Волк
Главный монах торжественно кивнул, печально склонив голову. Повинуясь его жесту, один из серых отправился к воротам, другой в указанный Волком дом.
Мелкий вылез из окна и перебрался на крышу дома Вертиноги. Там он принялся скакать и махать руками, строя кошмарные рожи, которые могли бы напугать и матёрого воина. В финале представления он, дико вращая глазами, обхватил себя за шею и высунул язык, очень правдоподобно изображая умирающего страшной смертью. Убедившись, что на Волка его представление не производит особого впечатления, джаккай ловко перескочил на соседний дом и скрылся за трубой.
- Мы поможем твоим друзьям, незнакомец. Ибо Гайя завещала нам помогать любому попавшему в беду. Но, как мне кажется, тебе тоже необходима помощь… - переполненную благоговением речь оставшегося в одиночестве монаха прервал тот факт, что тот, кому она предназначалась, как ни в чем не бывало ковылял прочь.
- Но постой же! Я же вижу, что ты ранен! Позволь мне помочь! – из сумки на боку серый извлек кожаную флягу и, размахивая ей, двинулся вслед за наемником. Раздался резкий свист, и в бок монаху впечатался стальной шарик. Вскрикнув от боли и схватившись за ушибленное место, служитель Гайи принялся затравленно оглядываться.
- Эй ты, перечница! А ну, уёбывай отсюда! – на трубе сидел Мелкий вооруженный самой обычной рогаткой. Вот только вместо камешков у него в качестве боеприпасов были увесистые стальные шарики. Достав из трубы еще один шарик, он принялся подбрасывать его. – Считаю до трех!
- За что? Я просто хочу помочь этому человеку! – жалобно крикнул монах.
- Раз! – Мелкий зарядил шарик в рогатку.
- Этот человек ранен! Ему нужна помощь! Мы не желаем никому вреда! Почему вы нас так ненавидите?!
- Два!
- Гайя! Дай мне сил! Прошу тебя, джаккай! Остановись! Разве ты не осознаешь, насколько велик твой грех?...
Шарик, со смачным хрустом стукнувшийся ему в голову, послужил серому красноречивым ответом. Издав сдавленный стон, монах выронил флягу и упал на мостовую. Но, полежав пару секунд, резво вскочил, и, закрывая окровавленное лицо руками, скрылся в соседнем переулке.
Эрио
- Пойдет – ответил охранник. – входи.
Он вдруг потерял всякий интерес к Эрио, перестал улыбаться и поскучнел. Усевшись на скамейку, темнокожий вновь достал трубку, вытряхнул её, и забил новую порцию табаку, но на этот раз из другого кисета. На вид этот табак был вполне обычным.
- Я тоже пойду – буркнул Поли и положил саблю на скамейку. Рядом положил скимитар Волка.
- Умный мальчик – процедил охранник, выпуская аккуратные колечки дыма. Лицо его выражало вселенскую скуку и сонливость.
- И меня пропусти всё же – полебезил Рябой. – Я же их нашел.
- Ладно – бросил охранник – Иди.
Эта перемена в поведении темнокожего напугала обоих бандитов даже больше, чем странные предсказания.
- Порк, да ну нафиг, пошли отсюда. Свою работу мы выполнили, Король нас не забудет. А у нас еще дела-дела… - второй бандит потянул Рябого к выходу из комнаты.
- Ну уж нет! Я слишком долго работал на Короля! Я рисковал своей жизнью! Я заслужил право… Право увидеть его! Человека, который дал нам надежду! Надежду на выживание в этом аду!
Лицо бандита стало одухотворенным и восторженным, как будто он говорил по меньшей мере о Боге, а не о человеке. Мечтательно улыбнувшись, он уставился на дверь, отделяющую его от встречи с кумиром. Улыбка сделала его некрасивое лицо по-своему прекрасным.
- Ну, идите уже – буркнул темнокожий и отвернулся.
Поли пожал плечами, и, продолжая качать ребенка (уже более умело, а не так, словно хотел вытряхнуть из него дух) вошел в комнату. Следом за ним вошли Эрио и Рябой.
В маленькой комнатке царила уютная полутьма. Первое что бросилось в глаза вошедшим - огромный ростовой портрет изображавший молодую красивую женщину с белокурыми волосами. Прикрывшись веером, она озорно улыбалась, демонстрируя прелестные жемчужные зубки. Количество украшений на ней поражало воображение – золотые и серебряные цепочки, ожерелья, кольца и браслеты подчеркивали её красоту, но все же их было слишком много, безвкусно много. Старинное бархатное платье волнами ниспадало до самого пола. Одной рукой женщина гладила по голове хорошенького голубоглазого мальчика, судя по светлым волосам – её сына.
Портрет довлел над комнатой. Женщина наполняла её своей красотой, и не сразу можно было оторвать от неё взгляд и увидеть маленький столик, за которым, спиной к вошедшим, сгорбившись, сидел маленький человек. Он старательно писал в большую тетрадь, не обращая внимания ни на что вокруг.
- К-к-король? – дрожащим голосом произнес Порк и сделал шаг вперед – Я привел наемников.
-Наемников? Сабины? Замечательно! – голос у сидящего за столом человека был низким и глубоким. Было в нем что-то чарующее, невероятно приятное для слуха. Услышав его раз, хотелось слышать его снова и снова. Соскочив со стула, человек вышел в центр комнаты. Поли сдавленно выдохнул и прикрыл младенцу глаза. Но опоздал – увидев лицо Короля, ребенок залился громким плачем.
Король был уродлив. Уродлив гротескным, неправдоподобным уродством, похожий на одно из тех страшил, которых рисуют маленькие дети, обладающие уже достаточной фантазией для изображение монстра, но не имеющие нужного умения. Все в нем было непропорционально и несимметрично, еще больше увеличивая впечатление, что это оживший рисунок сделанным неопытным художником.
Широкий мощный лоб выдавался вперед, и из под него смотрели крошечные голубые глазки. Они были разного размера и вдобавок располагались на разной высоте. Рот с отвисшей раздвоенной губой был неестественно большим, нос, наоборот, слишком маленьким, смотревшийся нелепо на перекошенном лице, покрытом складками и шишковатыми наростами. Одна рука была слишком длинной, а другая - короткой, недоразвитой. Король прижимал её к груди, и она безжизненно покачивалась при движении. Он не был сутулым – он был горбатым. Позвоночник был искривлен, казалось, сразу в нескольких местах, так что одна часть груди выдавалась вперед, а другая, наоборот, была впалой. Хромая на своих коротеньких тонких ножках, Король двигался боком, словно краб, раскачиваясь и дергаясь при каждом шаге так, будто он сейчас упадет.
Это нелепое тело было затянуто в невообразимый камзол, покрытый золотым и серебряным шитьем. Портному, наверняка, стоило больших трудов создать костюм, которым мог бы носить Король. Он неплохо справился со своей задачей, но все равно одежда трещала по швам при каждом движении уродца.
Закрыв рот руками, бандит сдавлено взвизгнул и выбежал из комнаты. Король усмехнулся. Видимо, ему было не привыкать к такой реакции. На его лице было даже некое выражение удовлетворенности, словно он гордился своим уродством и тем впечатлением, которое оно производила на других. Медленно развернувшись, он уставился на Поли. Шея Короля, могучая и мускулистая, совсем не могла вращаться, поэтому уроду приходилось поворачиваться всем телом, чтобы посмотреть в другую сторону. Оглядев офицера, который мужественно пялился в потолок, никак не проявляя своего отвращения, он вновь повернулся и встретился взглядом с Эрио. И тут же с уродцем произошла разительная перемена. Он дико задергался, замахал рукой и задрожал. Лицо исказила гримаса – смесь дикого отвращения и изумления.
- Женщина! Женщина! Что тут делает женщина? Кто привел сюда женщину? – прикрывшись широкой ладонью, карлик заковылял в угол и сжался там в комок.
- Убирайся! Убирайся! Уходи немедленно! Не смотри на меня! – красивый голос Короля, дрожал от злобы и ненависти. И еще – от страха.
Оки
Удар Оки вряд ли достиг бы цели. Слишком юрким был Змей, слишком неуклюжим двуручник, и слишком усталым сам Оки. Вот только убийца не стал уклонятся. Словно берсерк он бросился вперед, подставив под удар руку. Клинок распорол рукав балахона и звякнул о что-то металлическое. На пол упали всего несколько капель крови, судя по всему, рана была несерьезная. Но неожиданно Змей упал на колени, выронил клинок и зажал рану рукой. На его лице появилось выражение искренней боли.
- Что ты делаешь?! – дрожащий от гнева крик Риты заставил Оки вздрогнуть. Демоняшка стояла на лестнице, ведущей на второй этаж, и с ужасом смотрела на воина.
- Не трогай его! Дурак! Ненавижу тебя! – сбежав с лестницы, девочка пихнула Оки в живот обеими руками так, что тот чуть не упал, скорее от неожиданности, а не от силы удара.
- Ненавижу тебя! Ты обещал, что будешь мне братиком! Что будешь защищать меня! Ты притворялся добрым! А сам злой! Дурак! Идиот! Я хочу, чтобы ты умер!
- Тише, Рита. Все хорошо. – Змей старательно кривился, делая вид, что умирает от боли. Поднявшись, он вновь упал на одно колено. Рита метнулась к нему.
- Тебе очень больно? – в голосе демоняшки звучало искренне сочувствие.
- Да. То есть, нет. Совсем не больно. – убийца провел рукой по волосам девочки и крепко прижал к себе – Я тебя не брошу, крошка.
- Он тоже так говорил – сдерживая слезы произнесла Рита.
- Но я не он. Я тебя никогда не отставлю. Всё хорошо.
Сабина растроганно смахнула одинокую слезу и, подойдя к Змею, попыталась обнять Риту.
- Я тебя тоже не брошу, дитя…
Девочка, взглянув на неё, дёрнулась и отстранилась. Но ничего не сказала. Ведьма же, ничего не заметив, с ненавистью посмотрела на Оки и процедила:
- Кажется, здесь кто-то лишний.
