Похоже, до этого Шалгеззаар неспроста испытывал чувство тревоги: непривычное окружение действительно стало серьёзным препятствием на его пути. Намереваясь взлететь над сражающимися, чтобы потом на полном ходу врезаться в их ряды, демон слишком понадеялся на скорость и попал в какие-то верёвки. Всего один предварительный взгляд вверх мог предотвратить это нелепое происшествие, но увы; не собираясь позволить каким-то снастям остановить его, он начал вырываться, но лишь больше путался в них. В итоге Зар понял, что застрял, словно муха в паутине: конечностями было на редкость тяжело шевелить, а морда застряла меж какими-то жёсткими канатами.
"Прекрасно, просто прекрасно. Влип как какой-нибудь землевик."
Что-то подсказывало, что продолжать дергаться бесполезно. Надо было срочно искать другой способ освобождения: в опасной близости от чешуйчатого тела начали пролетать стрелы. Впрочем, цели они пока не достигали - скорее всего, мешали качка, общая суматоха боя и яркое солнце над горе-колдуном. Так что неизвестные стрелки вскоре оставили свои попытки подбить здоровенную летучую "рыбину" в сетях.
Окрылённый смог слегка наклонить голову вниз, чтобы увидеть происходящее на поле брани. Картина вырисовывалась довольно печальная: многие бойцы из Мархена уже погибли, но те, бок о бок с которыми Зар прошёл от самой столицы, ещё держались. Прежние дисциплина и выучка по большей части сменились яростью и жаждой умертвить противника, до боли напоминая бойню до выкосившей их хвори. Не сломленные, но искалеченные души, не заслуживающие места среди прихвостней Гайи. Обратит ли хотя бы одна страна внимание на то побоище? А на этот захват? Шалгеззаар сильно сомневался в подобном. Сейчас это вопрос не глобальных целей, но выживания. И будь он проклят, если позволит себе висеть здесь подобно голубю в силках!
Путей к освобождению было немного: рывок "живой молнии" (слишком велик риск повредить конечность, уступающую в прочности канатам), осторожное развязывание пут (подвижность не позволит) и разрыв верёвок (но чем, Синдел их побери? не клыками и когтями же). Если только...
"С дровами тогда не вышло, может теперь получится?"
У него с собой был нож, которым можно было перерезать верёвки. Но чтобы добыть его, сперва надо освободить руки; раз кроме молний ничего более нет, придётся импровизировать. Сосредоточившись на области, где правую руку обхватывал наименее толстый канат, демон начал формировать замкнутый разряд поперёк пут. Если его предположения верны, то он подействует на верёвку как пила, сжигая её нити. А там и высвободить конечность можно будет.
[Если идея с "молниевым кольцом" выгорит, пробует достать нож и разрезать им оставшиеся верёвки, начиная с левой руки.]

У запутавшегося в корабельных снастях демона было какое-то время подумать, прежде чем его идея с поджогом верёвки выгорит (или же нет). Конечно, во время пиратского налёта не стоит предаваться раздумьям, но в сложившихся условиях особого выбора-то и не было. Так что Зар смог пораскинуть мозгами кое о чём. О казавшейся непроходимой чащей путанице из верёвок, канатов, шнуров и прочих вездесущих сетей, в которые он так неосторожно попался. О поспешности решений, за что приходится заплатить рано или поздно. Об ироничности мироздания, обращающего твою силу против тебя самого. Наконец, если как можно сильнее выгнуть шею и повернуть голову вниз, можно было задаться вопросом о хаосе как единственной постоянной. Ну и преследовавшей их бойне, в которой раз за разом исчезали выжившие при болезнях и нападениях Баленкритца.
Потянуло горелым, и окрылённый почувствовал, что его правая рука несколько освободилась. Ещё немного, и в ней оказался нож, который тут же пошёл в ход против оставшихся пут. Разумеется, висели они здесь не просто так, но сейчас Синделова сына волновал лишь вопрос освобождения. А также удачного приземления.
Вниз полетела ещё одна верёвка, и высвободившийся демон смог плавно опуститься на скользкие и неустойчивые от качки доски палубы. Во всяком случае, так он намеревался сделать изначально; свои поправки внёс прогремевший со стороны вражеского судна взрыв. Чудом устояв на ногах после резкого от неожиданности спуска, Шалгеззаар собирался было помочь Сурайе, но её обидчик уже валялся на палубе без части головы. Решив не вдаваться в подробности её спасения, он направился ближе к правому борту, подмечая наиболее подходящие для удара молнией скопления пиратов. Бой нос к носу, клинок к клинку всё же был не лучшей идеей: в прошлом крылатый доходяга одолевал противников в ближнем бою лишь при немалой доле удачи и замешательства. Сейчас не предусматривалось ни того, ни другого, поэтому искры уже побежали между чешуйчатых пальцев. И вот…
Волна жара ещё не оформилась окончательно, но демон уже отшатнулся, ещё до жеста скалящегося мага – резко выпущенное заклятие и не пыталось скрываться. Столь буйный и дикий выброс силы был под стать его создателю – оставалось лишь гадать, почему тот не сбежал ранее. Хотел получить помощь и пригодный корабль? Судно его пленителей изрядно пострадало, да и другие пленные могли и не быть моряками.
«Огонь… Грубо, но действенно».
К прежнему шуму боя добавились истошные вопли заживо горящих людей, катающихся по палубе и пытающихся сбить несуществующее пламя. Смрад запекающейся плоти потянулся, казалось, во все стороны, от него мутило и хотелось как можно скорее очистить глотку. И всё же… всё же Зар чувствовал какое-то скрытое удовлетворение от этого кошмара. Резкий поворот в ходе боя, жестокие муки, множество жертв – отвратительно и в то же время завораживающе. Жестокая резня разоружившихся было налётчиков лишь внесла новые штрихи в полотно истребления.
Истончавшийся раскалённый полог уже не удержит обезумевших от лишений бойцов Хеймарка. Пленные из трюма тоже не самая подходящая для них сейчас работа. Выходит, заняться всем этим придётся команде корабля. Понять бы ещё, куда запропастился их командир… Рогатая голова повернулась из стороны в сторону, золотисто-жёлтый глаз высматривал заметную прежде фигуру латника. Если кто и сможет разобраться со всеми этими магами из под палубы, пиратами и пленными, то только Ист.
Синделов сын, если хоть кому-то на этом судне было интересно его мнение, церемониться с морскими бандитами не стал бы: слишком хорошо помнил он слова Шаяма о невозможности брать в плен, если сам помираешь с голоду. Но мастер Ксавион был бы против очередной резни, а пожелания своего престарелого наставника нелегко выбросить из головы. Итог? Дилемма. А разрешать их никто от него и не требовал.
Поэтому Зар огляделся вокруг в поисках верёвки подлиннее и осторожно, следя за всеми сражающимися, приблизился к борту их корабля. Если появится возможность, лучше связать выгоревшего чародея, пока он без сознания. Со связанными руками тяжело плести чары.
Да и вряд ли пленные оценят спасителя из Ада.

У самого края борта стало ясно, что огненный чароплёт не настолько выгорел, как показалось вначале. Пусть тело не очень слушалось, но он не бросал попыток подняться на ноги. Ещё и меч не отпускал вдобавок.
«А и Синдел с тобой. Всё равно связать нечем».
И действительно: среди иссечённых, горелых и раздробленных тел демон не смог найти ничего подходящего. Верёвки, в том числе и срезанные им, оказывались короткими либо толстыми для его целей, а кишки, валявшиеся тут и там, не были прочными. Не говоря уже о бесчеловечности подобного обращения с внутренностями.
Странное дело, но список полезных вещей, пропавших из вида, пополнился ещё и старшим помощником. Александер Ист, где бы он ни был, на палубе отсутствовал – даже если он погиб, столь заметная туша в доспехе не могла просто исчезнуть. Или могла? Латы несли на себе магический след, но определить характер зачарования так и не удалось; вряд ли расспросы об особенностях снаряжения были бы сочтены «уместными». Так что оставалось дождаться действий другого командира – вряд ли латник был единственным на корабле.
Примерно после этой мысли где-то в отдалении что-то громыхнуло, а после раздалась пара голосов, расслышать которые удалось только за счёт временного перерыва сражения. Один из них, пусть и приглушённый, явно принадлежал Исту, второй – пока неизвестно кому. Раздавались они словно из-под земли и, похоже, приближались. Наконец, в люке на нижнюю палубу показались двое: уже знакомый женоненавистник и…
- Вот бл…дь, - негромкое, но всё же слышимое ругательство сорвалось с языка Зара. Пальцы на правой руке сомкнулись вокруг ножа с такой силой, что чёрные когти пробили шкуру, но ошеломлённого демона это сейчас не интересовало.
За доспехи, как прежде за тушу грузового здоровяка, цеплялся «проходимец, жулик и изворотливый тип». Иными словами, Морт. Один из первых встреченных в Хеймарке медийцев, с которого во многом и начались злоключения Шалгеззаара. Первый пленитель. Не последний убийца и очернитель. С того нападения на колонну беженцев (ещё до выкосивших их болезней – как давно, кажется, это было!), обвинений в его сторону и лишения всех побрякушек пушистого поганца никто из них не видел. Окрылённый надеялся, что Морт уже испустил дух и теперь в Аду самые тучные из демонов земли объезжают его, но у судьбы было заготовлено что-то иное. Судя по одежде крысёныша и требованию звать себя капитаном, проныра умудрился вновь получить власть и средства. Словно вымазавшаяся в слизи рыбина, раз за разом уходящая от когтей хищника.
И всё же, демон боялся его. Побрякушки всегда можно было достать новые, но с Истом и командой в прямом подчинении никто не сможет дать отпор лохматому шарлатану. Даже если можешь наплевать на благополучие себя, в отношении близких подобное расточительство недопустимо. Да и слова о некоем чужом влиянии могли и не оказаться блефом. Поэтому оставалось надвинуть шляпу на глаза и надеяться, что гадёныш просто пройдёт мимо.
Тщетно.
С каждым словом из поганого рта Морта посланник Ада всё больше ярился. Когти всё глубже впивались в ладонь, а воздух с угрожающим шипением выходил сквозь стиснутые зубы в попытках удержать себя в руках. Казалось, протяни пушистый лапу – тут же её и лишится. Но в то же время буквально искрящийся от бессильной злобы Зар не мог даже поднять глаза. Словно на нём вновь был ошейник, не позволявший причинить вред.
К счастью, надолго капитан со своим помощником возле него задерживаться не стали. Судя по разговору, их ожидали убийство, грабёж и работорговля. Невольно задумаешься, в чьих руках участь пленников была бы лучше.
«Отец во Тьме, почему он до сих пор жив?!»
Что-то ещё было в болтовне этого прохвоста.
- Рынок. Бордель?? – неизвестное слово тревожило разум Синделова сына. Вряд ли это было что-то хорошее. - Что это всё значит? Куда мы плывём? Разве не в Варенхайм? - взгляд его в панике заметался по палубе, найдя единственный источник успокаивающего знания. - Мастер Мозенрат, вы же знаете Морта. Он продаст нас всех ещё на половине пути. Так стоит ли плыть до конца с таким… капитаном? – последнее слово он будто выплюнул.
Золотистые глаза с явно читаемым страхом уставились на Сурайю, будто она одна могла по мановению руки обратить лохматого ритуалиста в прекрасного капитана. Впрочем, Зар уже и сам понял, что наговорил глупостей, и отстранился от девы пустыни.
- Я… Я лучше пойду. Вниз. Только мешаюсь. Простите.
С чрезмерной поспешностью он устремился к люку на нижнюю палубу. Хотелось оказаться подальше от Морта и его промысла. Подальше от своего страха. Бессилия. Гнетущей тревоги, повисшей на шее.
Воинов сгоняли вниз, а кем он был, как не «зверюгой» для войны?