельзя дать себя запугать. А он лишь смотрел на неё бесконечно усталыми глазами.
- Придумаем… – эхом отозвался шёпот Синделова сына. Похоже, доводы Сурайи его не слишком убедили. - Нет. Не здесь и не сейчас. Лучшее, что мы можем сделать, это быть начеку и держаться близких.
Так и начинает работать паника – сначала страх овладевает одним, после это видят другие и тоже поддаются. От матроса к пассажиру, слух за слухом, напряжение и тревога разлетаются повсюду. Паникующая толпа словно входит в транс, которым легко сможет руководить умелый манипулятор. И в начале этой цепи был Шалгеззаар, успевший поразить Сурайю.
И то, что Морт слышал их разговор, лишь пуще раздувало угли паранойи. Равно как и его ответ.
«Ушки как у кошки, глазки как у крыски.»
Учитывая, что никто из них не мог безопасно узнать, нравятся ли они паршивцу, ситуация омрачалась ещё больше. Гадать, не окажешься ли ты среди рабов по любому поводу, и избегать команды корабля долгое время и в здравом уме не получится. Оставалось стать тише воды и ниже травы – быть может, появится счастливый случай.
Впрочем, кого он пытался обмануть?
За этими невесёлыми мыслями дева пустыни оставила окрылённого, слегка хлопнув того по плечу. Шалгеззаар дёрнулся от неожиданного движения, смысл которого он не совсем понял. Может, подбодрить хотела, а может, привести в чувство. Хотя для такого обычно пощёчина идёт в ход.
Вокруг суетились матросы, убирая следы сражения с палубы. Вонь горелого мяса, впрочем, всё ещё висела в воздухе. Может, ничего в новом месте не изменится? Огонь и смерть покорили столицу, беженцев, хворь, а теперь и морских разбойников. Можно шагать по земле, лететь по воздуху, скользить по волнам – результат будет один и тот же. Пепел и смерть. Варенхайм или пустоши, увидят ли те, кого демон взялся опекать, там что-то иное? Или пепел и смерть – всё, что останется неизменным?
Он не знал этого. Сандра когда-то сказала, что войны и жестокость будут всегда, и причин возражать Зар уже давно не видел. Враги внешние, враги внутренние. Враги-государства, враги-одиночки. Враги-люди, враги-джаккаи. Враги-демоны, враги-ангелы. Враги, враги, враги…
Оставалось лишь стиснуть зубы и продолжать сражаться. За тех, кого можно защитить. За шанс, что однажды будет по-другому. За редкие периоды радости и покоя.
Бросив последний исполненный ненависти взгляд в сторону джаккая, Шалгеззаар спустился на нижнюю палубу.
За дверью его каюты он увидел ту самую картину спокойной жизни, которую они все искали: Сандра рассказывала его детям какую-то историю. Ни паники, ни криков, ни крови, ни смерти. Невозмутимости и спокойствию заклинательницы оставалось лишь позавидовать – у самого демона мысли ещё путались. Но чем честнее он всё расскажет, тем лучше.
- Мы смогли отбиться. Не без потерь, конечно. Но главное не это, - вполголоса ответил окрылённый. Едва собравшись с духом, он продолжил свой сбивчивый рассказ. - Морт. Вот что случилось. Он здесь капитан, и за ним вся команда с помощником. Грабит, торгует рабами, идёт в пустоши… Я не знаю, чего от него ожидать. И боюсь… боюсь за вас.
От честного признания что-то не полегчало.

Как и следовало ожидать, новости о Морте как капитане не обрадовали Сандру: тревога и беспокойство теперь передались и ей. Наклонившись к ней и её руке, демон внимательно слушал тихий ответ чаровницы. Проблемы поджидали их даже без вмешательства джаккая.
«Нет… припасов? И мы отправились по воде с этим знанием?»
На момент отплытия мало кто из них задумывался над такими обыденными вещами, как длительность путешествия и как им дотянуть до его конечной точки. Или скорее никто не знал, что об этом стоит поразмыслить. Вряд ли они одни покинули Мархен без единой монеты в кармане, поэтому преждевременная остановка на их пути грозила многим. Либо пустят ко дну - в подлости ритуалиста сомневаться не приходилось.
Озадаченная Блэйк отвернулась от окрылённого и медленно направилась к окну, не произнеся больше ни слова. Хотелось сказать ей что-то успокаивающее, подбадривающее… Рот Зара было открылся, но зубастая пасть тут же захлопнулась. Ободряющие слова никак не приходили на ум, до Сурайи ему в этом плане было далеко. Вдобавок пакостное чувство вины начало овладевать нутром, заполняя своей тягучей горечью.
Синделов сын тихо сполз на пол, сел и прикрыл морду ладонями. Мысли лихорадочно носились в его рогатой голове.
«Ист не плохой… Разве они знакомы? С чего так можно решить? Но даже если это так… К Морту не подобраться, пока он рядом. Убить или переманить на свою сторону?.. Тут, кажется, всё дело в карточном долге. Бред! Бред пьяного землевика! Никто в здравом уме не продаст свою совесть столь ничтожной твари… Но латник так и сделал. И команда тоже. Или они пошли за Истом? За кораблём? В чём же дело, в чём твой секрет, крысёныш? Откуда ты достал такие деньги?
…А если здесь замешана магия? Один ошейник у него уже был.»
Шалгеззаар невольно потёр шею, словно чешуя на ней опять горела огнём.
«Сделать другой вполне возможно. Тогда всё, что надо, это разбить чары. Может, это заинтересует тебя, Ист? Свобода от мохнолапого тирана? Тогда ты бы встал на нашу сторону.»
Но он уже мог быть на ней, не сказав своему капитану о магах на корабле. Морт при встрече был удивлён, но что именно его поразило? Факт их присутствия на судне в принципе или только в том бою? Или это всё был блеф, пыль в глаза…
«Убрать его будет нелегко. Даже если привлечь Мирта и других пассажиров, команда их просто вырежет. А ходить в одиночку этот выродок не будет, не дурак… Тогда остаётся побег. Уйти захотят многие – дармоеды, скорее всего, станут рабами. Если останутся в живых. Да и берут же они где-то припасы, еду с водой… Нужен порт, любая остановка. Оттуда убежать, скрыться. Выживать в глуши. С детьми на руках…»
Всё могло ещё больше омрачиться преследованием, кто этого хрипуна знает. Помучить «питомца» будет ему только в радость, тем более при законных основаниях. Дезертирство никто не отменял, а подгонять букву закона сильные всегда могли.
«И здесь смерть, и там смерть… Словно и не уходил от неё всё это время. И сдаться нельзя, горя и крови будет только больше. Что же делать, как быть?»
Затравленный взгляд золотистых глаз уткнулся в спину Сандры, и ощущение, что подвёл её, лишь усилилось. Он не мог предугадать Морта, или Шаяма с детьми, жуткие болезни, тот треклятый ожог…
А что он, Шалгеззаар, вообще мог? И что может сейчас?
Взгляд ушёл вправо, остановившись на детях. Его детях. Что за пример он подаёт им, сидя на полу и по рога увязнув в угрызениях себя? Может, сейчас и не время для активных действий, но руки это не связывает и ошейник не надевает. Его небольшая семья всё ещё нуждалась в своём странном, нелепо выглядящем крылатом ящере-переростке.
Решительно поднявшись на ноги, Зар тихо подошёл к Сандре и осторожно приобнял её. Хотелось дать понять, что он здесь, рядом, готов защитить от любой угрозы.
Слова сейчас казались пустыми и бессмысленными.

Пока Сурайя заправляла второй лежак, Вильгельм достал свой запасной белоснежный халат и накинул ей на плечи. Мысленно согласившись со своим возлюбленным в том, что запачкать чистую одежду кровью пациентов было бы неприятно, девушка молча принялась застёгивать врачебное одеяние.
Мужчина тем временем продолжал давать ей указания, которые Мозенрат беспрекословно выполняла по мере получения.
Тщательно с мылом помыть руки водой из стоящего на полу ведёрка — сделано.
Изучить рабочее пространство и расположение медицинских принадлежностей в нём... Сурайя принялась разглядывать аккуратно разложенные инструменты, пытаясь запомнить местонахождение каждого, чтобы суметь не мешкая предоставить их Вильгельму по первой же просьбе, ведь счёт мог идти на секунды, а плата за малейшую заминку — чья-то жизнь.
Наконец удостоверившись, что она могла вспомнить целостную картину импровизированной операционной палаты даже с закрытыми глазами, девушка заглянула в рюкзак, о котором говорил врач. Сначала она хотела заранее подготовить дополнительные бинты, но передумала, решив не захламлять пространство — если Вильгельм этого не сделал, значит, это было не нужно.
Тем временем в палате появился первый пациент, и, пока девушка была занята изучением необходимых предметов, раненого пытались водрузить на свободный лежак. Щуплый парнишка-носильщик поспешил удалиться, наверное, испугавшись возможности дальнейшей эксплуатации.
Когда дверь за матросом закрылась с обратной стороны, Сурайя как раз закончила осматривать содержимое рюкзака и, определив, в какой из банок находился спирт для промывки, удовлетворительно кивнула.
Затем девушка перевела взгляд на Вильгельма, внимательно следя за каждым его действием. Она отметила, что с одеждой пострадавшего он не церемонился — та была просто разрезана. Бывшая ученица придворного мага вспомнила, что именно этому и учил их Фьорд во время краткого курса первой помощи. Делалось это для того, чтобы лишний раз не двигать раненого, ведь каждое движение могло сказаться на его самочувствии. Впрочем, в те далёкие годы Сурайе крайне не хватало усидчивости, поэтому большая часть полученного материала просто вылетала из её головы. Особенно если речь шла о чём-то неинтересном и бесполезном, как она тогда считала — в то время у неё и в мыслях не было покидать дворец, а там специально обученных медиков было в достатке.
— Сура, мне нужно чтобы ты сейчас зажала кусочек ваты в зажиме.
Сию же секунду сорвавшись с места, Мозенрат обошла врача и сделала, как тот велел.
— Предварительно смочив его содержимым коричневой бутылочки.
Открутив крышку с коричневого сосуда, девушка пропитала тёмной жидкостью ватный тампон. Затем, подойдя к пациенту со стороны его ног, дабы не мешать Вильгельму, медсестра поневоле взглянула на рану, которую ей предстояло обработать. Выглядела она крайне мерзко — в обычных условиях Сурайя бы отвела взгляд и не стала ей разглядывать. Но только не здесь и не сейчас. Она была нужна Вильгельму, он на неё рассчитывал. Нельзя было его подвести.
Не тратя время на бесполезные раздумья, девушка принялась обрабатывать края раны, подступаясь к ним так, чтобы не попасть под руку главному врачу — его задача была гораздо трудней, и мешать ему однозначно не стоило. Ему предстояло аккуратно выудить все, даже мельчайшие, щепки так, чтобы не нанести ещё больше повреждений оперируемому.
"Высохнет или пропитается кровью — заменить," — Мысленно напомнила себе волшебница, продолжая держать ухо востро, дожидаясь дальнейших указаний от Вильгельма, — "Использовать коричневый раствор. Быть экономнее. Запасы не безграничны... Вот так, аккуратно."