В городе Зенис, что в герцогстве Дорий, жило много джаккаев. И порядки у них были немного не такие, как у их деревенских собратьев - городские образовывали крепкие, дружные семьи, сами воспитывали своих детей и очень гордились своим предками и потомками. Такие же нравы царили и в семье Майи Быстролап - у нее не только были родные мама с папой, но и бабушка с дедушкой, и даже прадедушка и прабабушка. Правда, Майя их почти не помнила, разве что сказки про любовь и отвагу, которые пробабушка рассказывала ей на ночь, и истории прадедушки о службе в ополчении.
Семья Майи владела кондитерской, и она с детства помогала родителям по работе. Ей очень нравилось готовить всякие сладости, и смотреть, как дети, люди и джаккаи, радуются, кушая их. Ей были приятны похвалы и приятны улыбки.
В двадцать лет Майя пошла служить в ополчение. Это было не обязательно, но она посчитала, что важно уметь защищать свой родной город. Там она научилась основам воздушной магии, и познакомилась с Физом Смолошкуром, красивым молодым сержантом ополчения, джаккаем с черной спинкой и ясными добрыми глазами. И они полюбили друг друга.
После окончания службы молодые официально засвидетельствовали свой брак у отцов города, и поселились в доме Майи.
Их любовь была крепкой, и принесла множество детей, которые активно включились в семейный бизнес. Небольшой домик достраивался и рос, пока не превратился в настоящее родовое гнездо, особняк всем на зависть, а кондитерская процветала, и вскоре пирожные и булочки стали знамениты не только в Зенисе, но и за его пределами.
Старость пришла незаметно, настолько, что Майя, окруженная теплом и нежностью мужа, детей и внуков, даже не чувствовала ее бремени. Она продолжала заниматься любимой работой, и была счастлива настолько, насколько это вообще возможно, настолько, что даже и не верилось иногда. И зачем, скажите, нужен Рай, когда жизнь так прекрасна...?

А потом началась война.

-Ты не поверишь, что они творят, душечка! - стонала Лия Большеглазка, лучшая подруга Майи, возбужденно поглаживая свою престарелую кошку по имени Жужу - это просто какой то кошмар...
-Что ты за вздор несёшь! - фыркала Майя и еще злей принималась мешать тесто - кто ж это будет шить из джаккайских шкурок шубы? Мы же не зайцы какие-нибудь!
-Но это так! И я слыхала, что их войска уже прорывают границу!
-И снова вздор! Мой старший сын, Тиль, сейчас там. Он командует Особым Джаккайским Легким Пехотным Полком Пограничной Стражи! Он нивжисть не пустит этих негодников на наши земли!

Когда на стол легло письмо с большой

черной

герцогской печатью, Майя лишь бегло просмотрела его, и громко хмыкнула.
-Ну и чушь! Чтоб мой сын... Мой старший... Ха! Он жив. иначе и быть не может!
Бросив письмо в мусорную корзину, Быстролап вернулась к работе. На день рождения города нужно было испечь превеликое множество сластей…

Время шло, и о зле Айзенкасла теперь уже не шептались на кухнях. О нем со всех площадей кричали герцогские герольды, и их слова наполняли великим гневом жителей Зениса. Отбоя от добровольцев, рвавшихся защищать родную землю, не было. И большая семья Майи не была исключением.
Она с невероятной гордостью смотрела на своих детей, стоявших у ворот особняка.

Квинк, второй по старшинству, высокий, статный, сильный, красивый, в самом лучшем и разукрашенный панцире, что удалось раздобыть, (такой франт!) Заводила и душа компании, а еще он готовит самые лучшие в мире торты...

Лассе, толстый и ленивый, вечно грызущий что то, а если не грызет, то спит, свернувшись в клубок, вот и сейчас дремлет, опираясь на алебарду... Такой добрый, что его не хотели отпускать, братья и сестры и сама Майя была против, но он сказал, что уйдет в партизаны, если его не пустят...

Мята, остроглазая и шустрая, веселая и щедрая, с длинным беспокойным хвостом, самый лучший стрелок в городе, в детстве не расставалась с рогаткой, а теперь не выпускающая из лап арбалет, готовая заступится за каждого, кто нуждается в помощи, и отдать последнее – она так хороша в костюме Зенийских Егерей…

Синги, с пером за ухом и носом, перепачканными чернилами, так увлечен своими бумажками и книжками, что даже семью до сих пор не удосужился завести. Постоянно что-то рисует и чертит, постоянно загорается проектами, носится из одного цеха в другой пугая мастеров и рабочих своими безумными идеями, ему мало двух лап и хвоста, ему хотелось бы иметь четыре, шесть. Десять чтобы успевать все… Даже сейчас, с мечом на боку и в стеганной куртке, он что то пишет в блокнот, нисколько не думая о войне и прочей ерунде. Но если он может помочь закончить этот бардак, что ж…Да будет так!

Рейнс, чью стать и выправку не портит даже хромота, капрал городской стражи, грудью идущий на неприятности, с обостренным чувством справедливости и долга, готовый бросится в драку с огромным бандитом без всякого страха. И даже потеря глаза не смирила его, и с гордостью выпятив грудь он носит медали за отвагу и за ранения при исполнении... Он нужен здесь, но как можно оставить братьев и сестер?!

Сэна, с шерстью странного голубого отлива и ультрамариновыми глазами, прирожденный маг воды и начальница городской пожарной стражи, обожает детей настолько, что своих четверых ей мало, она еще набрала чужих - чем больше, тем веселей!

Олли, самый маленький, хоть и не самый младший, проныра и проказник, до безумия любящий свою жену, но постоянно смотрящий налево, за что все семейство его дружно осуждало. Он почти тонет в своей броне. Топорщит шерсть, чтобы казаться больше и страшнее – но это не нужно, все его близкие знают, что отваги и боевого духа у него на семерых.

Миск, тихая и спокойная, невысокая джаккайка с печальными голубыми глазами и длинной челкой, замечательный доктор и ветеринар. Кажется нежной и слабой, но это обман – она сильна, настолько, что может на лапах побороть любого джаккая и даже человека. Поэтому за спиной ее топор, а рядом с сумкой медика щит. Она пойдет в бой, и будет защищать тех, кого любит, а не отсиживаться в тылу…

Все ее дети, как на подбор, все самые лучшие и все любимые, несмотря на их причуды. Сильные, ловкие, красивые… И быстрые, настоящие Быстролапы, все, даже толстяк Лассе… Они будут замечательными защитниками земли своей.

Они все, и… Ее муж?!

-Господин Физ Смолошкур, куда это вы собрались, позвольте узнать?! Вам уже не тридцать лет!
-Душа моя, но ведь я тоже служил в ополчении, я должен...
-А как же ваша спина? - Майя вознесла лапы к небу - а как же ваше ухо?! Не вы ли давеча жаловались на кишечные колики?
-Я должен, Майя - твердо сказал Физ - и все тут.
Они не ссорились ни разу за все пятьдесят лет совместной жизни. Как только один видел, что другой твердо что-нибудь решил, он тут же принимал его решение, не устраивая лишних споров и сцен.
-Тогда я пойду с вами. Я тоже была в ополчении, и неплохо владею магией воздуха, знаете ли!
-А кто будет смотреть за внуками? За домом? Нет, Майя. Оставайся и жди нас. Скоро мы погоним этих бандитов, и вернемся.

Майя вздохнула, и согласилась. Наполнив сумку каждого из своих детей и их жен и мужей выпечкой, лекарствами и необходимыми в пути мелочами, она расцеловала всех на прощание и вернулась к работе.

Больше Майя не брала денег за свою выпечку. Хлеб, коржи, пирожные и все остальное отправлялись прямо в казармы городской стражи, ополчения и цеховиков. Отцы Города были очень недовольны, и просили ее взять хотя бы символическую плату… Но Майя даже ингредиенты покупала на собственные деньги, и с гневом отвергала любые попытки всучить ей оплату за работу.
-Да как вы можете о таком говорить? Вся моя семья дерется с этими хулиганами из Айзенкасла, а я буду брать плату за то, что кормлю других детей, которые защищают наш общий дом?! Да вы совсем рехнулись, господа!
Отцы города тяжко вздыхали, глядя на маленькую лохматую старушку, грозно размахивающую зонтиком. Тут их власть была бессильна.

Письма с фронта были редкими, короткими, и сухими. Так что Майя не особо переживала, когда долго не было вестей. Работы у нее хватало! И тем не менее, она всегда радовалась, получив очередное.

Когда почтальон положил ей на крыльцо большой конверт с

черной

герцогской печатью и попытался убежать, Майя поймала его за хвост и потащила на кухню
-Мистер Квари! Как вам не стыдно! Вы же целый день бегаете по городу как сумасшедший, в ваши то годы... И не хотите сделать перерыв на чай и булочки! Я оскорблена!
- Я... Я ничего... Я просто... - почтальон дождался, пока Майя заварит чай и принесет булочки, и потом, когда она села за письмо, тихонько улизнул.

это было выше его сил

-Что за бардак у них в штабе! Что за ерунда! Не зря Физ мне на них жаловался! Пойду к отцам города, попрошу их лично разобраться в этом деле. Разве можно писать такую чушь!

Но к отцам города Майя не пошла. Она снова стала за стол, и до самого утра месила тесто для солдатского хлеба, месила, пока не упала от усталости и не заснула. Ей снились ее дети и муж. Они вместе сидели за их огромным семейным столом столом, пили чай и ели булочки.

-Ты должна вывезти отсюда своих внуков, дорогая. Говорят, город будет осажден – снова Лия сидела за ее столом, поглаживая свою кошку дрожащей лапой. Она сдала за последние месяцы, почти не покидала с вой большой пустой дом и только сейчас выбралась, чтобы навестить Майю.
-Я слыхала, что в лесах безобразничают браконьеры из Айзенкасла. Они перехватывают все караваны, пользуясь тем, что наши защитники воюют где-то далеко – сказала леди Быстролап не отрываясь от работы.
-Это так… Я тоже слышала…
-Тогда что ты от меня хочешь?! – перебила подругу Майя – и вообще, нам нечего боятся! Наши стены самые высокие в Герцогстве, наши мастерские куют самое лучшее оружие… А это северные хулиганы только и могут, что нападать на безоружных! Мы победим, иначе и быть не может!
-Да… Это так.
Лия поднялась и ушла, слегка покачиваясь. Вчера она тоже получила письмо

с черной печатью

Город Зенис был осажден. Ни один горожанин не пожелал сдаться - все, кто еще мог держать оружие, записались в ополчение, а кто не мог, помогал укреплять стены и заготавливать снаряды для камнеметных машин. Своих внуков Майя на эти работы не отпустила, настояв, что они нужны ей как помощники в пекарне. Но больше Майя не пекла булочки. Припасы подходили к концу, и она пекла самый обычный хлеб, который потом лично разносила на стены солдатам, не обращая внимания на стрелы и камни, защищенная только своим зонтиком. Айзенские снайпера скоро заметили маленькую ушастую старушку с розовым зонтиком, и даже стали спорить, кому удастся ее подстрелить. Но то ли той безумно везло, то ли снайпера не очень-то и старались. Скорее второе, потому что даже элитные войска Айзенкасла на этом этапе войны не могли похвастаться ни высокими навыками, ни высокой дисциплиной - разве что, высокой жестокостью. И старая леди джаккай продолжала носить солдатам хлеб.

В этот день что-то было не так.

В этот день ВСЕ было не так.

Солдаты держались мрачней, чем обычно. Жители казались еще более напуганными. Не было обстрелов из требушетов, к которым уже все привыкли. А над городом кружили стаи воронья, оглушительно и нагло какающих…
-Где же эти Стражи, когда они так нужны? Где этот вздорный страж Милос? - злилась Майя, понукая пони, везущего повозку с хлебом, и бросая негодующие взгляды на стаи падальщиков - ну да и без них обойдемся. Не стражи булочки пекут!

На стенах Майя услышала непонятную фразу. "Финальный штурм". В молодости, когда леди Быстролап служила в ополчении, она наверняка знала ее значение, но сейчас вспоминать было так сложно... Да и не к чему это. Физ и ее дети воюют, она следит за хозяйством. Такое разделение труда ее вполне устраивало...
Но не сегодня. Раздав свежий хлеб, леди Быстролап отправилась к коменданту Западных Ворот.
Тот лежал в своей комнате, с перебинтованным животом, и пах ужасно. Его лейтенанты и адьютанты были заняты, так что некому было даже сменить повязки. Не тратя времени даром, Майя бросилась к человеку, и быстро оказала всю нужную помощь. А как иначе? Она пол жизни лечила своих беспокойных детей и внуков от бесконечных ссадит, ушибов и даже более серьезных ран!
-Что такое "Финальный штурм", комендант? - спросила джаккай, закончив перевязку.
-Это значит, что сегодня ночью они бросят на нас все, что у них есть. Все свои силы... И мы победим, или...
-Что еще за «или», молодой человек! - сердито стукнула навершием зонтика об каменный пол леди Быстролап - мы ОБЯЗАТЕЛЬНО победим! Иначе и быть не может!

-Да... Конечно. Но для этого нам понадобятся все силы... Всех и каждого.
-Отлично! Значит, и я вам пригожусь. Я служила в ополчении, еще когда им командовал ваш отец, и у меня неплохо получалось...
-Нет, леди Быстролап. Вам лучше остаться с внуками. Мы...
-Не спорьте со мной, юноша! Иначе ваш батюшка все узнает о вашем поведении! Я все еще состою в списках резервистах, я знаю!
Пятидесятилетний юноша вздохнул, дернувшись от боли в животе. С госпожой Быстролап лучше не спорить. Он вспомнил, как в детстве воровал свежие булочки с ее подоконника. Однажды она поймала его, и знатно отодрала за ухо. А потом подарила пряник. Сейчас он казался самым лучшим пряником в его жизни... Комендант еще раз вздохнул, и зачислил Майю Быстролап в ряды защитников Западных Ворот.

Ночка выдалась тяжелой. Майя, словно обретя вторую молодость, носилась взад-вперед по Закатному Бастиону, поднося воду, повязки и лекарства. Перевязывала раненых сама. Таскала стрелы. Разносила хлеб - последнюю партию. В какой-то момент выдалась минутка затишья, и она присела отдохнуть у дверей. Лапы болели, а хвост кто-то отдавил в суматохе. Все ее платье было испачканной кровью и грязью. Завтра надо будет обязательно постирать... Тихо. А так много было криков и грохота! Вероятно, они победили. А вот и еще раненные...
Группа чумазых солдат двигалась по мостику к каземату. Некоторые из них были в крови, но тяжело раненными не выглядели.
-Молодые люди, я вам, конечно, помогу, но лучше вам сейчас пойти в другое место. Лазарет переполнен, некуда лапу поставить...
Солдаты переглянулись и заржали. Майя нахмурилась. В темноте трудно было что-то разглядеть, но, напрягая глаза, она поняла, что форма на них вовсе не ярко зеленая, цвета полей и лугов Герцогства... На них вообще формы не было - ржавые кольчуги, плохо выделанная кожа, даже просто

шкуры...каких-то непонятных зверей

-Лазарет тут? Хорошо! Надо завершить работу, ребята. – воскликнул лысый здоровяк с топором
-А, так вы те хулиганы из Айзенкасла! – догадалась Майя - Хорошо, я давно хотела с вами поговорить... молодые люди! Как вам не стыдно! Сколько бед вы натворили! Сколько зла! Вырубили чужие сады, вытоптали чужие поля, разрушили чужие дома.... Лишили матерей их сыновей, а детей матерей и отцов... Что бы ваши матери и отцы сказали? Чтобы сказали ваши бабушки, если бы узнали, что вы натворили? Как же вам не стыдно!

Солдаты смотрели на нее тупыми взглядами. Главный, верзила с кривым шрамом на лице, блеснул золотым зубом, скривив презрительно рот
-Молчи, шкура старая...
-Извините? Что вы сказали?! - в голосе Майи было столько праведного возмущения, что главарь невольно отшатнулся - ваша мама узнает о вашем поведении, уж я-то об этом позабочусь! И отец тоже! Ох и всыплет же он вам ремня!

Здоровяк сделал еще шаг назад. Потом махнул головой, словно прогоняя одному ему видимые образы, и шагнул вперед.
-Пошла прочь, тварь блохастая!
-Что ж, вы сами виноваты. Не стоило меня злить! Еще один шаг, и...
Солдаты переглянулись. Перед ними стояла всего лишь старая джаккайка в грязной платье и шляпке, с розовым зонтиком и сумкой на боку. Совсем седая и слабая на вид…
-И чо ты нам сделаешь? Зонтиком побьешь? – заржал один из солдат.
-Попробуйте сделать шаг вперед, безобразники, и узнаете! - отрезала Майя.
По команде старшего негодяи бросились вперед, но сильный порыв воздуха заставил их отшатнутся. Один, замахав руками, чуть не свалился с парапета.
-Застрелить ее! - прорычал раздосадованный главарь. Двое воинов подняли арбалеты, и сделали выстрелы - но стрелы, не долетев до цели, были отброшены новым порывом ветра.

Подняв лапы, Майя продолжала направлять воздушные потоки. Хватки она никогда не теряла, практикуясь в магии в свободное время - помогая внукам запускать воздушных змеев, разгоняя карусели и наполняя ветром паруса самодельных плотов... Еще магия ветра была не лишней на кухне, помогая с уборкой и розжигом печи.

Вот и сейчас пригодилась…

Мостик был узким. И как солдаты не старались, преодолеть завесу ветра, которую держала крошечная старенькая джаккайка, они не могли.
Внезапно снизу донёсся глухой взрыв. Солдаты испуганно переглянулись
-Будь ты проклята, ведьма! - прорычал златозубый верзила, и отдал команду отступать.
-И не возвращайтесь! Бегите в свой Айзенкасл, к вашим матерям! Расскажите им, что вас прогнала Майя Быстролап, и что она просила передать, что крайне недовольна вашим воспитанием!
Бастион ощутимо тряхнуло. Потом еще раз, и еще... Майя озабоченно огляделась, а потом что-то грохнуло очень сильно, и на нее опустилась тьма...

Выбравшись из-под завала, Майя несколько минут оглядывалась в поисках зонтика. Наконец, нашла его, и, отряхнувшись, поднялась.

на месте бастиона дымились руины

-Надеюсь, раненных успели вынести - покачала джаккай головой - впрочем, иначе и быть не может.
Она шла по пустынному городу, с трудом узнавая улицы, ставшие вдруг чужими и незнакомыми.
-Все-таки эти хулиганы сумели натворить дел - вздохнула старая леди, глядя на то, что осталось от кафе Старого Пита, где она любила выпить кофе со своей подругой Большеглазкой.
Дойдя до своего дома, Майя нахмурилась снова. Их родовое гнездо было разрушен до основания, и догорающая крыша дымилась, словно подгоревший пирог.
-Вот ведь беда... Что скажет Физ и остальные, когда вернутся... Они же оставили его на меня... А я... Не справилась...
Сердце Майи кольнуло, и она схватилась за обугленное дерево. Она стояла так минут пять, плывя в каком-то черном тумане.
-Пирог подгорел...
А ведь у нее никогда не подгорали пироги, разве что в самом детстве... Столько дыма... Да тут не только ее пирог, все пироги всего города превратились в угольки...

Майя вытерла мордочку платком. Времени нет. Надо действовать! Возможно, кто-то из ее внуков забежал в подвал, и сидит там, не в силах выбраться…
Старушка бросилась в развалины, и принялась разгребать доски. Вход в подвал…
Должен быть где-то тут...
Она нашла его быстро.

оттуда пахнуло палёной шерстью

-Их здесь нет. Значит, будем искать.
Майя закрыла крышку подвала, и пошла прочь от руин. Когда ее дети и муж вернутся, они обязательно отстроят дом. Еще лучше прежнего! А пока нечего лить бесполезные слезы на пепелище. Все равно огонь уже потух…
-Леди Быстролап... Прошу...

У обломка стены своего дома лежал Шилик, человек, подросток, чья семья жила по соседству. Его мундир был весь в крови, а живот выглядел просто ужасно.
Не тратя времени даром, Майя бросилась к мальчику, и перевязала раны остатками бинтов. Как раз последние... Теперь ее медицинская сумка была пуста. Надо будет раздобыть еще...
-Ты не видел, куда делись мои внуки, Шилли? - спросила Майя, закончив с ранами.
-Я...да ..видел...они...
Парень отвел глаза. Затем посмотрел на леди Остролап, потом на руины ее дома...
-Они... Они, кажется, ушли с беженцами через восточные ворота...
-Вот хорошо! А то я уже начала переживать... Спасибо тебе, Шилли.
-Леди Быстролап... У вас... Не нет случайно... Булочек...Так хочется...

Майя печально покачала головой
-Извини, дорогой. Я уже давно их не пекла. Но вот, кажется...
Она достала из сумки сухарик.
Шилли взял его и улыбнулся

-Спасибо... Даже сухари из вашей печи лучше всех в городе...
Шиллик закрыл глаза, не переставая улыбаться.
-Хороший мальчик... Поспи, поспи.
Майя погладила его по спутанным окровавленным волосам, тяжело поднялась, и пошла в сторону восточных ворот. По пути, возле дома подруги, Большеглазки, увидела ее кошку Жужу. Животное сидело возле дерева, и смотрела на

какой-то черный мешок, свисавший на веревке с дерева

-Наверное, старая кошелка сбежала вместе с беженцами, и со страху забыла про тебя... Ну, я как раз их ищу, так что пойдем вместе.
Взяв поводок, старая джаккайка медленно побрела дальше. Кошка вначале упиралась, но потом пошла вслед за ней.
Нужно было спешить! Столько дел! Найти внуков, сыновей и дочерей, мужа и старшего... Нет, не стоит думать о детях, они потом, вначале - внуки. Голова и так была наполнена заботами, и Майя усилием воли приказала себе сосредоточится на главном. Они уже большие. Наверняка лупят бандитов и в хвост и в гриву... Она сделала для них все, что должна была сделать хорошая мать. Ей нечего стыдится и не о чем жалеть.
Обернулась, бросив последний взгляд на город. Тяжко вздохнула ... что натворили, негодники... И медленно побрела по дороге в сторону леса.

Прошел год.

Майя привыкла к дороге. Поиски увели ее далеко от родного пепелища. Она покинула герцгоство, и шла дальше, вперед и вперед. Она должна найти своих внуков. Как бы далеко они не были… Как бы сильно не заблудились…

Когда-нибудь… она точно

встретится

с ними.

Иначе и быть не может!