Зорн.

От прикосновения, с совой ничего не случилось, разве что чуть подразмазались чернила рисунка. Бессмысленный взгляд нарисованной птицы, всё так же пялился в морду Зорн, пустой и неживой, одним словом ничем не превосходил взгляд глаз-точек, любого схематичного рисунка. Другое дело – слова, дрогнувшие, и вдруг бодро поползшие к краям свитка. Едва первое из них достигло края, как свиток словно перевесило, слегка согнув по диагонали, затем таким же образом расправило, и попыталось согнуть снова, но безуспешно. Слова замерли, став обычными линиями чернил, а свиток, по сравнению с только что царящим оживлением, помертвел.
Через несколько секунд до свитка, словно дошло, что же ему мешает – все слова собрались в кучу в центре, а затем направились к одному краю, и стали старательно в него биться, ощутимо пытаясь вырвать бумагу из лап Зорн.
Сова же, словно в пику остальному невозможному оживлению чернил, так и осталась неживой.

Никки.

-Ага, да, прошу, отойдите, расступитесь, спасибо, да, осторожно.
Длинный, лапы не отпустил, что-то невнятно пробурчав – прорычав, и двинулся сквозь толпу, аккуратно раздвигая людей. В воздухе повисло тихое напряжение, словно сонные мухи в янтаре люди расступались,  поворачивали головы, вслед держащейся за руки парочке. Человек и по сей момент, так и не назвавший своего имени, продолжал вежливо кивать и извиняться. Но, взглянув в лицо какого-то очередного бугая и, наверное, проникнувшись его чувствами, тихо прошептал:
-Приплыли.
А потом что-то щёлкнуло, треснуло и взорвалось.
-Да ты, да я, да бля!
-Я буду жаловаться!
-Мы все будем! Без денег останешься!
-Где тебя носило, сучка?!
-Да небось с этим то и вот…
-А подольше не могла походить?!
-Да мы её щас!
-Да он её уже…
-Хватай их ребята!
Гневные рожи начали заступать дорогу, появляться сзади, не пускать, орать и нести прочую чушь. Длинный едва заметно кивнул головой, но этот сигнал пропал втуне – весьма вовремя появилась стража, растолкавшая толпу. Схватив и Никки и длинного, герцогские молодцы едва ли не на руках вкинули их обоих в шатёр. Один из стражников, с непонятной нашивкой на груди, скорее всего самый сообразительный, шепнул им, прежде чем покинуть:
-Если она не тот которого искали , тогда вас просто порвут. Лучше бы ей быть той.
А внутри было контрастно свободно. Крики остались позади, сдерживаемые стражей, тут же вернувшейся назад. На вошедших, снова воззрились ожидающие чего-то рожи.
-О, Гайя, люди, почему вы все такие одинаковые?
На эту реплику один из бумагомарателей поднялся, поправил очки, и тяжело вздохнул.
-Одинаковые, одинаковые… Вы кто такие? Мы вас не звали. Идите вы… - тут его взгляд упал на плакат, пришпиленный к стенке шатра и гласящий: «Любое ругательство обращённое к посетителю – карается штрафом! Ваш вежливый герцог Холгер» -  далеко-далеко. И чем дальше, тем лучше. У нас здесь кризис.

Ксар.

Ксару повезло явно больше. Бросив офонаревшего Кипа пялится на разлитые чернила и флягу с алкоголем, джаккай юркнул в толпу, как раз остолбеневшую от столь наглого появления виновника всех зол, да ещё и с подельником. Первый ряд, второй, третий, и вот, небольшой коридорчик, образованный пиками стражи замаячил впереди, за ногами совсем немногих впередистоящих.
И в этот момент толпа взорвалась.
Ксар имел счастье выслушать всё выкрикнутое и высказанное, из первых ртов, почти в самое ухо. В довершение этого, очередь резко уплотнилась в сторону Никки, едва не задавив бедного джаккая. Впрочем, удача не оставила его – отделался отдавленным хвостом.
Хвост – небольшая цена за то чтобы понаблюдать всю произошедшую фантасмагорию. Никки и длинного окружили, потом к ним ринулись стражи. Но не только они. Из третьего ряда толпы к человеку, так и не утруднившему себя представиться, ринулся на подмогу, другой. Этот был в балахоне, с фигурно вырезанным посохом. За полу его балахона держался джаккай, вида весьма бандитского, грязного и неопрятного. Более подробно рассмотреть их не удалось – Ксара наконец соизволили заметить.
-О. А ты кто такой будешь, а?
Сверху вниз на джаккая злобно смотрел, лысый мужик, в простой рубахе и кожаных штанах, с висевшим на поясе молотом. Взгляд его не обременённых интеллектом глаз метнулся на пояс, что-то проверяя.

Шэдоу.

Никто убийцу не преследовал – толпа, наверное, поворчала и успокоилась, а стражей видно не было. Стоило также отметить, что людей вокруг стало ощутимо меньше. Единственное сколько-нибудь значимое скопление людей было впереди, собравшееся вокруг добротного фургона. Чем ближе подходил Шэдоу, тем явнее становилось, что это ни разу не очередное странное местное «развлечение». За полукругом людей, перед дверцей фургона на земле сидел собакоподобный демон земли, меланхолично взирающий на беснующегося перед ним человека.
-Гдраф, хватить дурить, пусти! –  молодой парень, в сером плаще и луком, перевязью, колчаном, капюшоном – будто шагнувший со страниц книг образ безжалостного наёмного убийцы. Однако, с молящими нотками в голосе, вкупе с уже подступающим к горлу комом, вязался он очень плохо.
-Нет. Я тебя не знаю. – сторожевой демон, невозмутимо не двигался с места.
-Как не знаешь? Я же говорил тебе, я, Хорхэ! Совсем ополоумел, что ли? – юнец похоже повторял это в десятый раз, на успех особенно не надеясь, в голосе пробивалась истерика.
-Я знаю Хорхэ. Он весёлый парень. Ходит в цветастой рубашке, и смешит Гдрафа. Ты в сером, и кричишь. Ты не Хорхэ.
-Гдраф! У нас спектакль! Это костюм! Мне впервые в жизни доверили серьёзную роль! Я просто забыл в фургоне кинжалы! Пусти!
-Нет. Я тебя не знаю. – демон лениво почесался, и принялся разглядывать свою коричневую шерсть, на передних лапах, всем своим видом демонстрирую как ему неинтересен весь этот балаган.
-А-а-а! Скоро же мой выход! Без меня же не будет спектакля, некому меня заменить! Кто ещё сыграет убийцу?! Да что ты за тварь такая, чтоб тебя… - демон злобно рыкнул, заставив парня поперхнуться, проглотив окончание фразы. Горе-актёр дёргано оглянулся на фиолетовый шатёр, даже было сделал пару шагов к нему, но вдруг остановился. – Я знаю, знаю, Гдраф, ты же любишь блистяшки? Вот я сейчас найду какую-нибудь блистяшку, и ты меня пустишь, я знаю. – Хорхэ старательно стал охлопывать себя по карманам. -Время, время, время. – бурчал он, то и дело поглядывая на фиолетовый шатёр.
Зеваки рядом долго не задерживались, ничего совсем интересно не увидев, но относительно небольшое скопление людей имело место.

Оки.

-Пару лет? Мать пресвятая, как же так?! Я Вам откровенно не завидую, но не беспокойтесь! Вы пришли в самое правильное место! Для Вас, всё самое лучшее!  Минуту. – и верно, продавец  достал откуда-то, из глубины шатра новый ящик, выглядевший куда добротней чем, штабель подобных за его спиной.
-Прошу, Вас, не томите меня! Выбрали ли вы, что-нибудь? – весёлый кондитер доставал для Оки, один вид сладостей за другим, буквально следуя малейшему движению пальца выбирающего демона.
-Вот это я понимаю – клиент! Всем клиентам клиент!  - Йохан радостно улыбался, а с каждым столбиком монеток его улыбка становилось всё шире и шире, хотя, кажется, куда ещё?  А, когда его теперь уже самый любимый покупатель за день набрал вместо сдачи и лишних монет, набрал леденцов, натурально впал в экстаз.

Джаккайчата, что всё это время втроём пучили глаза на синего демона, сначала едва не шарахнулись от Оки. Детёныши долго переглядывались в нерешительности, пока самый маленький из них доверчиво не взял из лапы демона леднец, и положил его за щёку. Остальные, удостоверившись, что с ним ничего не случилось, быстро расхватали леденцы, едва не оторвав Оки лапы по локоть , и убежали, даже спасибо не сказав.

-Дети, что с них взять. – Йохан развёл руками -  Хотя, учитывая недавний ажиотаж, я удивляюсь, как у них, хм… не послипались различные части тела. Вы, главное заходите ещё! – крикнул он уже уходящему Оки, помахав тому рукой, и начав собирать  монеты в мешочек, улыбаясь каждому звякнувшему золотому.

Идиллия единения кондитера с золотом, продолжилась ровно столько, сколько Оки потребовалось, чтобы отойти на грань слышимости. На многострадальный магазинчик вдруг обрушился добрый десяток джаккайчат. Гвалт, что они развели, наверное, слышан был даже в центральном шатре лагеря, а Йохан с неописуемым ужасом на лице, указал им в сторону удаляющегося синего демона, не забыв кинуть в стайку ещё леденцов, выкупив, таким образом, свой покой, чего, кстати, теперь не скажешь о Оки. Стая маленьких тушканчиков, стремительно приближалась, бегом вприпрыжку.

Отредактировано Korkazar (2013-03-03 00:07:14)