Шалгеззаар
Корве не пожелал внимать преисполненным мудрости словам Зара. Клео они тоже не понравились.
-Да если б я его по-настоящему ударила, от него мокрого места не осталось бы! -с горячностью воскликнула черепаха, и так резко взмахнула рукой, что фея сорвало с Зара и чуть не унесло куда подальше порывом воздуха – но яж не хотела его убивать или калечить!
-Я уверен, что хотела – прохныкал Корве, возвращаясь на плечо Зара – из ненависти… Просто мне повезло. Хотя, можно ли это назвать ведением… Шанс, наконец, прекратить это бессмысленное существование… Нет, Шалгеззаар. Спасибо за твое участие, но ты не поймешь, каково это – быть мной. Не поймешь мои страхи, не поймешь все трудности, что я вынужден переживать каждый день, когда я просыпаюсь, и с ненавистью смотрю на этот огромный мир, такой большой, и такой равнодушный… И мне становиться невыносимо страшно, страшно, что как бы он не был велик, в нем все равно нет места для такого маленького существа, как я… Ты ведь такой большой, такой красивый, такой сильный, такой умный, такой великодушный…
Клео снова чихнула. Вид у нее стал осоловелый. Корве же прекратил ныть, причем по вполне тривиальной причине – чихом морячки его снесло с плеча ящера. Опять. Лежа в снегу он продолжал причитать, но уже тише. Так что Зар мог полностью сосредоточиться на битве.
Носорог и так волновался. Магический страх был закономерным продолжением его тревоги по поводу стремного воздушника и, заполнив податливое сознание, вовсе его добил, лишив всякой воли к борьбе. Но вместо того, чтобы броситься бежать, громила вдруг сложил руки лодочкой, и в позе ныряльщика прыгнул прямо… в землю. И исчез в ней, оставив на поверхности кротовью кучку… Соответственного размера.
Зар почувствовал лютый холод – гораздо более сильный, чем внешний, он превратил кости в лед и сковал сердце, замедлив его биение, а потом и вовсе прекратив… Отголосок свидания со Сфинксом, плата за использования новых сил.
Продлилось это всего миг, но Шалгеззаар понял, ЧТО испытывает его противник. И его ощущения не были ограничены мгновением… Из-под земли донеслись какие-то жуткие звуки, которые новоявленный Рыцарь Анубиса не смог сначала опознать. Журчание подземной реки? Прорыв канализации? Или…
Ну да, плач демона земли. Приглушенный, но вполне явный. Страшное дело.
-Пусть почувствует, каково это, когда весь мир против тебя, когда каждый норовит обидеть и оскорбить и самоотвращение твоя пища на завтрак обед и ужин! – злорадно скривился Корве, расправив крылья и подняв лапы. На его мордашке было самое садистское выражение.
-Ты его Печалью припечалил? То есть, припечатал? – с любопытством спросила Клео – малаца, среагировал! А я даже и не поняла, что Зарик уже атаковал!
От похвалы фей тут же задрал нос и, скрестив лапы, начал смотреть на мир словно на кучу хлама.
-Что это значит? Что вообще происходит? – спросил Кугель, ни к кому конкретно не обращаясь – Стомп передумал драться? Крылатый победил?
-Он какую-то зловредную темную магию в него вкинул! – в безумном ажиотаже запрыгала в седле Мия – я срочно должна его попросить меня научить!
-Стомп проиграл? Быть того не может – нахмурился Равен.
-Пока Стомп не сдался, бой не окончен – отрезала Дора. И тут же добавила -но если через две минуты он не вылезет и не начнет действовать, засчитаю ему техническое поражение.
-Да хрен с ним, я хочу выучить этот закл, мама. Мама, можно, мама?? – Мия скатилась с седла и принялась дергать Дору за сапог.
-Не выражайся… И подожди еще немного… Стомп!! Хватит дурака валять, дерись! Я все-таки на тебя поставила!
Крик командирши не произвел никакой реакции. Со стороны войска, которое тоже внимательно наблюдало за боем, стал доноситься смех. Похоже, солдатне было так весело наблюдать за происходящим, что они даже про холод и долгий марш забыли.
-А разговоров то было – сплюнул лавой магмовый камега.
Стомп продолжал рыдать под землей и стонать от ужаса. Минуты, которые ему дала Дора, подходили к концу... Но время чтобы взять себя в лапы, у него еще было.
-Надо его добить. Может, сунуть ему зелье огня в дырку, или типа того? – почесала панцирь Клео – Зар, у тебя есть чем его выкурить?
-Удивительно, что ты туда нассать не предложила – с презрением бросил Корве. Черепаха посмотрела на него как на полного идиота, и даже говорить ничего не стала. Фей смутился, сбросив с себя все высокомерие под этим взглядом, и снова впал в свое привычное, унылое состояние, скрывшись за крыльями, как за плащом.
Пашка
-Постой! – резко крикнула Фера, когда Хору приложил пузырек к губам – одну секунду. Анализируя свое состояние, я понимаю… Что я даже не отпечаток личности и разума или нечто подобное. Я… Что-то еще более меньшее. Я даже не существую в полном смысле этого слова… В каком угодно смысле. Я эхо… Нет, эхо все-таки существует, его можно услышать. Я… Я ВОСПОМИНАНИЕ ОБ ЭХО.
Последнюю фразу ангел произнесла с драматическим надрывом. И это не была игра на публику в лице Хору или преувеличение. Осознать подобное действительно было тяжело, наверное.
-Это значит, что без ОСОБЫХ усилий ты не сможешь видеть меня или чувствовать. Смесь фейской пыльцы дала тебе такую возможность. Лишившись ее воздействия, мы скорей всего, на долгий срок потеряем возможность коммуницировать… Поэтому, прошу, джаккай. Попроси у своих покровителей после того, как выполнишь их задание, конечно, эту самую пыльцу в качестве награды. Я постараюсь вспомнить или придумать аналог… зелье истинного зрения или артефакт… Но это не сразу. Быть может, мы сможем связываться во снах, или еще как то… Но пока пыльца – наш единственный способ.
Когда Хору выпил содержимое пузырька, эффект не заставил себя ждать, но был он не мгновенным, как опасался Лохматый. Зато выход из зоны чудесатости был столь же необычным, как и вход, тут ничего не скажешь. Скелет Корь медленно оброс сеткой нервов, сосудов, вен и, наконец, плоти, оделся в кожу и мех, а затем вырастил из себя одежду, словно она тоже была частью тела джаккая. Лис и пони снова образовали единое уродливое существо полное острых костей и мяса. Лес вернулся в далекое прошлое, к которому нет и не может быть возврата, на прощание взмахнув хвостами Темняка и Лже-Смерти, дунув в морду прелыми листьями и пылью со старых страниц.
Феи-дворяне слиплись в единое целое как два комка цветного пластилина, и начали расти, наполняясь тьмой и скверной, ощетиниваясь отмычками, ключами, цепями и замками, раздуваясь, словно обожравшийся крови клоп, пока снова не стали Фейским Чудовищем, Отродьем Северного Двора, Привратником Запретных Ворот, Хранителем Ключей и Госпожой Замков, покровителем воров и скупцов, и прочее, прочее, прочее.
Последней вернулась в прежнюю форму Фера – ей этого очень не хотелось, она старалась удержать свое распадающееся тело, теряющее жизнь и силу – но это было невозможно, и она вновь улеглась на плиту, превратившись в иссохшую оболочку, насквозь пропитанную мощной магией, которой все же было недостаточно, чтобы вернуть ей жизнь.
-Какое… Неприятное…Чувство… - только и произнесла ангел, и на этом все кончилось.
Впрочем, не совсем. Теперь Хору вполне явно ощущал ее присутствие где-то внутри себя. Такое же слабое, как мимолетное воспоминание о далеком детстве, вылуплении из яйца, первом вздохе, первом крике, нечеткое, расплывчатое, жалкое - больше выдуманное, чем действительно вспомненное.
Огромное черное уродище и Корь удовлетворенно кивнули, будто увидев, что и Хору изменился – вернулся в облик самого заурядного джаккая, которого от сородичей отличали лишь повышенная лохматость и скверный нрав.
-Ты скучный, как булыжник у дороги – пожаловалась фиолетовая феечка, одна из виновниц всего произошедшего, чьи крылья были украшены разводами блестящих молний – все испортил!
-Фууу, такой унылый, занудный, не делает ничего интересного, только бубнит – тут же присоединилась фея в ярко оранжевом, с крыльями, похожими на языки пламени
-Мы сделали тебя более интересным, но нееееет, надо было все испортить! Считает себя самым умным, но быть умным это СКУЧНО!
-От тебя в сон клонит. Хрррр – фиолетовая сделала вид, что заснула, и остальные феи тут же захрапели на все лады ей в унисон, демонстрируя свое пренебрежение и отвращения к такому неинтересному джаккаю.
-Главное, что он молчит – удовлетворенно кивнула Корь – и не пялится больше на мои сиськи. Вот всегда бы так. И я, конечно же, помогу тебе, балб…Хору. Раз уж мы оба в это впутались.
-Пожалуемся на него Королеве Фей Севера. Попросим, чтобы никогда не приглашала его на бал. Иначе там все со скуки поумирают – оскалилась полным набором клыков темненькая фея в платье, украшенном серебром и костью, и все горячо ее поддержали. Молчаливая белая фея, с густым мехом на грудке и мохнатыми усиками презрительно фыркнула, и почему то это было обиднее всего.
-Ах, не обращай на этих пустоголовых внимания, они со всеми так /Не стоит грустить из за репутации, репутация – дело наживное – Фейское отродье взмахнуло лапой, отгоняя от Хору крылатую мелюзгу – просто делай то, о чем мы договорились/выполняй свою задачу, и будешь вознагражден. Удачи/Пусть тебе повезет.
Все наконец замолчали, и Хору ничего не оставалось, кроме как шагнуть за дверь
Место, где он оказался, было тесным и неудобным – по виду шатер, явно восточный, но за стенками шумел северный ветер, а не суховей пустынь. Повсюду тюки, ящики, разнообразные сосуды и домашняя утварь… Очень много магии – столько, что и архимаг растерялся, пытаясь распутать ее клубки. Еще тут были демоны. Целых три штуки – большой, неуклюжий, похожий на птицу демон ветра в рваном розовом платье; черная, волкоподобная, с огромными острыми ушами, вся обвешанная золотом (кроме украшений и скромной юочки никакой одежды на ней не было) демон огня с желтыми глазами и кривыми, похожими на серпы клинками; и еще один, отвратительный на вид, грязный, вонючий и мерзкий рукокрылый демон воздуха, весь замотанный бинтами и розовыми бантиками. Он дрых, обняв джаккайку болезненного вида, насквозь пропитанную тьмой и порчей.
Хору не был уверен, чем две демоницы занимались, но ему показлось, что они играли в ладушки. Причем черная явно испытала от процесса глубокое отвращение.
«Ох, Гайя, какое кошмарное место! Демоны! Демоны должны УМЕРЕТЬ!»
Больше голос Феры не был похож на воспоминание об эхо, и даже просто на эхо. Он был громким и четким, полным дикой ярости и злобы. В лапе Хору вспыхнул огонь, и смешался со светом, став клинком – клинком, направленным точно на адских жителей. Те шарахнулись – птица испуганно, закрыв ладонями глаза, а та, что походила на волка (или на шакала?) в движении заняла боевую стойку, подняв кривые клинки, украшенные золотом.
Хору почувствовал, как его тело против воли изгибается, тоже готовясь к бою… Но все естество джаккая восстало против этого, и он вернул себе контроль над собой с поразительной легкостью, отшвырнув тень, оттиск эхо или воспоминание об ангеле куда подальше.
В этот самый момент Лохматый разглядел свою цель – серебряный ключик, на вид довольно простецкий, лежавший в окружении кучи других вещиц – свитков и фигурок, камней и бутылочек. Все это выглядело как подготовка к ритуалу – определенно, незавершенному.
-Вот это – интересный поворот – внезапно произнес толстый лысый ангел с голубыми глазами, которого Хору, почему то, заметил только сейчас – привет, Голдри.
-Привет – буркнула Корь – ты что тут делаешь?
-Ничего, не обращай на меня внимания – замахал пухлыми ручками толстяк – я тут просто сижу, думаю о жизни, вселенной и о всем прочем… А ты?
-Это ограбление… Хотя нам сказали, что это будет воровство. Опять обманули. Феи…
Последнее слово Корь растянула до предела, вложив в него все возможное презрение.
-Ну, мы с моим приятелем Мавуро не будем оказывать сопротивления. Мы спим, знаешь ли. Устали. Можете брать все, что хотите. Тем более, у нас ничего нет, кроме всяких дурацких проклятых артефактов.
Ангел кивнул на спящего уродца
Корь с отвращением скривилась, взглянув на рукокрылого, и с трудом подавила подступившую тошноту. Затем мрачно посмотрела двух других демонов. Птица пришла в себя, и щелкала клювом, пытаясь сообразить, откуда в шатре мог взяться джаккай с сияющим, словно тысяча солнц, мечом, а черная, замерев, пожирала Хору взглядом, не щурясь и не отводя взгляда от огня небес.
-А, эти? Эти не мои. Мне все равно. Можете их убить… А если убьете птицу – ангел сложил руки под тройным подбородком – я даже сделаю вам подарок. Она ужасно раздражает, если хотите знать…
-Привет! Я Лето! А это моя подруга… Не знаю, как ее зовут… И мои друзья… Не знаю, как их зовут…тоже. - птица, словно услышав, что о ней говорят, поднялась. Огромная, неуклюжая, с дурацким платьем, от которого почти ничего не осталось, она все еще оставалось демоном – тварью опасной и одним видом вызывающим тревогу.
-Отойди! Спрячься за меня!– рявкнула демон огня, но не сделала и движения, чтобы остановить ее.
-Все будет нормально! Он не выглядит злым! – Лето протянула лапу с кривыми когтями, другой прикрывая глаза от света меча – как ТЕБЯ зовут? Я хотела бы знать хоть одного друга по имени!
-Что бы твой подопечный хотел получить? – поинтересовался жирный ангел у Кори.
-Хм… Он от магии тащиться, хотя сам колдует как уличный фокусник. Постоянно зелья хлещет. Маны у него мало. Слабачок.
-Могу предложить рецепт Универсального Усиленного Магического Эликсира. Простые ингредиенты, но на удивление сильный эффект.
Корь почесала сморщенный от напряженных раздумий нос.
-Мокруха дело такое… С другой стороны, он уже имеет опыт убийства демонов… Ну я хрен знает…
-Ладно, ладно. Бесплатная магия… И брелок – ангел достал из недр балахона синий кристаллик, ограненный серебром, на котором был выгравирован плюсик и единичка – волшебный брелок+1 и рецепт Универсального Усиленного Магического Эликсира за одного тупого демона! Я люблю тупых демонов, но она ВУЛЬГАРНО тупа. Она вызывает отвращение своей НЕПРАВИЛЬНОСТЬЮ. НЕУМЕСТНОСТЬЮ. Весь мир станет лучше, когда ее не станет.
-И еще будешь должен мне две услуги – наконец решила Корь – если нам понадобиться лечение, ты колобком метнешься, и из мертвых моего джаккая поднимешь, понял?
-Я же не некромант… Которых не существует – повел округлыми плечиками толстяк – но хорошо. Две услуги. Вылечу твоего джаккая, если его можно будет вылечить.
-По рукам – ударила по пухлой ладошке Корь – Хору, убей ее!
«ДА! СМЕРТЬ!» Дикая ярость Феры наполняла силой и жаждой крови. В голове Хору пронеслись бесконечные воспоминания – десятки, сотни убитых демонов. За всю свою недолгую жизнь ни один демон, которого видела Фера, не уходил живым. И сейчас она не собиралась нарушать эту добрую традицию, рыча совсем не по ангельски. При виде детей Синдел весь ее разум словно испарялся, оставляя только ярость берсерка, подкрепленную непревзойденным владением магией и мечом.
-2 манны
Виха
Статуя никак не отреагировала на жаркую и сбивчивую молитву джаккая. А вот фанатиков она, кажется, удовлетворила.
-Хватит – махнул рукой старик – в тебе нет зла, это очевидно. Ни зла, ни греха. Ты чист. И вы, прекращайте молитву. Гайе уже надоело, наверное, слушать ваш однообразный скулеж.
Стражи умолкли, глядя на говорившего с осуждением
-Молитва хороша, если не мешает делу… А ваше дело – сторожить ворота.
С неохотой люди склонились, вернувшись на посты.
-Никогда не видел столь чистого листа. Столь безгрешного существа… Это ненормально. Все грешны. Важно лишь то, что смертные делают со своими грехами – несут их к подножью трона богини, чтобы сжечь в огне истинной веры, или хранят в себе, пока они не прорастут чернейшим злом.
Взгляд из-под кустистых бровей пронзал Вихо насквозь, будто заглядывая в самую ее суть.
-Нет грехов – это не еще не значит, что ты добр. Равнодушие может быть страшнее любого греха… Нельзя быть добрым, и не испачкаться. Борьба со злом – дело не для мягких лап. Грязь, кровь, пот… А ты… Ты никакой.
В памяти Лиха всплыли подтверждения этого. Он действительно был никакой. Детство его было еще более унылым, чем у Вихо – он жил в лесу совершенно один, под корягой у ручья, выходил только ночью из страха перед хищниками, и питался всякой гадостью вроде мокриц. Дружил со змеями точно так же, как Вихо с ящерицами, и чуть не помер от простуды однажды, но пришли на помощь жрецы Мокку. Вытащили из норы, отмыли, вылечили, и сообщили, что дикое дитя – Избранный змеиного бога. С социализацией у Избранного было даже не плохо, а просто ужасно – общался он исключительно рычанием, и все норовил сбежать в лес под свою корягу. Но потом привык, и принял роль Избранного – купили его вкусной едой и обилием дружелюбных змей, как дешевку. На новом посту занимался Лих в основном всякими штуками, связанными со священными гадами – кормил их, убирал какашки, и следил за гнездами. Иногда Великий Чешуйчатый Папа поручал простые задания – например, доставить что-то из пункта А в пункт Б, найти особо редкое змеиное яйцо или отчитать крестьян, которые опять кормят змей молоком от чего у них случается понос. Такие поручения джаккай выполнял с переменным успехом, искренне стараясь не вникать в клубок интриг и не участвовать в подковерной борьбе культа, потому что Храм Мокку был настоящим кублом, где все пытаются друг друга сожрать или трахнуть, а иногда и то и другое сразу. Так что, он вполне себе мог оставаться безгрешным чистым листом, тем более, что он еще был молод.
А про Вихо и говорить нечего. Она была чище первого снега, чище ландышей и горного воздуха, чище ручья и головы дурака.
-Только ангелы безгрешны и чисты, да маленькие дети. Ты не дитя и не ангел – подвел старик итог своим наблюдениям – а значит…
Что это значит, он не сказал, махнув рукой
-Открывайте проход! Можешь идти.
Ворота для Избранного Мокку открывать не стали, просто отперли небольшую калитку. Делать особо было нечего и Вихо вошла внутрь.
А внутри село оказалось довольно приятным. После Пепельных Столбов – так уж точно. Возле ворот был небольшой рынок – множество людей и джаккаев ходили между цветастых лотков болтая, споря, покупая и продавая. Почти у каждого на одежде был белый бант – символ принадлежности к ереси Като, как понял Лих. Во стальном же… Обычный базарный день, которые Лих видел не раз и не два, штука для него скучная и тревожная обилием народу. Оглядевшись, Вихо увидела лавки с фруктами, ягодами, грибами и травами, хворостом, дичью и простыми поделками – джаккаи предлагали дары леса, в добыче которых они были мастера. Фрукты, овощи, молоко, сметана, свежий хлеб творог и сыр – от рядов местных фермеров шел своеобразный, но не неприятный запах. Там же теснились и домашние животные, рулоны ткани и гончарные изделия. Была лавка кузнеца – с целой россыпью мотыг, топоров вил и кос, лавка резчика по дереву – с огромной коллекцией деревянных фигурок, изображавших всех 12 стражей, священных животных и знаменитых героев… Несколько фургонов – на вид не местные, там с лотков торговали яркой одеждой, украшениями, оружием и даже экзотическими животными. Джаккай в малиновом пиджаке с хитрыми косыми глазами рекламировал свой товар – животных в клетках, рыбок в банках, насекомых в картонных коробках к полному восторгу детворы. Лих с подозрением заметил, что у него в продаже имеется и пара змей в корзинках. Это был непорядок, даже безобразие.
Еще одна лавка привлекла взгляд – очень опрятный домик, от которого шел совершенно слапсшибательный запах. Вывеска «Сахарная Хижина» не особо что-то проясняла для Вихо, но дети оттуда выходили ужасно довольные и с набитыми щеками.
Еще была таверна, откуда доносились вполне явственный смех и музыка. Многие, посетив рынок, шли прямиком туда.
В довершение всего, была еще сцена в дальнем углу – с жонглерами и карликами, а еще, кажется, там пес ходил на задних лапах.
Фанатики на площади тоже были. Но их было трудно найти среди остальных – отличались они только большим количеством белого в одежде, полуобритыми головами (не у всех) и обгорелыми палками (опять же не у всех). Никто из присутствующих не испытывал по отношению к ним страха, как можно было ожидать – а когда те решали вдруг прямо посреди улицы начать молиться, многие присоединялись к ним.
Впрочем, неместные, торговцы и чужаки, которых выдавало отсутствие белых бантов, выглядели настороженными. Особенно лесные джаккаи. Но спокойствие крестьян заставляло даже тех, кто был перепуган зрелищем Пепельных Столбов, успокаиваться тоже.
Нигде и следа Като не было видно. Он то уж точно был фигурой заметной, и раз не бросался в глаза, значит это была не та площадь, о которой говорил привратник.
-Не хотите купить зелье храбрости? – предложил небольшой джаккай с желтой шерстью и красными полосками – всего один золотой! Верное средство, проверено Ревнителями Чистоты!
-Соленая кукуруза! Сладкая кукуруза! Колбаса, колбаса! Лепешка с овощами и мясом! – завопил в ухо толстяк с жирным передником и кукурузой на подносе. Одну кукурузину он агрессивно стал пихать прямо в морду Виху, но это было даже почти не обидно, потому что пахла она шикарно.
-Возьмите писание Гайи, бесплатно, конечно – зашуршала в другое ухо старушка с сумкой полной свитков и книг на животе и огромным белым бантом
-Купи репу! Ты! Джаккай! Если ты не купишь репу, ты помрешь от нехватки витаминов! Быстро купи! Ну! Я кому говорю! Подчиняйся! – агрессивный продавец репы потряс своим товаром перед джаккаем. С грязных корневищ репы полетела земля и червяки.
-Посмотрите на кота! Разве он не огромен? Разве не пушист? Разве он не заслуживает маленькой золотой монетки? – под нос Вихо был ткнут огромный рыжий кот с недовольной мордой. Хозяин совершенно терялся на фоне питомца, который и впрямь впечатлял настолько, что многие кидали котовладельцу мелкие деньги.
-Эй! Подходи не мнись, бабки свои забрать торопись! – это кричал нервно-веселый бородатый здоровяк, жонглировавший деревянными стаканами – бабки всем задаром без всякого обмана!
Фанатики хмурились, наблюдая за игрой – нужно было угадать, под каким стаканом маленький костяной шарик – но пока ничего не предпринимали. Весельчак иногда бросал на них испуганные взгляды. Вихо поняла, что вся суть игры – жульничестве, но из-за присутствия фанатиков он вынужден был играть честно, что превращало все действо в абсурд.
-Купите поросенка – вкрадчивый голос усатого деда с мешком пробился к Вихо через общий гам – вам очень необходим поросеночек, поверьте мне! Без него вы просто не сможете продвинуться дальше по дороге приключений, герой! Потом понадобиться, но цена будет уже не та!
Вихо даже не поняла, как торговая площадь втянула ее в себя. Но как-то… Неполностью, осторожно. Торговцы отвлекались на других потенциальных клиентов, крестьян Вихо не интересовала совершенно, а сектанты просто следили за порядком, утихомиривая наиболее крикливых торговцев – да и только. Она пока еще была чуждым элементом здесь, и площадь только решала, что с ней делать, и не акцентировала на ней внимание больше, чем на любых других пришельцах.
Впервые, наверное, за долгое время, Вихо была предоставлена сама себе.
Где нищие? Где пьяные? Где карманники? Где хулиганы? Где демоны Где
Мавуро
Мавуро не успел доделать то, что он там делал. Сцена сменилась, будто страницу перевернули – он снова был в своем теле, только было оно прозрачным, слабым и легким, как паутина на ветру. Он увидел пещеру, освещенную неровным синим светом каменных ламп, в центре которой было каменное существо, голем, вытесанный в форме куба расчерченного на множество квадратов, покрытых мириадами символов и знаков, от которых сознание путалось и мерцало, словно угасающая звезда. Возле него был старик в черном, на плече которого сидел белый голубь и черный кролик, и еще человеческая девочка, но почему то с волчьими клыками и хвостом, одетая в одежду на удивление похожую на одежду Ингер.
-Мешает – небольшая, по сравнению с телом, рука голема поднялась, с ее пальцев капала кровь и жидкая магия. Короткий палец ткнулся прямо в Мавуро, и старик с девочкой обернулись, посмотрев на вторженца.
-Ах, Мавуро. Мы должны были встретиться гораздо, гораздо позже, но ты, как и стоило ожидать, не желаешь играть по правилам, как остальные. В любом случае, рад тебя видеть – радушно улыбнулся в густую бороду старик. Голубь на его плече курлыкнул, а кролик стриганул ушами. Простое движение грызуна показалось демону очень агрессивным – будто лезвиями ножниц чикнул, перерезая горло.
-Хотел протянуть другого против моей воли – пророкотал каменный куб. Его грани сдвинулись, и что то изменилось – но что, угадать было невозможно, и это мучило, мучило как иголка воткнутая в глубину мозга изнутри, до которой не добраться иначе как разорвав кору на части.
-Ингер, наверняка... Понимаю. - кивнул старик – понимаю и не осуждаю. Однако…
Он быстро начертил концом посоха какой то знак на полу пещеры.
-Однако это не будет так просто. За это придется заплатить… Две жизни преступников, приговоренных к смерти. За вас уже уплачено, а вот за лишних – нет.
Из пустоты ударил луч света, высветив двух джаккаев, стоявших в углу пещеры. Оба с белой зимней шерстью, но на этом их сходство оканчивалось.
Первый – крупный, в драных лохмотьях, со злыми, маленькими и не очень умными глазами. Одно ухо порвано, шерсть в некоторых местах выдрана, да и вообще, такое впечатление, будто им хорошенько вытерли пол.
Вторая – мелкая, на шерсти множество подпалин, выглядит равнодушной, но огонь в рыжих глазах тлел ненавистью ко всему сущему.
-Первый – Бладвин Переросток, он насиловал женщин на улицах Искрастеня, причем человеческих, и по законам Ворсов его приговорили к передаче общине людей, где его ждала бы страшная кара… Но это безмерное расточительство, и я попросил отдать его мне, как и остальных. Впрочем, он не понадобился, и я думал его вернуть… Шанс выжить у него есть – даже смертникам высшие шаманы Ворсов дают шанс проявить себя, достав Искру из глубин Пасти.
Большой джаккай сплюнул.
-Придурок – рыкнула девочка – что хорошего в людских самках? Даже хвостов нет, уродки! Извращенец.
-Вторая – Изи Огнехвост. Она пыталась поджечь Храм Единения, страшное преступление, ей полагалась казнь и Забвение, но я потребовал ее жизнь, и мне ее отдали. Она тоже не пригодилась… Пока. Хотя и у нее был шанс, от которого она отказалась, но кто знает… Пока жив всегда есть надежда, не так ли?
Изи Огнехвост что-то пробормотала, тряхнув головой, и махнула белым хвостом, кисточка которого и правда была как клочок пламени.
-Во снах вы должны увидеть то, что увидите, и пройти то, что проходили те, кто был до вас. За это я плачу жизнями смертников Конфигурации Кошмаров. Так надо, как говорила Вихо. Согласись, очень мудрая фраза? Веская. Так надо… И дело с концом.
-Тоже мне, источник мудрости нашел – пробурчала девочка – умственно отсталая, которая все жизнь под деревом просидела.
-По-моему, Вихо очень умная – не согласился старик. – она мудра той первичной, природной мудростью…
-А по моему, дуб, под которым она сидела, умней ее.
-Ладно, не будем спорить. Обсудим Вихо потом. Итак, Мавуро. Я знаю, ты не из болтливых, поэтому давай так – твое молчание примем за отказ, и ты снова погрузишься в сон о прошлом и попытаешься выжать из него максимум для своего духовного поиска. Либо ты согласишься отдать жизни этих двух за возможность Ингер присоединиться к этому процессу. Тогда кивни, или издай какой-то звук, в общем, дай мне понять, что ты не против их жертвы. Это только твое решение. Если присутствие Ингер для тебя так важно, если ты хочешь ей таким образом помочь… Пусть будет так. Если же оно того не стоит, то кто знает… Может я найду этим двоим лучшее применение.
Конфигурация Кошмаров протянула короткие каменные лапы к джаккаям, разжимая и сжимая пальцы, словно огромный младенец, тянущийся к игрушке. Оба осужденных отшатнулись. Бладвин Переросток упал, и как червяк попытался ползти, но волчья девочка уперлась сапогом ему в морду, и стала давить пяткой, как будто собиралась протолкнуть ему каблук в горло. Хвост ее при этом азартно вилял из стороны в сторону.
-Решай. Или не решай. Но если ты продолжишь мешать Конфигурации работать, сеанс придётся прервать, и это будет исключительно во вред тебе, поверь. Прошлое есть прошлое, но знания и опыт, которые там можно получить, вполне себе настоящие. Кто знает, чего там можно найти? Может быть как раз то, что ты ищешь в реальности.
Взгляд старика стал хитрым. Он, конечно, знал все.
