Пушок
Увы, внезапная попытка Хору наладить контакт со своим проводником не увенчалась успехом. Пушок ведь не был обаятельным и привлекательным белым демоном воды, похожим на красивую плюшевую игрушку. И даже огромным демоном воздуха с прекрасными бедрами он не являлся. Он был просто лохматым замарашкой, смахивающим на оживший растрепанный половик. Единственный язык, которым он мог общаться с миром, равнодушным к растрепанным половикам - язык стали.
Естественно, что Корь даже не посмотрела в сторону Пушка. Отрешенное спокойствие - новый лик ее вселенской ненависти, маска, за которой она теперь скрывалась, как куртизанка за веером. Заметив это, фейский монстр заволновался и попытался перевести разговор, сказав Хору
-Нет, конечно за сьедение Манной Феи тебе не объявят кровавую вражду... как ты мог подумать такое?/это была бы смешная шутка, если бы ты сьел фею, и получил в награду проклятье, но разве мы могли бы поступить так с тем, кто нам очень помог?
-Манные Феи связаны с Манными Цветками. От этого у них очень много магической энергии. Иногда ее так много, что они создают свои копии, вольно или невольно. Если сьесть такую, усвоение магии улучшится.
Голос Корь был сам на себя не похож. Но фейский монстр просто обрадовался что та не вспоминает о фее Кукол. Его уродливая лапа извлекла из пустоты синий цветок с пышным бутоном, над которым мерцали магические огоньки
-Голдри верно сказала! / Она все правильно обьяснила! Так что кушай ее, пока она не растворилась в мироздании / Скажи "ам", а то кто нибудь другой ее сьест!
-Если ты меня сьешь, я стану настоящей девочкой! - заорала на ухо Хору фея, которая отнеслась к облизыванию с полнейшим равнодушием (на вкус она и правда почему то была как карамель) - так что поторопись, негодник!
Рука Хозяина Ключей вновь протянулась к Хору, и положила ему за ухо Манный Цветок. Это привело всех фей из его свиты в буйный восторг.
-Ты теперь красивый!
-У тебя наконец таки появился хоть какой то шарм!
-Хоть какая то изюминка!
-+1 к харизме!
-Кстати, послушала бы Хору, Голдри. Займись лучше этими вашими догонялками с Шатуном... Избранные, пф! Северная Королева Фей не занимается подобной ерундой. Скоро у нас будет настоящая армия, и никакой Шатун нам будет не страшен...
-Армия? - встрепенулась Корь - я об этом ничего не слышала...
Существо страшно перепугалось. Еще сильней перепугались остальные феи.
-Не слышала/Но как же так /Я думал/Я считала /Неужели Каргов не знал / Это тайна / Что теперь будет / Но ведь я не хотел / Какая ужасная ошибка / Может, ты сделаешь вид, что ничего не слышала?
Голоса существа стали совершенно непохожими друг на друга, руки двигались хаотично, совершенно не в лад - Хору показалось, что оно сейчас распадется - на две половины жутких черных уродов, или, быть может, на двух фей.
-Может. - пожала плечам джаккайка - может быть я ничего не слышала. Если ты исполнишь мою просьбу.
-Конечно, мы исполним!/Ты же самый лучший друг фей/о чем разговор/к чему это недоверие/ Но ты должна понимать, это не быстро... / Очень опасно иметь дело с НЕЙ без подготовки /хоть она и не из Изменяющих, лучше к НЕЙ не соваться просто так...
В словах Хозяина и Госпожи чувствовался страх и беспомощность, граничащие с отчаянием, когда они говорили о Фее Кукол.
-Не волнуйся ты так - в раздражении махнула хвостом Рыжая, подняв облачко пыли - все нормально. Я подожду.
-Тогда на этом мы откланиваемся/ время прощаться - фейский монстр засуетился, издавая хлюпающие звуки и вздыхая голосом, не принадлежащим ему - пока еще мы не готовы назвать тебя другом Фей, Хору, но ты на правильном пути. Продолжай в том же духе. Всех благ.
Развернувшись, черная туша исчезла в своей двери с неожиданным для нее проворством.
Корь без особого интереса проводила ее взглядом, и полностью ушла в свои переживания насчет отношений с Хору.
Фера вообще перестала подавать признаки жизни в тот же миг, когда исчезли феи. Возможно, их пыльца и правда была тем, благодаря чему она смогла проявится. Магическая энергия Пушка особого влияния не оказала. В конце концов, она у них, по сути, была общая.
Шалгеззаар
Али воззрился на Шалгеззаара с удивлением, пытаясь понять, с чего бы тот стал заступаться за Лето. Потом вспомнил, что та вроде как друг Зара, да и к тому же оба они демоны. Последний факт казался смехотворным. Не было у нелепой растрепанной птицы, и приятного чешуйчатого господина, похожего на Золотого Ящера, ничего общего. И не могло быть. Но толстяк не стал спорить, покорно кивнув
-Как скажешь, о неиссякаемый источник добродетелей. Больше слова не скажу этой... Особе.
Лето очень обрадовалась, с благодарностью закивав Зару. В ее детстве все демоны были с ней милы и обходительны, в Медиасе же наоборот - каждый что медиец, что демон хотел ее убить, и чем лучше ее узнавал, тем это желание становилось сильней. Окрыленный же стал первым приятным исключением. Хотелось бы написать, что она стала относится к нему еще лучше, но лучше было просто невозможно. Она и так не сводила с него ошалелых глаз, чего же боле?!
-Я так рада, что мы теперь помирились! Поверьте, я не хотела вас обидеть. И простите Хору, пожалуйста! Он выглядел таким милым, таким вежливым, он подарил вам звездочки… не понимаю, почему вы не нашли общий язык. Неужели несколько ошибок в этикете заслуживают подобной резкости?
Но Али не ответил. Он согласился не грубить Лето, но общаться с ней никто бы его заставить не мог. Даже Зар.
Когда демон осознала это, очень расстроилась. Лучше бы обзывался, чем молчал! Но с присущем оптимизмом Лето решила, что холодная война лучше горячей, и если она проявит еще немножко дружелюбия, их отношения точно наладятся (нет).
***
Как на пожимание руки, так и на протянутый шарф, здоровяк ответил одинаково – с весёлым удивлением.
-Видать, еще не совсем тебе мозги запудрили, бузотеры! Благодарствую.
Слуа привлекала кровь. Но не настолько, чтобы бросится в атаку из за царапин. И все же, когда их скрыл шарф Шалгеззаара, странные создания замурлыкали куда спокойнее, а потом и вовсе снова слились со снегом.
-Я ТАК РАДА, что вы не стали ссорится! Я так устала от постоянных ссор всех со всеми… Почти тоже самое, что в Аду. Интересно, а как в Раю? Я обязательно хочу там побывать.
На полную Светлых Надежд речь Лето Кальвин ответил взглядом, полным Темного Омерзения. Но еще как-нибудь выразить свое неодобрение не успел – перебил Силантий громким, искренним смехом
-Да там же скушно, поэтому ангелы оттуда и бегут! Работая вразнобой, боги не сумели создать ничего хорошего и полноценного. Это всем известно.
-Что?! – поразился ангел – такой ереси я еще не слышал!
-Это мне один ангел сказал – пожал плечами человек – он то уж знает, наверное… Среди нас и ангелы, и демоны есть.
-Пф – только и нашел, что ответить, Кальвин. Несмотря на непреклонное осознание собственной правоты, спор со жрецом Медведя давался толстому ангелу с трудом.
Шалгеззаар не ограничился действиями, добавив к ним слова. После них Силантий помрачнел.
-Сирота я – начал свой ответ он именно с того, что задело в словах чешуйчатого сильней всего – был. Теперь и детишки, и иншая родня есть – все мы дети Медведя, а он наш общий Прадед. И за них готов убивать, и жизнь положить сызнова… В том то и отличия. Неужто не понял, что я балакал? Барин меня не спрашивал, хочу я воевать, аль нет. А к Медведю я сам пришел. Никого он не звал. Никогда. Он гордый. Но мы пришли, и сказали – возьми нас к тебе, дай помочь тебе против злодиев! И он разрешил остаться…
-Шалгеззаар разве про это спрашивал? – едко уточнил ангел. Силантий раздраженной махнул рукой
-Да придержи коней, пухляк! Я к тому и веду… Разор Медведь творит, так. А как иначе то? Вот я тебе раз за морду хватанул – понравилось? – человек растопырил пальцы, будто снова хотел схватить Зара за голову - Ты стерпел. А если б кулаком в нос дал? А потом еще раз, и снова? Стерпел бы? Он вот все терпел... А теперь хватит, натерпелся. Если не отвечать, так и продолжут колотить… И какой же он темный господин, чу! Окстись! Он Пращур Лесной, Мишка, Косолапый! Ничего кроме добра его друзьям и детям не было никогда, а врагам – так-то ж заслужили, ну, скажи, разве нет? Ворсы эти и прочие поганые…
-Я… - ангел побагровел, а на лбу забилась злая жила. Но человек вновь не дал ему говорить
-Ай, да што тут лясы точить! Напели уже в уши, кляузники, проходимцы! «Патрули разорванные, монстры ледяные…» Тьфу! Слухать гадко! Навыдумывали себе…
Он забормотал что то, разжимая и сжимая кулаки. Шарф сполз с руки, и демон увидел, что царапины его тела исчезли без следа. Жрец поднял шарф, но не вернул его демону, а повязал на шею.
-Летописец… Сам не понимал, куда лез… Говорили ему, не лезь, а он лезет! Сам виноват, я не хотел… Наврали уже, стервецы…
Лето робко подошла ближе, погладив человека по сжатому кулаку.
Проводники посмотрели на чешуйчатого сына Синдел с удивлением. Они определенно знали про мертвого летописца. Но ведь ничего про него ящеру не говорили.
-Ты думаешь…? – начал Корве, и ангел тут же кивнул
-Определенно. Этот точно Избранный. Другие… Мавуро – возможно, Хору – маловероятно. Скорей всего не вышло... Хотя... Надо будет разобраться в той истории с мертвым ангелом…
-Разве у тебя были сомнения? – с нажимом уточнила Клео
-Всегда есть сомнения. Мы во тьме, которая с каждой секундой все гуще… Так, не сейчас – толстяк чуть кивнул окрыленному - Извини, Шалгеззаар. Мы обсудим с тобой это позже. И ответим на то, что можем.
Корве не заметил недовольного взгляда демона после того, как ангел говорил про недоверие. Клео не пожелала замечать. А ангел заметил, но решил не усугублять. Сейчас в его взгляде была просьба. "Просто поверь, как до этого верил. Потом выскажешь все свои фе."
-Я вашет балакать не обучон, ниверситетов не оканчивал. Говорю, как чувствую, как сердце указывает, а не башка глупая… Понятно, што ты мне после этих пустобрехов не веришь. Так што вот такое предложение. Приходи к нам в наше селение. Там сам посмотришь, как мы живем. Сколько там тьмы, зла, Стужи и всего прочего. И решишь, как тебе поступать. Там и про сотрудничество поговрим, и про все иншее… Авось и решишь к нам присоединиться… Либо поймешь, что тебя дурят, и бросишь это дело. Тогда - проводим к границам Нирвена, и топай себе, куда хош... Вот такое тебе мое предложение.
-Нет! – синхронно заорала проводники. Потом заголосили наперебой
-Зари, даже не думай! Это ловушка! Они убили других избранных, даже тех, кто не хотел сражаться!
-Ворсов убивают! Без всякой жалости! Ты бы видел, Шали!
-Шалгеззаар, нет. Просто нет. Это верная смерть…
-А ну, нишните! – рявкнул жрец, и изо рта его вылетели снежинки. Зар опять почувствовал холод – настоящий Холод, извечный, Холод с большой буквы, Холод за гранью понимания, за пределами магии... Мысли стали медленней, тело стало непослушным… Инстинкты забили тревогу. Драться! Бежать! Хоть что-нибудь! Не стой столбом, иначе – смерть! Давай, ну! Демон ты или
Замороженный труп, быть может?
Может ты уже умер
Может это все - вспоминания перед смертью... За которой - Небытие. И даже энергия жизни твоей замерзнет, и будешь ты стоять как те сотни Ворсов на Краю Света...
Продлилось это ровно миг. Силантий сдержал живущую в нем Стужу. А может, почудилось? Разве может быть в этом человеке ТАКАЯ сила?
Но Слуа поднялись снова, шипела как рассерженная кошка виверна, и встали на дыбы проводники, ощетинившись магическим оружием. Доказательства вполне весомое.
-Слово даю. Никто ничего тебе в нашем селении не сделает. А если попытаются, я буду тебя защищать как себя самого. Клянусь своей кровью и Пращуром Медведем.
Человек схватил лапу потрясенно вскрикнувшей Лето, и царапнул себе грудь ее когтями.
Рана получилась куда глубже, чем от ее неуклюжей атаки в первый раз.
-Зачем? Почему? Нельзя же так! – закудахтала демон ветра.
-Мы принимаем твою клятву и будем посредниками – Кальвин поднял руку, и в ней заплясал огонек белого пламени. – Свет свидетель.
-И Тьма – пискнул Корве, и над его лапкой заплясал клочок Тьмы. Он посмотрел на Шалгеззара будто извиняясь
-Я знаю, что Тьма – это ваше, демонское… Так и есть. Она не моя. Другого демона. Очень хорошего… Прям как ты.
-И Вода – перебила Корве Клео, вызвав небольшой гейзер на ладони.
-Фу ты ну ты… Ну вот и порешили – улыбнулся Силантий – так шо, коли хочешь, пойдем. Если правда хочешь разобраться, а не языком мелешь.
-Мы тебя все равно не отпустим... Но за клятву спасибо - хмыкнул ангел, довольный донелшзя. А если бы даже и... У Шалгеззара дела. Он обещал помочь неким циркачам. Может, завтра.
-Завтра так завтра - пожал плечами человек – у нас теперь все время в мире. Никто не остановит Пращура Медведя, как не старайтесь.
-А что насчет других? – не пожелал отставать ангел – Мавуро и Хору?
-Этого сони и обсравшегося жакая? А шо мне до них? Не захотели поболтать, ну и хрен бы с ними. Другие с ними поговорят. По-своему. Не как я.
-Ну-ну. Сперва их найдите - Кальвин хмыкнул – ну да ладно. Теперь вы уйдете?
-Уйду… Да, а ты, Чудо Юдо? Не хочешь к нам в гости сходить? Ты в цирк не собираешься?
Лето захлопала глазами, открыв клюв от удивления. Она очень сейчас стала напоминать птенца аиста, выпавшего из гнезда. Такая же беспомощная и растерянная…
-Нет! Это наш демон! Точнее, Мавуро! Она с ним! Никуда не пойдет! – заорал Кальвин, разом потеряв всю свою солидность и уверенность.
-Я думал, она тебе не нравится – протянул задумчиво Корве, с любопытством глядя на Лето.
-Да! Нет! Какая разница! Нельзя ее им отдавать! Они точно воспользуются ей против нас!
-Понятия не имею, кто это, но раз она с нашими, значит мы ее не отдадим – решительно кивнула Клео.
-Опять они за свое! Смотри, демон! Плевать хотели на то, что вы сами хотите или не хотите! Кукловоды, марионеточники! – Силантий обратился к Лето – ну, сама отвечай! Хочешь наше село посмотреть аль нет? Узнать, кто мы есть такие?
-Я… Конечно хочу! – Лето сомневалась недолго и, выйдя вперед, решительно кивнула.
-Нет! Идиотка! Никуда не пойдешь! Бросишь Мавуро? И Ингер?! – заорал ангел – тупоумное существо!
-Тут ангел тебя отпускать не хочет – указал на бесящегося Кальвина Силантий со снисходительной улыбкой.
-Да? Тут есть невидимый ангел? Вот это да! – Дето повернулась к проводнику. Кальвин отшатнулся как будто ему в глаза ткнули факелом.
-Здравствуйте! Меня зовут Лето! Я так хотела познакомится с ангелом! Мне столько нужно вам сказать!
-Фу! Не приближайся ко мне! И не прикасайся! – ангел затрясся и отпрыгнул взмахнув крыльями – фу!
-Я вот думала... К чему эта война? Столько погибло и с вашей, и с нашей стороны…
-Уйди! Не желаю говорить про войну с идиоткой! – Клицо Кальвина исказилось от злобы, став как гротескная маска злодея из восточного театра. Но Силантий ткнул в него пальцем, наводя Лето
-Вот он, вот он, стервец!
-Послушайте! Ведь нам нечего делить! Тьма и Свет – две стороны одной монеты. Я уверена, если мы сядем и поговорим об этом, мы найдем компромисс.. Этот мир был рожден и из света, и из тьмы. Вы же не будете отрицать, да?
-Я за себя не отвечаю! Шалгеззаар, скажи ей, пусть не приближается ко мне! Я ненавижу таких демонов! Это худшие из демонов! У меня травма! Я сейчас ее уничтожу, клянусь Гайей! – ангел свирепел на глазах.
-Все удивляюсь, что тебе она так не нравится. Я думал, ты тот еще демонофил – хмыкнула Клео, откровенно наслаждаясь сценой.
-Да! Я люблю демонов! Любых, даже очень странных, вроде Шалгеззаара. Или Мавуро. Но это – это не демон, это какое-то отродье, выродок всего демонского рода! Мутант, ублюдок! Абоминация! Мерзость!
-Говорит, что не любит таких, как ты – выдал Кальвина Лето Силантий.
-Но почему? Гайя и СИндел любили друг друга! Из их союза, их любви и родился наш мир… - Лето посмотрела на Кальвина с трогательной детской наивностью. От этого толстяка затрясло еще сильней.
-Меня сейчас стошнит! Все, забирай ее! Убери ее! Делай с ней что хочешь! – ангел спрятался за панцирь Клео. Силантий грохнул смехом, хлопая себя по бедрам.
-Все, он тебя отпускает. Сказал, что он согласен, что Гайя и Синдел того этого, и что ты очень умная
-Правда? Вот хорошо. Я знала, что если поговорить, мы обязательно найдем общий язык. Шалгеззаар! Я посмотрю, как там в доме Силантия, вернусь, и тебе все расскажу… Так тебе совсем не придется рисковать. Присмотри за моими друзьями... Не знаю, как их зовут.
-Я будто на страницах сказочной повести. Только я не главный герой, что переворачивает страницы истории своей волей и силой, а лишь случайный путник, попавший в самый центр творящегося эпоса по прихоти своевольных ветров судьбы – прошептал Али, доселе молча следивший за происходящим – поистине, я боюсь только одного – что ветра сии, делающие главного героя только сильней и подвиги его преумножая, унесут меня, будто сухой пальмовый лист, не оставив и следа на ткани бытия.
-Вы очень красиво говорите! Не волнуйтесь, все будет хорошо. Каждый герой своей повести, и каждый играет свою роль в мире, причем очень важную. В мире вообще нет ничего неважного… И никого. – попыталась приободрить Лето люксарца. Но тот ничего не ответил, продолжая делать вид, что назойливой птицы не существует в его личной вселенной. Это немного утешило Кальвина, с подозрением наблюдавшего за происходящим из своего укратия.
Сгата, самая самостоятельная девочка Медиаса
Увидев, что ее слова вновь ни к чему не привели, Сэаль не стала искать другой подход к огромной самке, а задумалась, пытаясь понять, где она ошиблась, при этом продолжая сосредоточенно пожирать краба. Навигатор была настолько откровенна, насколько возможно. Иногда правда – самый лучший вариант ведения переговоров. Она обезоруживает, заставляет теряться, подкупает… Проблема только в том, что некоторые из детей Синдел слишком недоверчивы.
Или слишком тупы. Попробуй пойми, где правда, где ложь, когда ты демон земли, который даже в школу не ходил, и по злому капризу судьбы не получивший достаточно пиздюлей, чтобы хоть немного подняться над уровнем среднего громилы, начав понимать, что мир устроен гораздо сложней, чем кажется на первый взгляд…
Лучше бы она придумала хитрую ложь. Воспользовалась Сгатой в темную. Запутала ее окончательно… Та ведь ничего не знала. Можно было врать и темнить как угодно… Аргх!
-Ты такая же тупица, как Варакса. Больше я не буду пытаться ее спасти. Я из-за этого и сама становлюсь тупой. Подыхайте – напутствовала Сэаль уходящую Сгату в бессильной ярости.
Она правда пыталась. К матери Вараксы навигатор испытывала глубочайшую признательность. Перед смертью та просила присмотреть за дочерью – всего-навсего. Очень маленькая услуга за спасение жизни… О, как же она ошибалась! Прям очень сильно.
Сгата вышла за дверь и тут же очень больно ударилась головой о потолок. Корабль больше не проявлял признаков жизни. Похоже, Варакса его успокоила. Теперь чудовище снова делало вид, что оно самое обычное судно.
Выйдя на палубу, большая самка оказалась под новой канонадой взглядов. Особенно с большим интересом на нее смотрели стоящие рядом боцман и бомбардир. Они даже поумерили свои основные чувства к самой большой дочке Синдел – похоть и ненависть. Невеликого интеллекта Сгаты хватило, чтобы понять – они тоже участвуют в заговоре… Ну, типа, Сэаль так и говорила – "все кроме Маула". Логично…
Сейчас они наверняка пытались понять, удалось ли навигатору перетянуть демона земли на их сторону. По недовольной морде огромной самки они тут же все поняли. И поняв, отвернулись. Боялись, что она тоже прочтет на их мордах... приговор себе. Наверняка уже начали прикидывать, как ее прикончить. Простой вариант – вышвырнуть за борт – был слишком очевидным, чтобы там не пела Сэаль насчет страха перед ее берсерком. Демон земли он и есть демон земли, в берсерке или нет – пойдет камнем на дно…
Другие матросы были куда спокойнее и держались скромнее. Они боялись капитана. Та как раз вышла на палубу, и расхаживала туда-сюда с таким видом, будто она сам отец Синдел, не меньше. Очередной юнга, похожий на ящерицу с желтой чешуей, попался ей под ноги, получил пинка и чуть не улетел в воду – но его подхватил матрос постарше, седой одноглазый рыжий кот.
Впрочем, Варакса не только детенышей обижала. Занятый проверкой снастей высокий, мускулистый демон воды с костяным гарпуном за спиной получил такой удар под зад, что аж заржал (по лошадиному!) от боли. Ярость в его глазах вспыхнула так ярко, что Сгате показалось – сейчас войдет в берсерк.
-Ну давай, рискни – предложила ему капитан – господин Гивер. Давай, чо ты, не бойся. Побьешь меня, и станешь капитаном. А? Доставай свой гарпун, ну. Он то уж точно длинней твоего члена. И обращаешься ты с ним более умело... Или нет?
Демон не ответил. Снова вернулся к работе. И получил еще один удар ногой, снова не удержавшись и упав в гору снастей.
-Ну? Кто-то? Хоть кто-нибудь? Только и можете, что шептаться за спинами и скалить зубы, думая, что я не вижу… Трусы.
Капитан зевнула и потянулась, усевшись на бочонок рядом с теми моряками, кто играл в кости. Туда направилась и Сгата.
За столом-бочкой кроме капитана сидел еще двое матросов.
Первый - похожий на кота, тот самый, что не дал свалится за борт юнге. Очень старый и очень усталый. Усталый до тупого равнодушия. Кроме глаза у него не хватало еще хвоста и уха. Может быть, их оторвал какой-нибудь демон земли. В желтых искрошенных от старости зубах была трубка, курившаяся горьким ароматом. Он кутался в худую шубу и с шумом втягивал простуженным носом воздух.
Вторая – с угловатой тупоносой мордой, длинной коричневой шерстью, в которой блестела седина, с короткими тупыми рожками и тихим взглядом. За поясом ее была ржавая сабля, а в лапах – вязание. Демон вязала что-то бесформенное из шерсти и монотонно напевала. В пасти у нее была сигарета, которая пахла точно так же, как трубка кота.
Ни капитан, ни Сгата не вызывали интереса у этих двоих. Они были на своей волне. На стоявшей перед ними бочке лежали игральные кости.
-Оооо, Сгата! – заорала Варакса, будто только что заметила огромного демона – иди сюда, хочешь сыграть?
Словно Сгата шла в другую сторону, а не прямо к игрокам.
-Простая игра, называется «Берсерк». Что-то среднее между крестиками-ноликами и костями. В зависимости от бросков расставляешь фишки на поле. Кто больше и лучше фигур составил, тот и получает больше очков, и побеждает. Но если отрыв слишком велик, противник впадает в берсерк и объявляется ничья. Так что иногда надо подыгрывать противнику, давая возможность ему набрать больше очков. Очень стратегическое мышление развивает!
Капитан указала на расчерченную когтями сетку и белые с черными камешки.
-Фигуры есть, от самой дешёвой к самой дорогой – фея, джаккай, человек, камега, демон земли, демон огня, демон воздуха, демон воды и Синдел – самая сильная. Можно собрать несколько фигур. Собравший Синдел побеждает сразу в круге. Очень просто.
-Ее придумала Варакса Старшая. Я помню тот день, малышка. Пальмы кидали тени до самой воды, дул обжигающий ветер, а наш капитан радовалась, как будто это был лучший день в ее жизни. – медленно моргнув сказала демоница с вязанием к Сгате – она чертила песок когтем, и белые ракушки кружили в танце вокруг черных... Красиво.
Пауза была короткой. Демон покачивалась, погруженная в себя. Движение ветра в парусе привело ее в чувство. Она смотрела на демона земли и представилась
-Здравствуй, малышка. Меня зовут тетя Лаш. А тебя?
-Какая она тебе малышка? – разозлилась Варакса – она огромная и сильная, старая ты маразматичка! И вовсе игру не моя мать придумала. Спиздила у кого то, как обычно.
-Вам виднее, капитан – меланхолично произнесла Лаш, выпустив немного дыма, и вновь спросила большую малышку – хочешь, я свяжу тебе варежки? Просто так. Я люблю вязать. Хотя пальцы уже почти не слушаются. Боюсь, я скоро не смогу держать не то что саблю, но и спицы.
-Лучше сыграй с ней – приказала акула, хлопнув на стол пару монет – вот, Сгата. В долг. Отдашь с первой добыче.
-Простите, капитан, я на мели – очень медленно покачала головой курильщица – все мы очень поиздержались последнее время.
-Тогда ты – Варакса мрачно посмотрела на кота. Тот, успевший задремать, проснулся, чуть не выронив трубку.
-Ох, если вы приказываете. Как хотите. Могу сыграть. Надеюсь, мне потом разрешат поспать. Скоро драка, а я не спал уже вторые сутки – демон достал из рукава потертую монету и равнодушно взглянул на Сгату – я не очень хорош в «Берсерка», так что будет честно.
-Какая разница, честно или нет – разозлилась Варакса – ты демон, или говно?
-Это риторический вопрос? Я демон, да – без особой надежды ответил кот.
-Нет, ты говно. Все вы старое говно. Заебали.
-Хорошо. Говно так говно – не стал спорить матрос, набивая трубку – вы правы, капитан. Мы уже слишком старые. Отпустили бы вы нас на берег…
-Отпущу. На дно с перерезанной глоткой. Играй, чмо.
-Э-то можно. Могу и сыграть. – и повторил то, что уже говорил, но без всякой надежды - Может, мне потом разрешат поспать.
Сгата почувствовала, что кто-то ее обнюхивает. Можно было грешить на какого-то аутиста из команды, или новые шуточки живого корабля...
Но это оказался просто пес.
Большой зеленый прозрачный пес с пустыми глазницами белого черепа без нижней челюсти. Обнюхивание было вполне деликатным. Он держал дистанцию.
-ПРИВЕТ. МЕНЯ ЗОВУТ ФЕРДИНАНД. НЕ МОГЛА БЫ ТЫ ПОЧЕСАТЬ МНЕ ЧЕРЕП, ЕСЛИ ТЕБЯ ЭТО НЕ ЗАТРУДНИТ? – голос был очень… Загробным. Пес дружелюбно шевельнул зеленопламенными ушами.
-Это баргест – пояснила Варакса, протягивая Сгате стаканчик с костями – его прислал наш наниматель. Для консультации и всего такого… Команда его боится. Думает, что он предвещает смерть. Никто не хочет его почесать.
-ЭТО ТАК. НИКТО. ОЧЕНЬ ЧЕШЕТСЯ ЧЕРЕП МЕЖДУ УШАМИ. ТЫ НЕ ПОХОЖА НА ТРУСА, ТЫ НЕ МОГЛА БЫ…? – пес несколько раз махнул хвостом.
-Не стоит, малышка. Ты еще молода. Не нужно кликать Смерть. Он и так постоянно ходит рядом. – Лаш говорила как обычно монотонно, однако страх был в ее глазах и движениях. Кот тоже боялся. И несколько матросов, стоявших неподалеку, и назойливо следивших за Сгатой, стали очень напуганными.
Ну, их можно было понять. Скоро налет на деревню, и может быть бунт против капитана. Выживут не только лишь все. Предвещающий смерть пес был совсем не в тему. Только Варакса делала вид, что она не боится. Очень хорошо делала. Но чесать его тоже не собиралась.
Мавуро
Гроза собиралась, но небо все никак не могло разрешиться от бремени скопившейся в нем влаги. Дождь в мрачной выси медленно превращался в лед. Среди клубящихся туч раздувались и очерчивались молниями исполинские кубы и чудовищные медвежьи морды – они боролись друг с другом, сталкиваясь с глухим и сухим рокотом, разрушаясь и превращаясь в нечто иное. Воля Конфигурация, опираясь на память поглощенным им, вступила в жестокую схватку с волей иной, чьим проводником стала Ингер. Победитель в этом странном противостоянии был не определен. Все пошло не по плану. Аутистичный рукокрылый демон рушил стратегию в игре мудрых своими не поддающимися рациональному осознанию и логическому просчету действиями.
Мавуро потянулся к той, которую он привязал к себе нитями из тьмы. И натолкнулся на стену из льда. Внутри этой корки была Ингер… Душа… Нет, нечто новое, нечто иное, чем сумма сплетшихся душ двух джаккаек, пронзенных Когтем будто две бабочки одной булавкой… Нечто иное, чем амальгама… Нечто… Проникнуть во что было невозможно, по крайней мере, сейчас. Ее мысли и намерения были скрыты.
Второй творец Пронзенной Твари сейчас не интересовался ей. Она выполняла свою роль как проводник в этом мире…
И сама спешила к нему в мире ином.
Ингер… пусть зовётся она так, по имени той, что стала материалом для тела Исчадия… убегала. Звезды и снег жгли ее, распаляя злобой. Черная кровь вела ее, будто черный маяк в мире обжигающего Света. Призывающая, родная Тьма. Прекрасная Тьма. Она пела ей колыбельные, страшные, темные, отзывающиеся в унисон ее страданиям.
Демон земли, отдуваясь, спешил следом. Расстояние увеличивалась, и шанса догнать не было… Тогда он принял странное, но единственное верное движение. Подняв над собой тело рукокрылого, Стомп швырнул его вслед убегающему Исчадию.
Ингер легко бы увернулась от этого странного, неуклюжего снаряда
Но она не могла. Это ведь был Мавуро.
Тот самый, что сьел ее питомца. Тот самый, кого она тащила на плечах, и кто потом тащил ее. Тот самый, что отдал ей свою тьму, чтобы спасти ее жизнь. Ее мастер. Ее хозяин. Очередной демон, что делал ей больно. Смысл ее существования. Ее злейший враг. Ее единственный друг.
Она поймала его, обхватив лапами. Теперь она могла себе такое позволить. Она стала больше. Стала сильней. На держала рукокрылого, как мать ребенка, испытывая чуждые джаккаям чувства.
Материнскую любовь.
Или это были отголоски чувств самого Мавуро, обращенные к ней?
Она не знала. Она вообще не думала. Не рассуждала. Чувства рождались из тамаса ее искалеченного рассудка, и были такими же, как и то, что их породило – темными, медленными, вязкими, тупыми.
Нежно обхватив Мавуро хвостом, Ингер побежала к своей цели. Возможно, это был ответ на вопрос Мавуро в мире нави.
Стомп споткнулся, и упал. Поднялся, и побежал снова.
Облака были отражением Ада. Огромный черный нарыв, борющийся сам с собой, ругающийся сам с собой ледяными воплями и каменным грохотом.
Пронзенная Тварь оглядывалась. В Сердце Льда клокотал безумный коктейль из боли, злобы, желания мести, страдания, любви, страха, тоски. Ей было трудно жить в двух мирах одновременно. Но ее двойственная природа приходила на помощь. Пока то, что было Душой, или ее памятью, спало, то, что было Ингер, действовало в яви…
В этом мире она все еще была оставлена самой себе. От этого страдания ее умножались. Тут бы тоже бежать, но куда… И зачем…
Он пришел с востока. Странный джаккай в странной броне, похожей на кожу змеи. Небольшого роста. Совсем не опасный на вид. Желтая шерсть и коричневые пятна. Оранжевые глаза, в которых свободы воли было куда меньше, чем предназначения, что вело его волей Папы Змея.
Он смотрел на странную картину – насекомоподобный демон, чьего уродства не мог скрыть слишком маленький для него плащ; вцепившийся в его крылья человеческий ребенок; несколько человек в таких же плащах деревенской милиции.
Джаккайка, испуганно замершая, не отрывавшая полных слез глаз от чудовища, которое не привидится и в самом жутком сне.
Пронзенная Тварь, потянув носом воздух, смотрела на небо. Исход развернувшийся битвы начал ее занимать. От этого зависело многое. Может быть, вообще все. Переступив с лапы на лапу, она поднялась на задние, чтобы стать ближе к небу.
Джаккай в змеиной коже воспринял это как подготовку к атаке. Будь он один, он бы подумал еще, перед тем как атаковать – ведь он был не из тех, кто бросался в драку потеряв голову. Но он волновался за ребенка и пожилую джаккайку.
Выпущенное копье в полете превратилось в огромную змею, разбрызгивающую во все стороны кипящий яд и издающую шипение, от которого вставала шерсть дыбом и бешено билось сердце.
-Нет! – опекунша стала на пути летящей чешуйчатой гадины. Распахнув пасть, змея прошла сквозь нее, и воткнулась в землю вновь копьем. Тело старой охотницы дергалось в судорогах. Вся ее кровь кипела, превратившись в ядовитую желчь.
Пронзенная тварь, забыв о небе, издала полный горечи и отчаяния вопль. Совершив прыжок, она подхватила дергающееся в пароксизме токсичной агонии тело.
-Неееееет! – она выла, перекрикивая бурю, нанося хвостом удары по земле, которые разлетались осколками льда. Ее отчаяние стало больше чем небо, сильнее чем земля. Она рыдала, и слезы ее были ледяными.
Дзынь.
Дзынь.
Дзынь.
Испуганный Избранный поднял лапу, призывая копье назад. Покорной тенью оно вернулось к хозяину, шипя удовлетворенно.
-Я… Не хотел! – он сделал шаг вперед, и Пронзенная Тварь, на миг прекратив бесноваться, сфокусировала глаза на нем. Один глаз ее был черным, полный тьмой Мавуро. Другой – белый, полным Стужи. Открыв пасть, она вгрызлась в тело опекунши, начав пожирать его медленно, сосредоточенно. Мех. Кожа. Плоть. Жилы. Кости. Сердце. Мозг.
Красное. Все красное.
Она станет частью ее. Они будут близки, как никогда раньше. Она не отдаст ее ни Смерти, ни Аду, ни Раю, ни Лимбу Конфигурации. Они любили друг друга. Иначе и быть не может.
Яд Мокку стекал по ее пасти, смешиваясь с кровью, и она облизывалась, не давая ни единой капли бесценной жидкости уйти в землю.
Они были сладкими, как смерть без боли.
Они были горькими, как воспоминание о том, что было до сегодняшнего дня.
Они были очень вкусными.
