Венитарий.
Тучи уходили, обнажая кровавый горизонт. Но, до конца бури оставалось ещё долго – дождь, ослабевал слишком медленно. Мокрый капитан стоял перед магом, не сводя глаз с раскалённого посоха, дрожа от холода и страха. От нескольких новых тычков он содрогнулся, но глаза не поднял, тупо пялясь на новые дырки в безнадёжно испорченном мокром камзоле.
-Я… Да, я понимаю. Пойдёмте.
Тлеющий посох слабо освещал лицо капитана. Не потеряв своих строгих и правильных черт, оно будто за секунды во много раз постарело – глаза впали, кожа посерела, а на лбу собрались морщины. Взгляд его блуждал без цели, словно пытаясь зацепиться за трап, но безуспешно. Леннарт повернулся спиной к магу, и медленно побрёл назад, наконец, нарушив хрупкую тишину скрипом доски.
И, как всегда бывает в таких ситуациях, тишина, дав трещину, лопнула. Треснув от скрипа, купол шума дождя был разбит свистом приближающего предмета, стоило капитану отойти на шаг. Один из матросов корабля – дюжий громила, стоящий на причале, с размаху запустил в Венитария ящиком, который нёс в руках. Словно пущенный из баллисты снаряд, ящик разрезал хлещущий ливень, и, не дав старому магу времени на уворот, ударил того в бок, кинув старика на верёвочные перила трапа. Верёвка натянулась, но, чудом, выдержала удар, лишь слегка провиснув и не дав Венитарию рухнуть в мутную воду гавани. Ящик от удара открылся, со звоном и бульканьем рассыпав вокруг оружие. Посох, спихнутый каким-то некачественного вида кинжалом, ухнул в воду. Крышка грохнулась на трап. На ней было написано «Фрукты».
Громила, с яростью на лице, заревел, и бросился на мага.
Вспомнить этого матроса было не сложно – именно он поднимал и опускал якорь, первым хватался и за канаты, и за ложку в кают-компании. Предсказуемо, для своего облика, особого ума за ним не было замечено, как впрочем, и инициативы – он выполнял приказы капитана, но не более того. Однажды, проиграв в очередной раз в карты кому-то из команды, он едва не избил новичка, который имел глупость это сделать, но, в тот же момент, на палубе возник Леннарт. В отличие от остальных, тщетно пробующих удержать громилу, он просто приказал ему остановиться, после чего тот встал как вкопанный, отдавая честь.
-Бей ублюдка! – это уже кто-то с палубы корабля, пелена дождя скрывала его лицо.
-Бей мага! – его моментально поправили с причала. После этой фразы, портовые грузчики, кучкующиеся возле повозки, моментально повернули головы.
-Бей мага! – первый из них подал голос, отделившись от толпы. Такая жажда крови, написанная на его лице, была скорее присуща какому-нибудь дикому волку, чем человеку. Его дружки не заставили себя ждать, куда более неуверенно, но тоже направились к Венитарию.
-Бей мага!
-Бей мага!
-Бей мага!
На третьем повторении вдруг ожил капитан.
-Стоять! Всем стоять, мать вашу! Я приказываю! Стоять!
Громила остановился как вкопанный, не добежав всего пары шагов. Тело его, повинуясь инерции, продолжило движение, и он грохнулся на трап, едва не сломав его пополам.
Где-то рядом с будкой засвистел свисток таможенника.
[Венитарий здоров -> ранен (гематома на боку, треснуло ребро, порез руки мимолетящим острым предметом)]
Фраксинус.
На слова Фракса девушка выпучила глаза, и тут же, забыв и о руке, и об ушибах, и о своей тревоге, бросилась за своей книжкой, улетевшей при ударе в угол, схватив её и уложив на колени. Губы её задвигались, но голос приходил издалека, словно приносимый ветром:
-… меня понимаешь? Меня… Эльза. … твоё… Назови… пожалуйста.
Клетка, снова поехала вперёд ничем не закреплённая, и с всё так же доносящимся издалека скрежетом. На этот раз он стал громче, но зато теперь девушка не обратила на него внимания, во все глаза, разглядывая демона, усевшись прямо на слегка покорёженный дощатый пол.
Тишина потихоньку уходила, сменяясь просто болью в голове. Положительной стороной всех этих встрясок оказалось и то что, оцепенение вызванное снотворным спало окончательно. Вялость движений, вызываемая им, уходила, однако приведя себе на замену простую усталость от страшной какофонии.
Кровоподтёк на голове девушки перестал сочиться кровью, но левая рука болталась плетью, и похоже причиняла боль при каждом движении. Тем не менее девушка всё так же сидела спиной к входу, лишь только один раз перестав наблюдать за Фраксом – когда кровь со лба, капнула на глаз. Во взгляде её светилось какое-то неутолимое любопытство, позволяющее ей абсолютно не обращать внимания на происходящее вокруг. Всё-таки странные это существа люди.
Словно в подтверждение этому, в проёме дверей появилась какая-то фигура, с топором наперевес, и тут же пропала, оставив дверь болтаться на единственной петле. Девушка, же, казалось, этого не заметила, увлечённо продолжив что-то записывать в книжке. Спустя несколько секунд фигура появилась снова, теперь оставшись на месте, и перехватила поудобнее топор.
Даск.
Люк был вмурован в пол на удивление аккуратно, но явно много позже чем закончилось строительство. Даже больше того, пол, в этом месте, судя по всему несколько раз перекладывали, да к тому же, последний раз совсем недавно. Мох вокруг был тщательно счищен, а камни немного отличались по цвету, принесённые извне, не вписываясь в узор остального подвала.
Сам люк держали на месте четыре железных штыря, видные в щель между металлом люка и кладкой пола. Что бы их не отпирало, оно было скрыто под камнем, и наверняка являлось неким механизмом. Демон на блямбе, при ближнем рассмотрении, оказался молящимся запертым вратам.
Ворона билась и металась, не имея возможности клюнуть Даска, но стараясь хотя бы пнуть того лапой. Но, на третью попытку, многострадальная птица освободилась. Извернувшись в лапах демона, ворона смогла заглянуть тому в лицо. Зрительный контакт глаза в глаза, продержался с секунду, а потом королева подвала оглушительно каркнула. Хриплый звук эха много раз повторился внизу, протяжный и зовущий, но и в этот раз пропал втуне. Пространство под люком осталось безмолвным.
Никки.
Техностраж стоял, не шевелясь, и, наверное - лица по-прежнему не было видно - осматривал Никки. Экзекуция где-то за углом, судя по гудению разрывающего воздух пламени , продолжалась.
- Вы можете следовать за нами, до складов башни огня, но при условии удерживания расстояния в пятьдесят метров. Заблудиться у вас не получится, слуги вечного огня позаботятся об этом. – Секунду промолчав, Рамон выдал из под капюшона облачко пара и сказал уже тише, но куда злее - И прошу, оставьте методы сдерживания на откуп профессионалам. Техностража Рейгенберга не нуждается в советах от дилетантов в делах «освобождённых».
Мужики впереди мялись на месте, не зная можно ли им продолжать путь, а на всполохи огня из переулка смотреть не решился никто. Красноробый, наконец заметив что все стоят, повернулся и заскакал обратно, делаясь цветом лица под стать своей робе. От его одежд пошёл пар, словно от раскалённого угля политого водой.
- Почему стоим?! Я, что, по вашему, мечтаю побыть под этим сраным дождём как можно дольше?!
-Попытка побега, ваше ученичество. Пресечена.
-Вы не должны были допустить даже мысли о побеге! – красная роба поравнялась с переулком – Я доложу о вашей халатности… Мать моя женщина, отец мой – вечное пламя! Что здесь происходит? - что-то такое увидел роба, отчего его лицо вместо красного, почти в мгновение стало белым. – Что это за тварь?!
Техностражи все вместе бросились в проулок, бросив и Никки, и груз, и коней. Рамон на ходу выхватил меч, в мгновение ока раскалившийся до красноты, и скрылся в проходе. Двое последовали за ним, а последний техностраж, с мощным арбалетом, остался возле красноробого, который что-то хрипел, не в силах даже закричать.
Около джаккайки что-то упало, гулко стукнувшись о доски повозки. Черепица. Взгляд вверх. Дождь мешал смотреть, но одно можно было утверждать бесспорно.
На крыше, за пеленой дождя, стоял силуэт. Высокий. Худой. Что-то мешком повисло на его плече, а в руке ярко полыхала огненная плеть.
-Куда оно делось?! Секунду назад было здесь!
Из переулка вылетел один из техностражей, чёрт разберёт их под этими капюшонами. Существо на крыше над ним, он видеть не мог, а арбалетчик обшаривал взглядом окна. Мужики, трусливо замерли на месте во все глаза глядя на задыхающегося красноробого. Никто не поднял глаза вверх. Сейчас силуэт наблюдала только Никки.
