Хору
Демонята отнеслись к рассказу Хору о партизанской тактике скептически, но приглашение на прогулку приняли с вялым энтузиазмом. Обратный путь происходил без каких-либо эксцессов – таинственный точильщик меча не появлялся, признаков (и призраков) отряда демонов тоже не было. Красные руны на потолке снова тускло горели, и видно было вполне хорошо, что важно , так как ангел  лишился возмодности поддерживать световой шар.
Допрос же получился скомканным и крайне мало информативным. Ангел, смирившись со своей участью, был готов выложить все сведения, но демонята, то и дело колющие его своими мелкими, но крайне острыми ножиками в мягкие части тела с воплями «отвечай на вопросы, гад!», не давали ему сосредоточится и, собственно, ясно отвечать на вопросы. Впрочем, Хору таки почерпнул некоторое количество полезной информации, узнав, к примеру, что вторгнувшийся отряд состоял исключительно из ангелов, было их около сотни, не считая второй сотни, ждущий снаружи катакомб, командиров у них было два, а миссия – очень важная и секретная. В тот момент когда он собирался изложить в подробностях её суть, демоненок с буквой Р на балахоне вонзил ему нож в филейную часть чуть ли не до рукояти, из-за чего ангел обезумев от боли совершенно потерял дар речи и мог только издавать горестные повизгивания и поскуливания.
Вскоре боевой отряд из мелких демонов и джаккая наемника достиг цели прогулки. Увы, за время отсутствия Хору расстановка сил изменилась. Джаккай не сразу это понял, и осознал всю глубину печальности ситуации, в коей оказался, только споткнувшись о труп одного из демонопоклонников.
Зал был занят ангелами, причем они явно ожидали, что кто-то может появится из тайного хода, беспечно оставленного открытым настежь. Опутывающие чары в виде веревок из синего холодного пламени спеленали джаккая и демонят в туже секунду, когда они вышли из него. Труп командира, лежавший в проходе, с безмолвным укором смотрел на Хору, как бы спрашивая, насколько нужно быть беспечным, чтобы не заметить столь явной засады и еще более явных следов битвы.
-Так-так. Еще пленники. У нас теперь прямо переизбыток пленников – над Хору навис один из ангелов, с перевязанным плечом и крайне неодобрительным по этому поводу выражением лица – думаю, мы не проявим особую расточительность, если прикончим парочку.
-тц, Тц, ТЦ, Ире, даже не надейся. Ты слишком долго вращался среди наших людских союзников и нахватался кучи отвратительных привычек. Мы же слуги света, а не звери,  в конце-концов. Убивать пленных для удовлетворения жажды мести – что может быть гаже? Вначале допросим их, а потом можно и убить. – высокий ангел в просторной белой хламиде, с тремя амулетами на груди и странным копьем, увенчанным драконьей пастью, из которой торчало волнистой острие подошел к обездвиженному джаккаю и гневно пищавшим демонятам. Лицо его было до отвращения бледным, бледным даже на фоне светлокожих лиц собратьев, и на нем горели не очень нормальным зеленым светом глаза, наводящие на мысли о всяких опасных психических отклонениях. Впалые щеки, бесцветные губы и общая худоба напрочь убивали всю привлекательность, присущую ангелам. Это был ангел, безусловно, но ангел, померший от голода, пролежавший в могиле пару недель и решивший зачем-то ожить. За ним следовало два волка, черный и белый, слишком больших для обычных волков, и со слишком умными для обычных  зверей мордами. Попытавшись придать лицу доброе выражение, от чего у Хору начались желудочные колики, ангел произнес:
-Ну, дорогой мой джаккай, вижу по глазам, что ты уже преисполнился всяческого раскаяния за свои грехи и готов к сотрудничеству. Поэтому расскажи нам, где вы прячете провидицу, и мы не будем …Ну, знаешь, испытывать все знания в области пыток, почерпнутые от медийцев.

Руд
Поначалу все шло хорошо. После героического сражения с превосходящими силами пыли, скопившийся за сотни лет, Руд одержал полную победу и очистил плацдарм мастерской от большей её части. Как и во всех великих сражениях, не обошлось без потерь – волчонок, по началу пришедший на помощь джаккаю, расчихался, и, недовольно скуля,  отступил на заранее подготовленные позиции, тобиш в угол.
Но когда дело дошло до ревизии, все пошло наперекосяк.
Начав с учета содержимого верстака, Руд сразу впал в некую прострацию. Ну, э…Вот эта штука – она что? Вывернутая, перекрученная, с какими-то колесиками смешными…Игрушка? Деталь машины смерти? Губозакатывательная машинка? А, Синдел с ней, «хрень непонятная одна», продолжаем осмотр. А вот это – инструмент какой-то, но что им можно делать? Судя по шести лезвиям на одной рукоятке, и восьми на другой, да еще вот эта смешная штучка – это часть инструмента или… А сверло для чего вообще? Оно как вообще…Вообще. Синдел…От взгляда на этот противоестественный союз коловорота и нескольких бритв, ум заходил за разум при попытке представить, как это можно использовать для чего либо, кроме как нанесения тяжких телесных врагам народа. Ладно, ладно, хорошо, «непонятная хрень за номером два».
А это…Вещь, которую уже сходу можно было охарактеризовать как «хрень непонятная номер три» вдруг зашевелилась, выпустила восемь тонких членистых лапок, отрастила здоровенный хвост и сверкая золотым панцирем двинулась на Руда щелкая клещами. Ну вот, другое дело! Скорпион механический, из желтого метала, с красным острым камушком на месте жала, размер 30 на 13 см, гост номер 176-4567, одна штука…Ай! А стрелять то микроскопическими огнешарами из хвоста зачем, а? Хорошо, еще промазал, и попал, э…В книжный шкаф, который тут же вспыхнул.

Ксар
Мелкая пародия на дракона не оставила своих попыток добраться до Ксара. С трудом перемещая свое искалеченное тело, он упорно и неумолимо двигался к джаккаю крейсерской скоростью десять метров в час, по пути орошая землю черной гадостью из пасти, и равномерно шипя.
Родни, закончившего кромсать труп дворянина, охватило радостное волнение, и он возопил, подняв руки, на весь лес о своей героической победе, от чего Бигси залился горькими слезами.
-Не плачь, болван! Мы наконец-таки свободны от этого урода, от этого садиста сумасшедшего, тирана безжалостного! – Родни похлопал по плечу своего товарища, для чего пришлось встать на цыпочки.
-А кто нас теперь будет защищать от бук! – плаксиво ответил здоровяк. Этот простой, в сущности, вопрос, привел победителя тиранов в прострацию. Он некоторое время озирался в поисках защитника от бук, и даже заглянул в хижину, ожидая, что кандидат на эту важнейшую должность  прячется там, но никого не нашел. Наконец лицо его приобрело умиротворенный вид, и он обличительно ткнул пальцем в скромно сидевшего возле храпящего Хору Ксара.
-Ты! Ты убил нашего господина! Значит, теперь ты наш господин! Ты должен кормить нас, одевать…
-И защищать от бук!
-Да! И это, кончено! И должен вывести нас из леса! А то иш ты! Убил нашего любимого лорда, нашего кормильца и поильца, и теперь в кусты! А нас сирот, кто, кто оберегать будет? Если у тебя есть хоть капля совести, ты должен теперь заботится о нас, бедных психах, ленившихся последнего разума в мрачных коридорах безумного кошмара! Так то!

Руд
Механический скорпион был глуп. Глуп той глупостью, которой может быть глупо существо оживленное магией и запрограммированное на выполнение простейших команд. Но воевать с ним тряпками и тазиками было все же не очень хорошей идеей. Тряпка еще в воздухе распалась на несколько частей, разрубленная металлической клешней, а тазик был отбит в сторону хвостом. Волчонок в которого чуть не попал рикошетом этот устрашающий боевой снаряд с жалобным воем отскочил в сторону и спрятался где то в углу.
Пока джаккай обдумывал возможности использования против неожиданного врага других не менее кошмарных орудий, что-то холодное обвилось вокруг его ноги. Скосив глаза, Руд увидел нечто напоминающее сколопендру, только не живую, а тоже, как и скорпион, металлическую, и здоровую при этом. Сверкнув единственным глазом, сделанным из зеленого камня, она вцепилась жвалами в ляжку джаккая.

Ксар
Пока Ксар описывал ужасы жизни в лесу, Родни подозрительно обнюхивал дерево. Он заинтересовался им явно под впечатлением от рассказа джаккая. Иначе бы он может даже и не заметил его - узники чулана вообще с трудом могли сосредоточится на двух вещах за раз.
Когда джаккай дошел до слов «выпивка и мясо», Родни с утробным урчанием вцепился зубами в кусок коры, и начал с упоением грызть. Дерево стойко сносило это издевательство и только вздыхало листвой. Оно было очень древним, и повидало всякого, так что приставания психа не лишили его из душевного равновесия.
-Как вкусно! СТО ЛЕТ не ел ничего вкуснее…! – дожевав кусок коры Родни с восторгом взглянул на собрата по несчастью. – …сто лет вообще не ел.
Бигси протянул руки вперед и зашлепал губами словно младенец, просящий бутылочку. Он тоже был не прочь попробовать коры. Но Родни уже забыл о коре и о дереве, и Бигси пришлось удовольствоваться обсасыванием случайного булыжника. Впрочем, судя по бодрому хрусту ломаемых зубов, он был вполне доволен.
Отвалившись от дерева Родни вдруг взглянул на Ксара почти нормальным взглядом и обезоруживающе улыбнулся.
-Мы целую вечность провели в пыльной кладовке. Там ничего не происходило последнюю пару вечностей. Там был только помешанный на издевательствах над выдуманными им же самим дракончиками псих. И ты хочешь напугать нас жизнью в чудесном, пахучемживомтравяномлиствяномсвежевоздушном лесу? И кто из нас после этого дурак, а?

Изуродованный дракончик наконец дополз до Ксара, и лишенный возможности как-либо повредить джаккаю из за увечий и слабости, но обязанный выполнять последний приказ безвременно усопшего хозяина, принялся пускать ему на лапы слюни. Было неприятно, но не больно.

Хору
-Ах ты, предатель! – знакомый голос донесся сбоку от Хору, и он был полон презрения. Скосив глаза, джаккай увидел демона, с которым общался на всякие отвлеченные темы еще недавно. Риц…Так кажется его звали? Судя по свежей ране, пересекавшей его глаз и по разбитым очкам, он таки побывал в своей первой битве. Еще больше скосив взгляд, джаккай увидел, что одно крыло его было изломано, а в животе торчало три стрелы.
-Не смей! Не смей выдавать провидицу! Она - наша последняя надежда!
С трудом поднявшись, он рванулся, пытаясь добраться до Хору, но упал, обломав стрелы и захлебываясь в крови.
-Какой крикливый…И живучий…- ангел занес копьё. Но острие остановилось в дюйме от шеи Рица.
-Пожалуй, я не найду в себе достаточно милосердия, чтобы избавить тебя от мук… Я истратил его все на это джаккая. Ну и… мне правда интересно, сколько ты продержишься, перед тем как впадешь в состояние берсерка…
Несмотря на то, что крови натекла уже целая лужа, демон все еще был жив.
Отвернувшись от него, ангел сосредоточил внимание на Хору
-Итак, на чем мы остановились? Ах да, условие… Ути пути, какой наивный милаха – ангел потрепал джаккая за щеку. Невыносимый холод пронзил плоть джаккая, и остался внутри. Потом боль прошла, но правой стороны лица лохматый уже не чувствовал.
Угасающим правым глазом, Хору успел заметить Рица, который поднялся на четвереньки. Клюв его удлинился и еще больше искривился, когти на лапах оставляли бороздки на каменном полу, а в глазах пылало пламя. То самое, адское, из легенд и забытых сказаний.