-У меня паршивая работа Ванс - В воспоминаниях Хору всплыли фигуры охотников на джаккаев, что привезли его в глубь Айзенскала, бесчисленные соперники на аренах в десятках городов, не подающиеся исчислению разбойники и бандиты нападающие на караваны и открытые сражения, когда джаккай был частью отряда наемников - Умереть можно и в стычке с кучкой бродяг, даже если ты в отряде тренированных солдат всего лишь вышел на патруль. Даблфанг отправлял меня и еще пару следопытов резать их, когда те подходили к лесу или холмам. Или возьми нас. Мы трое не должны были выжить, когда некрополь взяли штурмом... по крайней мере не таким образом.
Хору вывел отряд в зал засыпанный землей. Осмотревшись, волшебник взял у собрата лопату, заморозив черенок и отправил инструмент в полет простукав деревом пол и стены на предмет нераскрытых ловушек.
- Делай все что от тебя зависит так хорошо, как можешь. И не в коем случае не делай глупостей. Нет более глубокой ямы чем та, в которую ты залезешь сам.
Обследовав помещение Хору осмотрит трупы, разорванные рюкзаки, оставленные вещи, при необходимости не побрезговав достать тело из ямы при помощи летающей лопаты, если там найдутся полезные вещи. Также волшебник осмотрит дверь и чаши.

Судя по смешанной реакции на его слова, нужного мнения о себе Кирсан добился. Легенда чудаковатого молчаливого синделита полностью устраивала лжесвященника. И хотя дворянская кровь требовала немедленно прекратить этот гнусный театр затянувшейся лжи, эта же самая кровь, с другой стороны, была совершенно не против того, что ее владелец вел очевидную интригу, которая, в далекой перспективе, вполне могла наделить княжича настоящей властью, а не той иллюзией, что, очевидно, вдохновлялись все присутствующие, кроме него. Интрига ради собственного выживания, ложь во спасение себя самого — вот та обратная сторона личности любого уважаемого благородного жителя Айзенкасла. И Павел, будучи расчетливым разумистом, собирался ей самым наглым образом воспользоваться, дабы так некстати проснувшаяся совесть не имела ни единого шанса погубить весь его до сих пор вполне успешный план по побегу из родной страны, ставшей в одночасье столь негостеприимной для сына несостоявшегося убийцы монарха.
На дальнейшую речь брата Растера Кайфат молчаливо отреагировал несколькими легкими кивками головы. Сначала — в знак согласия, затем — в знак сдержанного уважения к “коллегам по службе”. Явно дворянские фамилии брата и сестры заставили Карголомского напрячься — Нирвенское малое княжество было одним из первых, кого разорила неудачная война Виктора Розендорского. Вполне могло статься, что обедневшие дворяне, которых сейчас видел перед собой беглец, решили податься в монахи в поисках лучшей доли. Иронично, но Федор лишь немного не дожил до того момента, чтобы под тяжестью грабительских налогов Великого князя разделить вместе со своим единственным сыном участь этих новоиспеченных служителей бога Тьмы. Все эти немаловажные детали пронеслись в голове молодого человека за одно мгновение, но Кирсан никак их не выдал. Хотя бы потому, что сейчас все это не имело почти никакого значения. Даже если его узнают (что маловероятно, ведь конкретно с этими дворянами он никогда не виделся раньше лично), то неписанный дворянский кодекс чести должен удержать их от компрометирования человека, чья судьба настолько схожа с их собственной.
Тем временем Растер хотел было представить еще одного участника местной секты, однако сей субъект справился с этим прекрасно и сам. Джаккай по имени Горсвин попытался неожиданно успешно разрядить обстановку неумелой шуткой, на что Кирсан был вынужден сдержанно улыбнуться краем губ, дабы не привлекать к себе внимания чрезмерной внешней безэмоциональностью, столь свойственной для него. Лишнее внимание было сейчас ни к чему. Павел и так некоторое время назад привлек его слишком много. Теперь пора залечь на дно и не выделяться. Настолько, насколько это вообще возможно. Все присутствующие еще раз обменялись ничего не значащими репликами, Павел же решил вновь промолчать.
Спустя некоторое время непринужденную беседу прервал внезапный грохот и довольный возглас откуда-то издалека. Карголомскому стоило некоторых усилий, чтобы сохранить невозмутимость, благо отсутствие паники у остальных его “братьев” этому сильно способствовали.
А вот показавшийся в проеме новый вид демона все же смог вызвать у человека здоровый научный интерес, из-за чего Кайфат несколько секунд самым наглым образом рассматривал “водянника”, как подсказал подозрительно подобревший Кезеф. Прервал осмотр рык уже печально знакомого огневика, но не того, что отравлял своим ментальным присутствием разум, а того, что пошатнул температурный баланс в области лопаток некоторое время назад. От близости своей будущей жервы для мести у княжича рефлекторно сжались кулаки, впрочем, здравомыслие все же заставило человека на время умерить одолевающий его гнев и успокоиться.
«Не, пацанчик,» — Решил “помочь” с самоконтролем огневик-кайнид, — «Лупить его терь поздно. Ты первую встречу ужо всрал. Он тя терь лохом считает. Шоб с ним, типа, терь скорешиться, надо или шкуру ему спасти, или вон тому соне по морде заехать. Кстати, отличная мысль, гы-гы!»
«У вас всегда так принято знакомиться?» — Внезапно дошло до Кирсана. — «С дамами роман вы так же начинаете?»
«Не, там чуть сложнее,» — Самодовольно ухмыльнулся демон, явно вспоминая свои любовные похождения, — «Сначала надо, шоб она соизволила тебе по морде треснуть как следует, и лишь потом можно это… ну, типа, как его… Агх! Нах*р! Я те лучше просто пок…»
«Не надо!» — Успел прервать адского ловеласа человек, на по прежнему холодном бледном лице которого появился легкий, едва заметный, румянец, — «Можешь не продолжать, я понял. Думаю, лучше к этой теме нам больше не возвращаться…»
«Как скажешь, мартышка…» — Вздохнул разочарованный Кезеф, желавший вновь подшутить над Кайфатом, но передумавший в последний момент. Все-таки сейчас было явно не место и не время для шуток. Это прекрасно понимал даже обычно наглый и беспринципный ветеран Великой Войны. — «Но ты это… Тому синему все-ж по морде тресни. Меня раздражает его сонное е*ало…»
«Я подумаю,» — Уклончиво ответил Павел и в этот самый момент его самочувствием поинтересовался настоятель.
— Благодарю, отец Мартес, — Кивнул священнику Кирсан, вставая с кровати, — Выспаться не удалось, но не думаю, что это сможет помешать мне учувствовать в нашем общем деле. Как Вы верно заметили, кому-то все же придется делать эту работу. Так или иначе.
Едва Карголомский хотел было пойти к выходу вслед за ушедшими священниками, как к нему в достаточно грубой форме внезапно обратился Горнесс Нирвенский.
Развернувшись к новому собеседнику лицом и сделав легкий учтивый синделитский жест, Павел осторожно соврал, сохраняя спокойный, невозмутимо-холодный тон:
— Был два года рекрутом Карголомского полка самообороны. Из-за участившихся видений и вещих снов был вынужден прервать службу и обратиться за помощью в исцелении к Отцу Синделу. В битвах не учувствовал. Пара стычек с разбойниками не в счет. В ярость впадать не приходилось, так как предпочитаю, по возможности, всегда сохранять ясность рассудка, как того и требует Путь Ледяной Души. Я удовлетворил твое любопытство, брат?

Отредактировано Savage_seeker (2020-12-29 21:32:54)

«Пойдешь на фарш,» — С мрачной усмешкой озвучил мысли Кирсана Кезеф, — «Мы ведь оба догадывались чем может закончиться ритуал этих поехавших, верно?»
«Всякое может быть…» — Мысленно ушел от ответа Павел, никак не выдав своего напряжения внешне, разве что несколько потеплевший от недавнего пребывания в относительно доброжелательной компании взгляд человека вновь стал жгуче холодным и отстраненным, — «Неприятно это признавать, но даже ты явно разбираешься в магии куда лучше меня. Во всяком случае, разных фокусов тебе доступно куда больше, по меньшей мере, в два раза. Может, есть тебе что припомнить по поводу ритуальной магии, сопряженной с чьей-либо жертвой?»
«Я — маг?!» — Удивленно воскликнул демон, а затем взорвался хохотом, — «Ха-ха, мартышка! Ну ты выдал! В мое время любой, даже самый беспонтовый демон-воин владел хотя бы двумя колдунствами разных стихий! Стихий, правда, никто больше двух так и не осилил, но я обычно не забивал себе голову всей этой хренью и сразу все проверял на проклятых душах. Все равно они больше ни на что не годились, гы-гы! Так я научился своим двум фокусам, не считая врожденный. Вообще я бы не стал запариваться даже ими, но батя хотел, чтоб я как “настоящий мужик” пошел служить на благо родного Ада, а спорить с моим батей могли разве что генералы, да и сам Синдел. Такие вот дела. А насчет ритуалов и жертв… Это к воздушникам. Они, помниться, че-то там мутили такое… Какое-то новое колдунство придумывали, которое, типа, должно было помочь нам выиграть войну. Че-то связанное с ангелами и душами смертных… Не знаю, короче! Я не вникал. У меня и так крыша чуть не съехала, пока я теневого мыгана вызывать учился, а там у крылатых корешей вааще какая-то лютая дичь творилась!»
Пока разведенный на разговор болтливый демон выкладывал человеку детали своего прошлого, сам лжесвященник натянул на голову свой капюшон и, молча кивнув настоятелю, неспешно последовал за ним. Внешне княжич был совершенно спокоен, разве что мертвенная бледность выдавала царившее в молодом человеке напряжение.
«Так и не вспомнил имени своего отца?» — Перевел тему разговора Кайфат, осознавший, что вновь не сможет получить внятный ответ на свой вопрос.
«Не…» — Легко повелся на уловку волк, прервав очередную тираду “о том какие же все воздушники заумные сволочи” и, горестно вздохнув, неспешно потопал вслед за человеком, — «Все еще глухо…»
По пути к неисследованному коридору Карголомский задал еще один вопрос, но скорее для того чтобы отвлечься от того, что ждет впереди, чем для того, чтоб получить точный ответ:
«Ты знаешь, что случается с медийцами, которые по какой-то причине потеряли душу?»
«Нет конечно!» — Немного удивленно воскликнул из-за столь глупого вопроса демон, — «Такое я бы точно запомнил! Хотя, поди, вся штука в том, что у таких медийцев просто нет никакого посмертия. Вот такие фраеры к нам и не заглядывали никогда. Сразу отъезжали куда подальше, как мы или те придурки из Рая.»
«Что ж,» — С мрачной решимостью, но не без легкого сожаления в голосе ментально заключил беглец, — «В таком случае души мне не жаль. Я проживу и без нее…»
Кезеф хотел было что-то ответить, но неожиданно замер на первой развилке, пока Мартес неспешно шел дальше в немного другом направлении. Отметив необычное поведение демона, Павел решил вывести своего вынужденного напарника по несчастью из этого странного ступора.
«Эй, не стой столбом!» — пропустив настоятеля немного вперед, Кирсан смог позволить себе незаметно помахать рукой перед мордой демона, который явно что-то увидел на базальтовой стене прямо перед собой и едва заметно шевелил губами, словно что-то беззвучно читая.
«А?» — Тут же очнулся от наваждения кайнид, — «Это ты, мартышка?.. Да, ты прав… Пойдем отсюда… А то чудится мне всякое…»
Явно больше не расположенный к разговору демон первым пошел за медленно удаляющимся Мартесом, а потому Кайфату ничего не оставалось, кроме как молча последовать за ними.
Дойдя до поворота, религиозный настоятель вновь зачитал короткую молитву, которую Карголомский не поддержал, продолжая хранить молчание. Слишком важный сейчас момент. И слишком слаба реальная вера Кайфата, давно замененная знанием. Любая неправильная интонация сейчас легко могла бы выдать лжесвященника. В то время как уважительное молчание вполне можно списать на благоговейный трепет. Демон после недавнего инцидента тоже замолчал. Совсем. Надо ли говорить, что сознание человека рисовало теперь все более мрачные перспективы грядущего?
«Слышишь?» — Внезапно шепотом обратился к Кирсану Кезеф, когда на очередном повороте на них подул теплый ветер.
«Что?!» — Вновь раздраженный суеверной трусостью своего спутника огрызнулся Павел.
«Шуршат и скребутся…» — Указал когтистым пальцем куда-то вниз волк, на что человек ответил красноречивым ироничным взглядом, ради которого княжич даже слегка приподнял свой капюшон, — «Я не поехал крышей, мартышка! Просто… Че-то стремно…»
«Расслабься,» — снисходительно фыркнул лжесвященник, — «Я давно уже понял, что ты просто самый обычный трусливый садист, трясущийся лишь от одной мысли, что все замученные тобой жертвы однажды вернутся, чтобы тебе отомстить.»
«Я НЕ ТРУС!!!» — Яростно взорвался демон, но Карголомский, уже имевший опыт общения с огневиком, тут же прервал этот разговор:
«Так докажи это хотя бы мне и впредь веди себя как мужик! Мало ли что здесь может почудиться! В конце концов, вся эта тропа может быть лишь аналогом посвящения для неофитов местной церкви. Для демонов, вроде тебя, они вполне могли подготовить особые испытания. А теперь пошли уже дальше...»
Немного поругавшись на княжеского сына, Кезеф все же сумел немного отвлечься от происходящего вокруг. Мартес тем временем заставил Павла идти первым, что сильно не понравилось Кайфату, но виду последний, разумеется, старался не подавать.
«Думаешь он знает?» — Поинтересовался немного успокоившийся Кезеф.
«Вряд ли,» — Мысленно отмахнулся Карголомский, еще более осторожно, чем прежде, ступая вперед, — «Но если ты не прекратишь мне надоедать своим нытьем, то он обязательно узнает. Ты ведь для этого спросил? Опять что-то чудится?»
«Угу…» — С меланхоличной обреченностью глухо прогудел шагавший вслед за Кирсаном огневик, — «Словно на сходку воздушников угодил… Они, кажись, обожали всю эту хреновину друг перед другом размалевывать обычно…»
Причитания напарника человек решил с этого момента игнорировать, так как в наступившем мраке был занят более тривиальной задачей — остаться на ногах.
«А теперь как будто на родное Горнило попал…» — Продолжал причитать Кезеф, начав понемногу раскачиваться на ходу и вилять хвостом в такт боевому ритму адской гладиаторской арены, — «Эх… хорошие там были драки! Почти без правил!»
Впереди показался свет, а потому Павел рефлекторно прикрыл глаза рукой, давая им понемногу привыкнуть к смене освещения.
«А теперь… теперь…» — В памяти демона пронеслись последние несколько часов его жизни. Безнадежная битва, в которой им удалось победить, а самому огневику — выжить, только чудом. Вызов Кафциэля на дуэль и бесславная гибель по собственной глупости демона. А затем… лишь пустота… Под ритм боевого марша Кезеф снова и снова прокручивал в голове обстоятельства своей смерти. Достоин ли он был лучшего? Неужели наглый человек, к которому огневик был теперь привязан, оказался прав? Будучи в Аду, демон занимался пытками, но всегда подсознательно боялся того, что какой-то из наиболее отчаявшихся пленников накинется на палача в приступе неконтролируемой ярости с первым попавшимся под руку оружием в руках. Разумеется, средств управы на таких полоумных было хоть отбавляй, но само осознание возможности того, что на его, Кезефа, смене может произойти нечто подобное, несколько омрачало работу демона, от которой он испытывал весьма ограниченное удовольствие. То ли дело Горнило! Место, где любой медиец мог сразиться в честном (ну или не очень) поединке с любым добровольцем, включая даже своих тюремщиков! В случае последних, конечно, состязания проходили только до первой крови, благодаря чему число смертельных исходов среди гладиаторов детей Синдела было сравнительно небольшим. Однако именно это отбивало у Кезефа желание учувствовать в такой веселой, но слишком уж опасной авантюре. Или не только это?.. Отправившись на войну, огневик вместо того, чтобы прибиться к основному воинству, долго слонялся по землям союзников, занимаясь грабежом и разбоем среди тех, кто не мог дать сдачи и благодаря тем, кто быстро смог оценить и направить способности дезертира в правильное криминальное русло…
Выйдя в огромный зал, Кирсан бегло осмотрел изменившуюся обстановку, едва глаза вновь привыкли к свету. Осторожно шагая над пропастью, человек проследовал вперед сразу после обещания настоятеля указать Кирсану его место в намечающейся церемонии. Искусная древняя архитектура если и впечатлили сына князя, то внешне Павел этого никак не выдавал.
Вышедший же из коридора Кезеф совсем раскис, прижал уши к затылку и теперь разве что еще не плакал. Огневик, вошедший вслед за Карголомским в зал, увидел в тенях едва уловимый, но смутно знакомый силуэт, хрипло выдавил сдавленным тоном:
«Прости меня, отец… Я… Я подвел тебя…»
Пока Кайфат и Матрес шагали через пропасть навстречу площадки для церемонии, Кезеф задумчиво остановился на самом краю и посмотрел вниз. Заслужил ли он второй шанс? И даже если так, то для чего? Что именно он должен теперь исправить? Кому вообще есть дело до рядового воина Ада, дезертировавшего, позорно возвращенного в строй перед генеральным сражением и бездарно погибшего в битве с врагом, которого он сам же себе и нажил по собственной наглости и глупости? Не проще ли хотя бы попытаться закончить все здесь и сейчас?.. Как и подобает презренному трусу…
Вдруг до демона донесся мысленный голос Кирсана, который, почему-то все же решил удержать огневика от очередной глупой затеи:
«Нельзя любить и уважать
Других, как собственное я,
Или чужую мысль признавать
Гораздо большей, чем своя.»
Потратив несколько секунд на обдумывание витиеватых слов из очередного произведения Виталия Черноводного, призрак сплюнул сгусток огня в бездну и мысленно потребовал обьяснения у человека, получив которое, Кезеф воспрял духом и с неожиданной для самого себя благодарностью нехотя выдавил:
«Спасибо, мартышка…»
«Будешь должен,» — Шутливо разбавил ободрение привычной для огневика грубостью Карголомский.
Достигнув площадки, Павел пропустил Мартеса вперед и приспустил свой капюшон, дабы взглядом красноречиво подчеркнуть ожидание дальнейших команд настоятеля. Кезеф же то и дело осматривал площадку, останавливая свой взор на пустых, как казалось Кирсану, местах, но беспокоить человека больше пока не решался, там более что сейчас явно должно будет произойти нечто важное…

Отредактировано Savage_seeker (2021-02-05 16:29:01)