Непроглядная тьма, поглотившая деревню и весь остальной лес препятствовала любым попыткам не то что понять, но даже разглядеть происходящее - формы были трудно различимы при слабых источниках освещения. Это вынудило ангела разочаровано усесться спиной к происходящему и просто прислушиваться к инородной речи. Настрой Маэморна ярко выпячевал безразличие ко всему действу людей и смерти их собрата - он больше волновался тому, что его верно клонит в сон посреди большого дремучего леса прямо рядом с окопавшимися мародёрами. Сон почти было овладел им, покуда шум внезапно восставшего из мёртвых человека не пробудил остроухого. Полусонный ангел хмуро воззрел на еле различимые от света факела силуэты и на неожиданно зашевелившийся "труп" бандита. Зевнув, он изо всех сил держался чтобы устало не сесть на землю и снова не задремать. "Нельзя, сейчас нельзя" всё время повторял себе он. Тогда возникал встречный вопрос: а когда можно будет, когда все уйдут спать? А вдруг он пропустит их отъезд? Если дорога далёкая, то если не вздремнуть сейчас - упадёшь навзничь прямо в дороге. Потихоньку ангел стал отходить ещё дальше от деревни в поиске безопасного места для ночлега, ибо силы на вникнуть в происходящее он уже давно потратил.

Огни от лагеря продолжали отдаляться, всепоглощающая тьма пожирала лес, не оставляя шанса неискушенному ангельскому глазу. Темень. Кроны деревьев оголены сезоном, но свет луны — насмешка, суррогат ярких лучей Рая. Если отвести взгляд от огней в немую пустоту и прикрыть веки — не почувствуешь разницы. А ноги? Босые стопы краснели, намечались мозоли. Куда там мягкой райской ватной земле, с тонущими в ней стопами, тягаться с медийским грунтом, неровным, грязным, с осевшими на нем листьями, с тающимися в них прелестными поверхностными неровностями, впадинами, штырями, камнями и прочими прелестями медийской природы? Стопы элиты ангелов сделаны для ангельских настилок, райской мягкости, обделаной красотами и чуть ли не шитой пёстрыми камнями, позолоченными нитями сапогов, с характерным маленьким скошенным каблуком. Пафос, не выходящий за пределы стен космического царства. А воины-то ходили в кирзе. И то не все, однако все равно в предназначенной для топтания земли обуви. Маэморн прижал указательным и большим пальцами длинный рукав на левой руке. Праведный свет от пальцев захлестнул деревья, чуть оголяя прежнюю пустоту. В это время он медленно проводил пальцами вокруг рукава, опаляя ткань. Сочился приятный запах горелого хлопка вместе с еле заметной дымкой. С легкостью оторвав рукав, оставив свисать его короткие остатки на уровне плеча с тлеющимися оборванными концами, он принялся опалять отсеченную его часть вдлину, вдоль шва. Получившейся полосой ткани он обмотал стоп – носок и пятку, уже покрытых покраснениями и волдырями. То же самое он проделал и с правым рукавом. Всё бы ничего, но даже климат для него был слишком холодным. Осознав свою физиологическую немощность, он прочувствовал смысл слова "Рай" в полном объёме - идеальное место. Для идеальных душ. Но его душа оказалась не готова к неидеальным земным краям. Тело покрывалось мурашками от легкого ветерка. Приходилось согревать себя собственной магией, натирая светящимися руками оголённые части тела. Он улёгся, откинувшись на ствол могучего дуба. Снова закрыл глаза. Если бы не метушня и игра света на деревьях напротив, намекающая на оживленность в стороне лагеря, он бы тут и остался на всю ночь. Ущипнув себя, он резко встал и снова приблизился к лагерю.
Ну неужто они тронулись?
Ангел юрко проскакивал меж густой лесной растительностью, следя за светом и тенью от неё, простраивая оптимальный маршрут движения, чтобы люди не замечали его присутствия. Он двигался параллельно им, не отставая, но и не перегоняя конвоиров. Хруст веток и опавших листьев. Но они слишком далеко, чтобы придать этому значение, наверное. Он не знал, куда они держат дорогу, но если есть хотя бы малейший шанс на нахождение хотя бы признаков цивилизации - он им неприменно воспользуется.

Тихое продвижение. Маэморн шел довольно спокойно, без резких движений и излишней паранойи, обходя стороной огромное множество естественных природных преград. Взгляд, полный как подозрительности, так и интереса пристально держался на невольных провожатых, уши навострились на их шаги и разговоры. Впрочем, речь была не понятна, но внимание уделялось больше её эмоциональному окрасу, нежели смыслу, надёжно упакованному в сумке в текстовом виде. Не подходящее время для чтения. Зато можно вдоволь пофантазировать на тему гипотетического содержимого из разговоров. Всю растительность, встречающуюся на пути, ангел ранее никогда не видывал. Известия об этом мире, его флоре, фауне, томящиеся в сухих манускриптах, и близко не могли передать полноту описываемого образа, что уж говорить о характере и способах взаимодействия с ним. Знаешь лишь теорию - считай, что ничего не знаешь. Хотя некоторые примеры из  влияния на природную среду Медиаса с помощью магии света всё таки нашли своё применение — он надеялся, что не последнее. Ветер продолжал усеивать робкое тело мурашками. Людской суете и внезапно нахлынувшим проблемам не прилагалось достаточного внимания, но их подозрительность и какие-то внезапно возникшие опасения напрягали, стало быть заметили чьё-то присутствие? Хорошо, что он не проверил содержимое свитка, адресация послания и крик в пустотную темень ввысь стала отрадой — причиной был не он. В любом случаи его мысли в этот момент витали за 300 ярдов отсюда —  его больше напрягали последствия жизнедеятельности медийцев. Куча пней, безхозных колод, опилок и брошенное орудие труда с больно виноватым видом. Надо же, земной род уничтожает собственный дом —  и носом не воротит? Ангел лишь хмыкнул, лишний раз поймав себя на мысли о медийцах в негативном контексте. Будто увидел кучи лежащих трупов после бойни на поле брани. Выглядело грустно, угрюмо и безродно, не смотря на то, что ангел буквально впервые как-либо контактирует с земным окружением. Бог его знает, то ли осознание единения сущего с Матерью, то ли другие более глубокие личностные причины вызвали подобный спектр эмоций. Он продолжал двигаться вместе с группой, иногда даже обгоняя её.