Демон внимательно слушал старушку, делая мысленные заметки по ходу её ответа. Мужчин среди рабочих двое, и обоих нет дома – раз. Другая женщина тоже не в здании, но неподалёку – два. И Эгирра, с которой он уже мог встретиться, была на рынке – три. Других помощников здесь, по большему счёту, и не водилось. Уповать приходилось на другие семьи, что согласятся взять на попечение фактически чужого ребёнка.
От внимательных глаз окрылённого не укрылось то любопытство, с которым детвора осматривала его. Не страх, не агрессия, а обычный интерес – как часто мог он видеть такое от медийцев? Конечно, немаловажную роль здесь играла новизна его чешуйчатой морды среди прочих горожан, но отчётливо читалось и желание обрести новый дом и новую семью. Вырваться из каменных стен с узкими окнами и посмотреть, что за ними, не крадучись мимо сторожа, а свободно и по собственному желанию.
Тем горше Зару было осознавать, что его приход был ложной надеждой.
От этих детей его отличало лишь отсутствие тесных стен вокруг да не разделённое ни с кем одиночество. Прежняя семья осталась в Аду, новая ещё не появилась. Крыши над головой нет, а в карманах пусто, хоть шаром покати. Даже если ему и доверили бы воспитанников, Синделов сын не смог бы принять предложение – в городе у них хотя бы есть компания, пища и кров. С бродячим демоном они лишились бы и этого.
Но знать это ребятня, разумеется, не могла, а потому задала интересующий едва ли не всех находящихся вопрос. От такого напора Зар сделал шаг назад и поднял ладони в знак защиты.
- Не думаю, что серые пустоши и лавовые реки подойдут вам в качестве дома, ребята, - слабо попытался отшутиться демон. - Сам я не местный, так, изучаю земли Медиаса… Но раз уж попал сюда, может, сгожусь на что-нибудь ещё? Кое-что в магии я вроде смыслю.
В доказательство своих слов Шалгеззаар поставил ладони друг над другом и пустил между ними небольшой змеящийся разряд. Затем поменял руки местами, на что миниатюрная молния отозвалась тихим трескучим шёпотом, наложил одну ладонь на другую и развёл их в стороны. С пальцев сорвался сноп искр и разлетелся перед рогатой головой гостя.

Услышав знакомое слово, Гис вытянул морду в улыбке и направил взгляд на продавца.
-Да, да, да. Её. Селитру, нужна очень. - покивал Одноухий пару раз головой в знак согласия и стал торопливо перелистывать указательным пальцем странички своего блокнота. Да где же это масло, э э э. - Эфир. Еще есть эфир в бутылке - горючее масло в бутылке. Такое, аж водой не испортишь. - Мысль явно была потеряна. Пламя от эфирного масла тушить было бесполезно, такой состав с водой не смешивается. -Сколько будет стоить бутыль с эфиром? -блокнот отправился в сумку, его место в ладони заняли оставшиеся монеты. Руки от локтей до пальцев слегка подергивались от нахлынувшего возбуждения.

Отредактировано Гис (2018-02-22 18:18:31)

Как Зар и рассчитывал, детвора не постеснялась поделиться собственными мечтами или похвастаться талантами. Вот только уже скоро рассказ о себе затронул и время, когда они попали в приют, - не самые приятные воспоминания. И пробудил их один крылатый остолоп.
«Кто тебя за язык тянул? Дуррак, дуррак, дуррак…»
Каждый из воспитанников лишился родителей тем или иным образом. И такое же единообразие сохранилось и для грусти по ним: тоска по прошлой семье тяготила и человека, и джаккая, и демона. Хотя все они были из Медиаса; до Вознесения не допустят пару с ребёнком, а потомство с увечьями навряд ли проживёт хотя бы месяц в Аду. Не родители, так их сородичи расправятся со слабой кровью.
«Очистят» семейное древо, так сказать.
У окрылённого и самого имелись не лучшие воспоминания на эту тему, и теперь их остывшие угли слегка затлели, заволакивая память горьким дымом. Тоска и растерянность в равной мере промелькнули на чешуйчатой морде.
- Ох, я… Мне… Мне жаль…
Демон осёкся и прикрыл глаза. Какое ему, в сущности, было дело до лишившихся семьи? Их жизнь пойдёт в том же русле после его ухода, так как никого с собой ему не взять. Мысли о злобных медийцах, третирующих выходцев из Ада, не подтвердились. Даже пожертвование пока внести не удалось. Он мог запросто выйти отсюда и вернуться к каравану, но не стал этого делать. Что-то останавливало его, но что?
Может, то, что впервые за долгое время Шалгеззаара никто не прогонял, а интересовался и даже восхищался им? Или то, что его тайная мечта о неразделённом обществе отразилась здесь? А возможно, он просто устал приносить горе и неприятные мысли тем, кто хорошо к нему относился. Это можно было изменить, но как? Близость к другому существу, пусть даже мимолётную, за деньги не купишь (хоть демон и пытался этим утром). Слова утешения тоже как-то не складывались в голове.
Что-то кольнуло в сердце, и дёрнувшаяся к груди рука наткнулась на продолговатый предмет в одной из сумок. Флейта, подарок мастера Ксавиона. Как он там говорил? «…успокаивает мятежные сердца». Бред, конечно, но попробовать стоило.
- Я не знаю, каково расти без семьи, - тихо проговорил демон и достал деревянную трубку. - Лишь боль от потери матери… брата… отца… И одинокую тоску. Ваши жизни начались с печали, но здесь, сейчас, вы не одиноки. Цените друг друга, ведь одному жить куда хуже.
Зар сосредоточился на приятных мыслях – радости полёта, увлекательных историях из книг, весёлых перепалках с Киром – и поднёс флейту ко рту. Вздохнул и попытался извлечь мелодию из инструмента.