Книжка была проклеена не везде хорошо и при желании отдельные листы можно было отделить довольно просто. К тому же, как воздушник не мог не заметить - страницы от оглавления" до тех листов, что он прочел, были так же заполнены кривым плохо разборчивым почерком, который нельзя было прочитать, просто мельком пройдясь по строчкам. И часть из этих листов была так же вклеена не очень хорошо. Кое-где вместо клея было использовано тоже невесть что.
- Дневник отдай. Это имущество мастера Людвига. - прямо сказал доктор, видя, что Шалгеззаар не понял его жеста - И лучше нам выйти, пока он отдыхает. -
После чего Джон обернулся и, убедившись, что их общий наниматель задремал, указал демону на раскладной столик.
- Сам положи. -
После чего доктор, глубоко вздохнув, вновь направился к лежащему Людвигу. Присев на корточки и поправив компресс, он взял его за запястье и легкими кивками начал отсчитывать пульс, пока другой рылся в своей сумке.

...КАЛИ сказаЛА чтО в пУстыне НЕ ЖИВУТ гОвОрящие зацйцы. Нада РАБотать. Колесо сехать с Дороги и застре. Чуть не паламолась. Я сильный. Я толкал. ЛюдИ не любить я. КАЛИ И Я - ДРУЗЯ!

Дальше страницу занимал рисунок такими же чернилами, где были методом палка-палка нарисованы два человечка - один повыше, другой пониже, держащиеся за руки. У того, что повыше были пририсованы рога, которые выли чуть ли не больше самой головы и слева подпись - АУГЕР. А у второго была нарисована коса и справа так же подпись КАЛИ, правда она была зачеркнута. И ниже витиеватым красивым почерком - Калиасса Месторес из Риверсайда

МеНЯ и дРУзья видеть злы Пыцы. Они лЕтАть. Пробоваль СБИВАть камнЕм. Быстры. Не НАпадать, но СтРашно кричит. Поогоода Хуже-хуже. Я чусвовать. Песок сКипит в пААсти.

После этого страница обрывалась..

На улице всюду уже было так же тепло. Население поселка вовсю занималось своими делами. Кто-то зашивал какие-то тряпки и полотна, кто-то стругал или точил, убирали лишний насыпавшийся сверху песок.. Облаченные в защищающие от солнца накидки куда-то шли, вооруженные луками и дротиками.. Но, если учесть, что, судя по ширине, это была одна из, если не единственная, центральная улица.. людей было мало. Больше, чем можно было бы подумать про центр пустыни, но меньше чем позволял деревня. И почти полное отсутствие детей и стариков.
- Эти боли его истрепали. А когда он начинает злиться или переживать, то становится еще хуже. Как бы его вконец не доконало.. Но хотя бы он уснул. - доктор Джон вышел из выделенного дома и закрыл за собой прикрепленный полог, кивнув молчаливым солдатам - Хоть чуть поспит перед тем как выдвигаться. А нам с тобой надо сделать одно дело. -
Доктор продемонстрировал Шалгеззаару лист бумаги заполненный мелким почерком с печатью с изображением скрещенной булавы и пера.
- "Губернатор" деревни "пригласил" к себе представителей каравана. По одному от каждой расы. Ну ты понимаешь, как на это отреагировал Людвиг. А нам желательно выбраться отсюда живыми. - доктор говорил чуть тише, лениво осматривая улицу - Не думаю, что мы можем отказаться принять это "приглашение". Как ни крути, они тут странные люди. Я видел на жилище их "губернатора" знаки южных племен. А там почти все ка.. -
Джон не закончил фразу, увидев как к ним направляется отряд местной стражи или охотников, перед которыми все местные расступались. Вроде как те, что встречали их вчера у ворот города - по крайней мере тот демон-ящер был среди них. И их так же было пятеро, как и у делегации, что встречала у ворот.
- Вы будете представлять гостей? - спросил их командир, все с теми же начищенными золотыми бляхами.

Джон вслух поддержал мысли Шалеззаара. Про джаккая. Не так прямо, но все-таки с намеком.
- Нас будет только двое. Человек и демон. Чтобы не собирать толпу. Нам так и так нужно спешить.. -

Пышностью сия аудиенция у губернатора не поражала. Скорее показывал принадлежность другой культуре. Даже Джон, видимо, повидавший всякого за свою бытность доктором, выглядел если уж не сконфуженным, то точно заинтересовавшимся таким убранством.
Зал для приемов был просто очень большим квадратным помещением, задняя часть которого была огорожена тканевой занавеской. Простые стены, пол, потолок - все это указывало на то, что это могла быть и часть улицы, просто огороженной. На стенах правда были развешаны.. трофеи.. или сокровища.. или просто хлам.
На одной стене рядом с отливающим зеленью трезубцем с выбеленным от солнца и песка древком соседствовала полосатая шкура столь знакомого зверя. А рядом на небольшом табурете стоял каменный кувшин с отбитыми ручками. Тут же рядом была растянута какая-то кожаная конструкция, предназначение которой было не совсем очевидно, а большой кусок стены и вовсе занимали хаотично воткнутые в нее рукояти ножей или кинжалов. Были тут еще какие-то более мелкие вещи, за которые взгляд и вовсе не цеплялся. Например, стоящая прислоненная метла, которая вполне себе могла быть как экспонатом, так и просто забытым предметом уборки.
Противоположная стена трофеев была так же неоднозначна. Так же висела шкура, правда не полосатая, а с коротким рыжим мехом. На постаментах стояли ночной горшок, пожелтевшая от времени тарелка, бутылка без этикетки, маленькая модель парусника и человеческий череп покрытый трещинами.
В центре зала стоял плоский, почти овальный, камень на подпорках, который, судя по лежащим вокруг него циновкам, представлял собой стол. Иной мебели не предусматривалось.
Пятеро стражей, что привели Шалгеззаара и доктора заняли свои места. Двое стали у входа, двое заняли места у стен, а их предводитель прошел к столу, встав за спиной сидевшего за ним.
Да, за столом сидел человек. Его и не сразу можно было заметить в пустой комнате. Лысый старик с кроткой седой бородой. Одет он был в желтый, сливающийся с фоном, а возможно пошитый из той же ткани, что и занавеска, халат. Стоило ему приглашающие махнуть рукой, как ставший позади него командир стражи озвучил:
- Прошу, путешественники, садитесь! Губернатор желает послушать истории о ваше родине! -

- Не думаю, что место моего рождения может кого-то заинтересовать.. - осторожно начал Джон, когда Шалзеззаар закончил. Хотел ли он что-то показать демону или как-то его остановить было не понять - уж слишком они были на виду для каких-либо явных знаков.
Однако доктору продолжить не дали. Старичок поднял ладонь и что-то тихо произнес. Именно, что "что-то", ведь слыша, житель Ада не понял ни слова. Помог стоящий рядом начальник стражи.
- Губернатор не говорит на медийском. Я буду переводить. - коротко пояснил прежде чем начать перевод - Он сказал, что родина это не место где родился, а место которое считаешь домом и хочешь туда вернуться. -
Старик вновь заговорил, слегка улыбнувшись.
- Манеры, внешний вид и то, что вы находитесь здесь заставляет губернатора думать, что место рождения не сильно тянет вернуться. -
После последнего слова, прозвучавшего из уст стражника, старик повернулся к Джону и тот, слегка заерзав, все-таки заговорил, хоть было и заметно, что он начал сильнее переживать.
- Я не думаю, что могу назвать какое-то место своей родиной.. достопочтенный. - он сделал неопределенное движение кистью правой руки, словно прокручивал в ней нож или перо - Я думаю смогу назвать Хантервиль родным мне. Я там жил дольше всего. Это небольшой городок на севере. Спокойный, тихий.. -
И вновь старик прервал, подняв ладонь и заговорив.
- Губернатор не думает, что оба ваших места вы готовы назвать родными и желаете вернуться туда. Ведь вы пошли в сердце пустыни. Здесь лишь песок и кости. Сюда трудно попасть и еще труднее выбраться.. -
В приемную из-за полога, закрывающего дальнейший поход, вошло двое девушек. Одна из них держала поднос, другая кувшин. Одетые, как и все остальные жители, в простые тканные рубахи и юбки, а так же коротко-стриженные, девушки, одарив гостей улыбками, поставили все на стол и удалились. На подносе оказался слегка подгорелый каравай хлеба, а так же глиняный стакан.
Старик вновь продолжил говорить.
- Гости, губернатор просит преломить с ним хлеб и воду, дабы между нами не было вражды. И, расставшись, не таили друг на друга злость.. -
С хрустом отломив кусок хлеба, градоуправитель отравил его в рот, осле чего налив из кувшина по-видимому воды отхлебнул глоток и, поставив стакан вновь на поднос, произнес еще короткую фразу.
- А после.. Мы, он хотел бы узнать о месте, что вы зовете настоящей родиной. Той, куда вас время от времени непреодолимо тянет тоска. -