Легкий сон был необходим. Даже не из-за переживаний, а из-за того, что за последние пару суток просто не получалось поспать.
Потянувшись, Сейз ощутил сранный привкус во рту. И перевел взгляд на единственную вещь, что его теперь не могла покинуть. Испугавшись, обвел взглядом комнату - вдруг это видел Вассервол или, что еще хуже, это он сам подшутил, а теперь ржал в углу. Но нет, ветренника не было видно. Неужто он не заметил окно? И сейчас ну точно думает, что джаккай его кинул.
- Все типа не планы через подхвостие.. - пробубнил себе под нос Синеполос, позволив себе потянуться. Жаль не было часов - не было понятно сколько он спал. Он бросил взгляд на зажженную парнем свечу - по ней хоть примерно можно было понять - прошло минут 10 или, хотя бы, пару часов.
И... если Вассервола не было.. то еда еще не пропала, но уже была готова пропадать. И ведь буквально сколько там времени назад сон одолел голод!
Еще раз потянувшись, раз никто не видел - надо хоть один раз за год позволить себе полениться, Сейз встал и направился к столику, куда он переставил еду. Можно было бы и перекусить. Одному ему тут было много, но он и не себе одному собирал. Когда чуть наестся, попутно вспоминая как пользоваться колючей штукой и ложкой, можно и вновь оценить вид из окна - цветастый демон должен же был выделяться на фоне крыш, если знать кого и как искать.
Главное чтобы тот трактирщик не вернулся с каким-нибудь вопросом или предложением. Он, вроде бы сказал, что будет спать, но кто знает - не забыл ли он что джаккай отказался от ванны. Помыться, может быть, и не мешало, но не сейчас. Мытье стояло не на третьем месте после усталости и голода, отнюдь не на 3ем.

Уже развернул к себе свиток и был готов было написать на нём новое изречение как разворот ручки внутренней двери урвал его пристальный насупленный взгляд. Провожал её до самого стола, не отрывая зрачков. Как только инородная речь омыла звучанием слуховой аппарат ангела, опустил глаза на свиток, читая диалог. Когда дочитал, поднял голову и взгляд на даму и приподнял правую бровь. Некоторое время прожигал её взглядом, пока её сподручник суетливо искал какие-то признаки оружия в пазухах и щелях между одеждой и телом. Мигом оглянул помещение. Тихо цокнул языком, подбивая губу легкими ударами указательного и среднего пальцев. Отодвинулся от стола и встал со стула, оставив раскрытым свиток на столе. Вспомнил уроки боевых искусств в Раю, где ангелы тактично ломали крепкие предметы, только на глазок определив слабое место в брусках, кирпичах и камнях. Подошёл к одной из стен общую с соседним номером, водил рукой по гладкой поверхности с закрытыми глазами, будто пытаясь что-то почувствовать. Снял висящую на гвозде картину с натюрмортом, аккуратно положил её на пол и облокотил об стенку, легонько поводил на освободившемся пространстве. Полностью прильнул внутренней частью ладони недалеко от центра прямоугольника. Отошёл на полтора метра. Встал в глубокую правостороннюю стойку, широко расставив ноги и согнув их в коленях, правая рука с оттопыренными пальцами была впереди, левая снизу, примерно на уровне селезёнки. Сконцентрировался, очистил лишние мысли, напряженные руки в легком треморе медленно сжимались в кулаки. В голове возникал ассоциированный образ его элемента - большой неподвижный булыжник в чаще леса, непоколебимый никакими стихийными потугами природы - однажды оказавшийся на своём месте и никогда оттуда не исчезнувший. Насыщал пространство мысли природными аналогиями. Стоял совершенно неподвижно, ни единого поверхностного колебания в суставах, мышцах, поверхности кожи. Потом представил камень в воде. Как вода обтекает его, обтачивает, заставляя его первичность плыть по течению, в такт потоку. Поймал нужный ход помысла. Думая о стачивании камня, с закрытыми глазами плавно перебирал ногами к стене, рука засветилась и резко вдарила на прежнее место картины, кулак остался на месте томака. Вложил магию света для усиления удара, отчего на стене осталась копоть. Главное, чтобы не образовалось много следов с другой стороны стены, в соседнем номере, который потенциально мог быть занят.