Встретив клинком сопротивление туши, демоница схватила рукоять второй рукой и попыталась протолкнуть лезвие дальше. Получалось, впрочем, так себе, и она, завидев трещины, дёрнула его в сторону, надеясь расколоть оледеневшую массу. Тварюга в ответ на это бросилась и... в тот же момент развалилась. Хвостатой, однако, даже такого небольшого толчка от неудавшегося броска хватило, чтобы потерять равновесие и выронить оружие, падая в снег вслед за ним - и стойка была никчёмная, и ноги уже плохо держали.
Она не поняла даже поначалу, что снежное чудо-юдо уже умерло, и сразу же начала яро ворочаться, тщетно пытаясь встать. Но ничьих клыков в шкуре так и не оказалось, и Кая на момент успокоилась. Расслабилась, закрыла глаза - могла бы даже уснуть, не будь дело на улице и зимой под непонятной огнедышащей сферой.
И если бы не доносились странные звуки поодаль.
Нехотя, демоница перекатилась со спины на живот и уселась на четвереньки, пытаясь мутным взглядом разобрать, что за заварушка там творилась. И либо ей казалось, либо то было действительно так, но виднелась знакомая фигура. Занятая такими же разборками с белыми тварями.
Каюра, хромая, подалась вперёд. Она всё ещё была зла на магическую свору и хотела истребить этот выводок подчистую. Инстинктивно демоница попыталась вновь собрать заклинание, но руку от этого прострелило острой болью - собирать было уже не из чего. А покуда издали ничем кинуть нельзя, приходилось продолжать пользоваться железкой. Не грызть же ледышки зубами?
Может, конечно, пока хвостатая доковыляет на трёх лапах, там уже и белой твари след простынет - но если успеет, то от души пройдётся той по спине клинком.
Главное - не свалиться совсем.

Все вышло не совсем так, как воздушник предполагал.
Да, ледяного волка теневым разрезом и убило, но теперь нужно было что то делать с раной от зубов, обжегшую руку льдом и болью, отчего Ахерон другой рукой отпихнул ледяного волка, пока тот разваливался на части. Неприятно, больно, но бывало и хуже, чего демону бурно реагировать на такое.
А вот на вспышка энергии со стороны сферы, как ни вертись, заставила крылатого закрыть глаза, к тому же прикрыв их здоровой рукой.
Отведя руку от глаз и моргнув пару раз, Ахерон к удивлению обнаружил, что все стихло и никаких ледяных тварей на него или на демоницу неподалеку прыгать не собирается. Все было почти нормально, если не учитывать определенно никуда не укатившуюся сферу и джаккая с тягой стихоплетничать. Тем не менее, обстановка точно стала чуть менее опасной и смертоносной.
Перво-наперво крылатый отодрал от многострадальной рубахи немного ткани, дабы перевязать рану на руке, чувствуя, что сил на регенерацию может не хватить, маны мало, тело тоже не в лучшем состоянии, так что пока лучше обойтись повязкой, чем рисковать вырубиться на месте. По ходу этого дела воздушник сделал пару шагов в сторону так, чтобы держать в поле зрения обоих, и джаккая и демоницу, так как никому из них не доверял. Особенно невесть откуда вылезшему джаккаю.
- Стихи стихами, но он сказал кое-что важное - убираться отсюда надо. - заговорил демон следом, оглядевшись вокруг. - Но есть проблема. Я понятия не имею, куда идти, особенно когда у меня разодрана спина и прокушена рука.
Мысли о дальнейшем выживании были мрачными, логика подсказывала, что ситуация все еще оставалась отнюдь не радужной. Маны почти нет, на теле красуются раны, кругом зима, и очень сомнительно, что у кого-нибудь найдется карта и сведения о том, куда можно попытаться добраться. А оставаться на ночь в разоренном хуторе, где невозможно отличить иллюзию от реальности - так вообще самоубийство.
"Никогда больше не буду пытаться спать на складах."
- Может ты что-нибудь знаешь, хвостатый? - спросил Ахерон у джаккая, даже не думая например спросить как того зовут. - О ближайших деревнях и поселениях, например.
Хоть джаккайская поэзия сомнительного качества сыну Синдела тоже не особо понравилось, сыпать угрозами он смысла не видел, и желания нет, и обстановка не та.

Демоница внимательно следила за джаккаем, дабы успеть заметить какой-нибудь его фокус, но тот лишь испуганно хлопал глазами в ответ на сверлёжку взглядом. По виду не сказать, что он был агрессивно настроен или планировал нападать. Притворялся, может? Усыплял бдительность? А кто его знает.
Видимый страх отнюдь не значил того, что хвостатая готова была делить с хвостатым путь. Нет.
Тем более, когда он сам на вопросы ответил, что, мол, и сам не собирается думать, куда именно следует бежать.
На кой он такой нужен вообще?
- Иди своей дорогой, чучело! - хриплым рыком бросила она ему в ответ, - Увяжешься - на суп пойдёшь!
Ну в самом же деле, не рискнет ведь он вероятностью превратиться в обед, связываясь с демонами?
Осев на три конечности и опираясь четвертой на меч, Каюра сделала шаг-два в сторону Ахерона - на пару слов.
- Я никуда с этой мартышкой мутной не пойду. - шипящим полушёпотом заявила она демону, - Шугани его отсюда! Нахер надо тут ещё поэтов всяких.
В процессе зырканья на безымянного джаккая Каюра краем глаза заметила и сферу. Которая сферой уже не была. И выглядела весьма небезопасно, призывая сваливать куда подальше.
Как результат, демоница не стала дожидаться ни от кого ответа, а поползла в сторону ворот, куда и так собиралась до стычки с ледяными зверюгами.
Споры спорами, а шкура дороже.