Участники:
Kladdarn - Малин Остролап
PersonaCuriosa - Ахерон
deathGrips - Ион

ГМ:

Место: Север Айзенкасла
Время года: Середина зимы

Малин
Здоровье - здоров 6\6 "заживающие порезы"
Мана -  полная (7\7)
Оружие - короткий кинжал
Одежда - закатанные штаны, порезанная окровавленная рубаха
Прочее - пакетик с травами от кровотечения(?), полоски робы, палки
Бонусы - "перевязки"

Ахерон
Здоровье - 6\6 "фантомный ангельский шрам"
Мана -  полная (12\12)
Оружие - нет
Одежда - что-то когда-то бывшее робой, штаны
Прочее - металл фляга (половина), "кольцо с камнем (прозрачный)"
Бонусы - нет

Айзенкасл... Великое северное княжество... Когда-то великое... Не слыхали про него? А ведь оно упирается границами в Фрагарию - культурный центр мира. Лучшая древесина, серебристые меха, чистейшая родниковая вода, залежи водяных кристаллов, железа, меди. Жили не богато, но и не бедно. Всегда было что есть, если мог работать. На праздники всегда можно было попасть за край стола какого-нибудь вельможи. Тогда простые люди были важны... Их ценили... Опытные звероловы, добытчики жил или лесорубы пользовались привилегиями и их надо было еще уговорить взять себе подмастерий. Тогда можно было вполне заработать и на жизнь, и на семью и отложить на черный день. Торговцы торговали, ремесленники занимались ремеслом, крестьяне пахали...
Великий князь Димитрий "Суровый" из рода Розендорских хоть и был жестоким правителем, но не забывал о бедах простого народа. После гибели своего брата Артемия, бывшего командиром у Злого Генерала, он объявил о независимости Айзенкасла. Первый великий князь еще во времена Великой войны поднял восстание против Злого генерала, сбросив с страны его гнет, после чего участвовал в разбитии его войск вместе с свободными государствами Медиаса. И даже после продолжал преследовать банды оставшиеся после разгрома Злого генерала. Он основал правящую династию Айзенкасла. Его потомок был почти его полной копией, если старые летописи не обманывали. И сын его сына был еще большим тираном.
Правда для вас, изнеженных югом, он мог показаться монстром... Он правил железной рукой. Не разбирался кто прав и виноват - казнил всех, кого сам считал виновным. Искоренял бандитов и разбойников, уничтожал зарождающиеся культы, не подконтрольные лично ему, за малейшее подозрение в измене устраивал кровавые ночи. Как он любил говаривать - "пропалывал грядки". А потом на свежесрубленных столбах вдоль дорог с петлями на шеях болтались те, кто недавно пил с ним за одним столом или кто был приближен к нему. И на каждом табличка с его прегрешениями. Чаще всего - "Бандит", "Изменник", "Еретик". И это действовало. Его боялись - коррупция была пресечена, богатые избегали издевательств над своими подчиненными, купцы не утаивали контрабанды. Ведь если бы о этом услышал бы сам великий князь... Ни деньги, ни власть, ни сам боги не спасли бы его от казни...
Князь не любил длинных речей, не заискивал ни перед кем и никому никогда не кланялся. Даже богам он не отдавал должного почтения. Я вас удивлю, если скажу, что в Айзенкасле испокон веков был очень популярен культ Синдела, а Гайю наоборот принижали и издевались. Слишком суровый край... Храмы Синдела были здесь еще в те времена, когда Злой генерал был простым человеком... Он считал, что вражда между культами не должна мешать государству. Пары десятков показательных казней глав храмов и пары сотен убитых в стычках фанатиков хватило, чтобы надолго успокоить буйные головы. При нем затихли, хоть и не прекратились полностью, открытые притеснения поклоняющихся богине света.
Он собрал эффективную и тренированную армию, часто устраивая учения. Не отсиживался за спинами, когда ситуация требовала его личного участия. Всегда несся впереди своей гвардии - Ледяных рыцарей, давших клятву княжеству и богине Гайе служить и отдать свои жизни за Великого князя. Своей силой он навсегда отбил у дворян желания независимости, а у соседей - отхватить кусок страны.
Несгибаемый... Он так и ушел - несломленный старостью или болезнью, попав вместе с своими верными Ледяными рыцарями в засаду. Простые разбойники смогли перебить вооруженный до зубов отряд. Чушь... Говаривали, что ее подстроил его собственный сын, Виктор, которому надоело ждать, когда отец пустит его на трон. Я видел тело великого князя, когда он последний раз пересек крепостной вал. В его доспехах, прямо на груди, была сквозная дыра размером с кулак. А края оплавлены. Обычные разбойники? Но сомневаться никто не посмел...
Что же до его сына... Я солгу, если скажу, что он был копией своего родителя. Слабый физически от малокровия он всегда имел чересчур светлый цвет кожи, за что и получил прозвище "Бледный". И его женушка не лучше... С первых же его дней правления, с первых же указов, народ понял, что ничем хорошим его правление не закончится. Были увеличены растраты. Он сорил тем, что его предки добывали потом и кровью. Балы, охоты, турниры. Он приглашал магов и алхимиков из дальних стран, покупал безделушки и артефакты, стоящие целые состояния...
Казны Айзенкасла хватило на 2 года его амбиций. После чего наступила расплата. Первыми пошли на плаху не успевшие сбежать казначеи. За ними последовали зажиточные купцы. Указы выходили один за другим. Повышение таможенных пошлин. Дополнительный налог на добычу меха. Сборы за древнюю кровь у знатных родов. Магический налог... Люди терпели, но не все. И тогда он карал. Не лично, конечно. Тогда он сблизился с культистами Синдела. Те присягнули ему на верность, а за это все недовольные отправлялись прямиком на жертвенные алтари. Кто мог - бежал, кого ловили - о них больше никто не слышал. А их имущество уходило в казну.
Сам князь отошел от правления, по сути отдав всю власть у руки Хартикана Бенка, своего генерала. А затем разразилась война. Великий князь и те, кто нашептывали ему в уши, решили, что лишь военные трофеи небольшой завоевательной войны спасут княжество, заодно расширив владения. И выбор пал на герцогство Дорий. Были опустошены тюрьмы, амнистии раздавали направо и налево. Из бандитов, преступников и убийц спешно набирались полки. И грянула война. Без громких объявлений войны, без чести, без надежды. Маленькая быстрая война переросла в затяжную мясорубку, перемоловшую тысячи человек. Начальные победы переросли в постоянные поражения. Весь цвет армии был уничтожен из-за неумения командования. В армию забирали всех, кто мог держать оружие. Страну наводнили беженцы, бандиты и дезертиры. Война разорила и развалила обе страны. И когда уже отгремели все большие сражения, знамена были втоптаны в грязь, рыцари пали в безызвестных полях - пришли холода.
Айзенкасл всегда был известен холодными зимами. Снег таял лишь летом. Но тут... Люди и лошади замерзали на ходу. Целые деревни вымирали, ведь все молодые ушли воевать, а никто не ожидал настолько холодных дней. Как будто сама природа выступила против жестокости и зла, поглотившего эти земли... За наши прегрешения... Наступил конец... И мой конец уже скоро... Я рад, что прожил долгую жизнь и надеюсь, что... не доживу до казни... Жалею лишь о том, что мои книги, моя история, моя летопись сгорит и будет уничтожена в тщетных попытках спастись от холода...

Герои
В замке громко скрипнул ключ и дверь в место их заключения распахнулась от пинка сапога.
- Просыпайтесь, отребье! Живо встать! - громко рявкнул вошедший капрал Риммерс, потрясая боевой дубинкой - Не заставляйте меня повторять дважды! Все глухие, симулянты и безногие будут казнены прямо здесь. По закону военного времени! -
В помещение ввалилось двое его подчиненных, которые пинками стали расталкивать нерасторопных, больных или не нашедших в себе сил встать даже после крика.
- Господин капрал, один походу сдох! - доложил один из них, наткнувшись на словоохотливого старика.
- Ты че, мертвого от живого не отличишь, дубина? Проверь! - Риммерс с размаху ударил дубиной по стене, отчего с крыши посыпалась каменная крошка.
Солдату пришлось присесть и перевернуть тело, пытаясь определить признаки жизни.
- Мертв, господин. Холоднее льда -
- Кто это там? - Риммерс подошел к рядовому, по дороге размахивая дубинкой - А, летописчий князя. Ну и хер с ним. Топор лишь тупить о старые кости. Зря только кормили - он смачно плюнул на тело - Вытащить и бросить за околицей - пусть волки нажрутся. А все остальные!! Шагом марш на выход, трижды гребаные ублюдки! -
Пинками и тычками солдаты выгнали кутающихся в рваные обноски заключенных вначале в коридор подвала, где их держали, а потом и на холод улицы. Небольшой городок, обнесенный. Сорок или полсотни дворов, выстроившихся вокруг расчищенной от снега площади с высоким каменным строением, бывшим толи храмом, толи ратушей, толи поместьем какого-то дворянина. Часть деревянных домов были разобраны на древесину, а яркое солнце на безоблачном небе, хоть и весело светило, отчего корочки льда, покрывающие все вокруг, блестели и сверкали, но ничуточки не грело. Часть улиц не чистилось совсем, будучи занесенным снегом почти по пояс взрослому человеку. Снег лежал всюду - все было от него белым.
Пара джаккаев, один из которых прихрамывал на лапу с перебинтованным боком, пятеро людей, один из которых вообще был слишком юн, пара ангелов и откуда-то прибившийся демон. Полдюжины солдат, кто в форме Айзенкасла, кто в трофейных кольчугах, а кто в штопаных дублетах, выстроили всех в подобие шеренги, встав по краям - на случай если кто захочет сбежать. Капрал прошелся вдоль ряда, еще раз осмотрев грязных оборванцев.
- Сейчас подойдет милсударь глашатай. Если кто посмеет вякнуть или открыть свою пасть - я лично гарантирую,
что смерть будет не только долгой и мучительной, но и после сам Смерть не сможет опознать! Ясно, уроды! - он поводил взглядом по лицам заключенных и удовлетворившись перестуком зубов, пошел в сторону каменного строения.
К "счастью" как ожидающих приговора, так и солдат, желающих вернуться обратно в караулку, ожидаемый глашатай не заставил себя ждать. Вначале раздался стук копыт, а потом уже из улочки вынесся на пегом коне человек. Сделав круг по площади, всадник, натянув поводья, остановился. В потрепанном меховом плаще поверх кольчуги, с лицом замотанным в шарф по самые уши, он мало был похож на милсударя глашатая, но солдаты вместе с капралом ему поклонились.
- Рад приветствовать вас в нашем скромном уделе. Как добрались? Как здоровье Великого князя, да будет славно его имя? - громко спросил Риммерс, не разгиная спины.
- Паршиво - ответил гонец, стягивая в лица шарф - Паршивая похода. Паршивое место. Все паршивое. Хорошо, что я не задержусь здесь, как вас там? -
- Капрал Римменс, сэр! - вытянулся капрал.
- Не важно... Послание от князя! -
Солдаты выпрямились по стойке смирно. А он тем временем достал из седельной сумки свиток и, стянув веревку, развернул.

Я, Великий князь Айзенкасла, Виктор Розендорский, в целях пресечения бунтов, раздора и действий, противных богу нашему, почитаемому и уважаемому Синделу, вера в которого согревает наши души и наполняет наши сердца решимость, сим приказываю:
- всех посланцев Рая, ангелами именуемыми, казнить на месте без суда и следствия. Они являются смутьянами, своими речами дурманящими мысли сограждан Айзенкасла и толкающих их на смуту.
- всех купцов, кто пытались скрыться вместе с скрабом своим не уплатив налогов в казну приравнивать к бунтовщикам и преступникам. Имущество оных подлежит конфискации и после строгой переписи, отправляется в столицу. Самих купцов как предателей княжества ждет петля.
- пойманные за разбоем, грабежом или воровством судятся согласно закону. Ворам отрубается правая рука, а бандиты и разбойники после покаяния, если были верующими, отправляются на плаху.
- дезертиры, при коих будет обнаружено оружие или знаки отличия, или же кто будет признан сослуживцами или командиром, должны быть казнены на месте.
- крестьяне, сбежавшие из своих домов и те, кто не попадает под выше обозначенные категории, должны быть допрошены и отправлены в качестве рабочих в медные шахты сроком на 30 лет.
Все вышеперечисленные, кроме ангелов и купцов, так же все желающие искупить свои преступления имеют право заменить казнь на принудительные работы в северных крепостях. Истхолл, Ветехолл и Завехолл.

Гонец свернул свиток.
- Великий князь велел передавать, чтобы не разбазаривали людские ресурсы. Люди нужны пока живые. Нам нужно держать наши границы. - он прогарцевал вдоль выстроившихся осужденных, пряча свиток обратно -  Ангелов сразу на плаху.
От них никакого прока. Это ранен. Его смысла нет тащить. Туда же. Остальных погрузить и... - он указал рукой в меховой рукавице на капрала - Ты вместе с половиной дюжины сопроводишь их до крепости. Путь туда - до ночи управитесь. Как прибудете - сразу отправляйтесь назад. Ясно? -
- Д..да, ваша милость. Долгих лет здравия Великому князю... - Риммерс поклонился и не разгибался, пока глашатай, наскоро натянув шарф обратно, не ускакал.
Когда он выпрямился, было видно, что его лицо искривилось одновременно от ярости и бессилия.
- С-сэр? Что делать-то? - обратился к нему стоящий рядом солдат.
- Что-что? Не слышали чтоли? Этик троих казнить! С джаккая содрать шкуру! Всех выкинуть за околицей вместе с тем стариком! И готовьте повозку! Чтоб его Синдел разорвал с такими приказами! -

... ... ...

- К ночи доберемся... Да чтоб он сдох. -
Солнце уже давно скрылось за горизонтом, оставив лишь жуткий холод и темноту, разгоняемую парой факелов и фонарем, держащий человек справа от возницы. Всех оставшихся - джаккая, людей и демона, затащили в деревянную коробку с решетками на каждой стенке а так же крыше вместо окон, закрепленную на старой переделанной повозке. Их даже не стали заковывать в кандалы - побег в лохмотьях грозил неминуемой смертью. Лишь на нескольких - на Малине, Ахерона да одном мужчине из людей были одеты ошейники, нейтрализующие магию и не дающие вымолвить хоть слово. Капрал и двое солдат ехали на месте возницы. Еще четверо шли спереди с сзади телеги. Солдаты поочередно менялись.
Местность не радовала глаз особым разнообразием. Вначале шли поля, покрытые снегом, а  потом... Леса голых деревьев и сосен, куда только не упадет взгляд... Пару раз приходилось съезжать с дороги, чтобы объезжать упавшие сухие стволы. Капрал с каждым часом матерился все больше, но ничего поделать не мог. Дохлые лошади просто не могли идти быстрее, проваливаясь в рыхлый снег тракта. И не съехать - снега вокруг было столько, что им не хватило бы сил пройти и пары сотен метров.
- Этот холод доконает меня! Чтоб оно все провалилось! - Римменс повернулся к жавшимся друг к дружке преступникам - Я бы вас всех перерезал, будь моя воля! И поехал бы назад, сказав что сдохли, сбежали, замерзли! Морозить свой зад ради такого отребья как вы! Ненавижу! -
- Не хватает только волков, сэр - поддакнул возничий, за что сразу же получил удар кулаком в плечо от командира.
- Ты что офонарел? Щас еще накличешь! Заткни свою пасть! -
Вдалеке, как будто назло, раздался вой, который был подхвачен чуть ближе и еще ближе. Лошади испуганно заржали.
- Готовьте луки, суки! Ты, мразь, накликал! - капрал размахнулся, чтобы дать еще и оплеуху проштрафившемуся солдату, как из темноты из сугроба на него выскочила черная тварюга, сжав зубы на вытянутой руке Римменса, отчего тот по инерции завалился набок, столкнув сидевшего справа от него бойца, вместе с фонарем полетевшего с места возницы. Капрал вывернулся, воткнув неожиданно появившийся в руке кинжал в бок волку, спихивая его с телеги, пока тот разжал челюсти.
Вой и крики заполонили все. Из темноты показывались все новые и новые тени, бросаясь на солдат, валя их на снег и терзая-терзая. Лошади, вконец взбесившиеся от запаха волков, ринулись вперед, разогнав набросившихся на идущих впереди солдат Айзенкасла волков и столкнув их в сугробы. В темноте, освещаемой лишь светом луны и звезд, телега неслась по тракту, оставив за спиной пятерых людей. Возница вместе с капралом пытались её удержать, но лошади обезумели и не слушались.
Луна осветила очередной упавший на дорогу ствол дерева. Бешеные лошади, погоняемые страхом, на скаку перепрыгнули его, а телега передними колесами врезалась в него, с противным и громким треском ломаясь. Непрочная конструкция клетки не выдержала, разваливаясь на доски. Возница улетел вперед, капрал завалился куда-то вбок, заключенные повалились вперед, своим весом доламывая клетку. А кони, поломав оглобли, ринулись дальше. Большая часть волков преследовавших их, обогнув место крушения телеги, бросилась вслед за ними...