Немного Проклятая ФРПГ

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.

Вы здесь » Немного Проклятая ФРПГ » Игровая зона » Эра Медведя

Эра Медведя

Страница:   1 … 18 19 20 21 22  

Сообщений 191 страница 200 из 220

191

  • Автор: PashkaSklep
  • Модератор
  • Откуда: Не от мира сего
  • Зарегистрирован: 2012-06-19
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 752
  • Уважение: [+183/-0]
  • Позитив: [+56/-0]
  • Пол: Мужской
  • Возраст: 29 [1996-03-12]
  • Провел на форуме:
    1 месяц 4 дня
  • Последний визит:
    Сегодня 04:09:20
Маленький ассоциативный флешбек в бреду

* * *
Лестер Иглозуб, уже третий год перестав быть егерем великого княжества, и став охотником за тонкой человеческой кожей, вытягивая шею со своего насеста на высоком дереве, щурил глаза в сторону большого отряда людей, тяжело идущих через глубокие лесные сугробы. Лапы его нетерпеливо сжимали древко тугого лука. Но смотрел он не на кутающихся в плащи людей в изъеденных молью стеганных куртках, а на маленькую таксу, которую прижимая к себе нес седой мужчина, в окружении еще четверых человек вооруженных щитами, копьями и арбалетами.
Если бы Иглозуб пристрелил эту маленькую тварь, прихвостни Бледного бы ни за что их не нашли. Вообще, Лестер немного завидовал старику с собакой. Такса была длинношерстной, светлого, кремового цвета, с парой висящих ушей, пышным пушком на груди и большими черными глазками. До войны Лестер обожал проводить время в городских псарнях, в окружении гончих, терьеров, борзых и многих других. Ему нравились и большие и маленькие собаки. Вроде тех, что носят с собой придворные дамы, и те, что без труда могли повалить человека. Видимо конкретно эту таксу люди бледного конфисковали у какой то леди.
Наверно в Айзекнкасле вовсе исчезли дворняги. Иглозуб лично прикончил не меньше полусотни щенков и застрелил примерно пару дюжин, а уж сколько стравил, не счесть.
Но с таким королевским эскортом, прервать жизнь этой маленькой очаровательной собаки было нельзя.
Ни издавая звука, Лестер плавно перелез с одного дерева на другое и через два часа пути уже оказался в маленьком импровизированном лагере в расщелине огромной скалы.
Дюжина джаккаев, половина из которых только с месяц назад научилась держать в руках лук, что для такого сложного оружия было просто недостаточно. Три охотника, менее опытных чем сам Лестер. И всего три война, один из которых уже стар, а другой еще молод. Последний был и молод, и тяжело ранен, а в добавок имел неприятный характер, но жутковатые и полезные навыки.
Помощница Лестера, Бэль Спрингер, что оставалась за главную не из-за боевых, а скорее из организаторских качеств, была часовщиком. Вроде бы её отец, Триб Спрингер, делал часы для какого то видного советника в Фаргарии, и точно баловал потомков айзенскастельских дворян различными механическими игрушками. Сейчас наследница солидной семьи, одна и пущенная по миру, тратила свой талант на то, что делала шины для раненых, и импровизированные сани, для того кто не мог ходить, орудуя маленькой мебельной пилой.
В ветках деревьев у расщелины егерь увидел огромный глаз. Без всего, за исключением длинного хвостика из мышц. Ведьмовский помощник неприятного джаккая, собравший в своем хвосте маленькую горсть каких-то друидских растений. Кудесники запивали их вином, из-за их ядовитости в большом количестве, и как Лестер слышал, это давало им сил.
Активность ведьминого глаза значило, что противный колдун был еще жив, и вероятно в сознании. Эта новость ободряла Иглозуба и он спустился в расщелину, что бы подтвердить свои догадки найдя там небольшой навес в тени древних камней, освященный маленьким фонарем.
Колдун лежащий на жесткой кабаньей шкуре был чрезвычайно лохмат и пушист. Наверное самый шерстяной джаккай из тех, кого видел Лестер. Но даже через такую шерсть на зубастой морде была видна бледность, и поблескивали капли холодного пота. Вокруг него стопками были сложены испачканные кровью карты, наброски путей и иная самодельная география, а так же различного вида коренья, травы, и бурдюки с водой и алкоголем. От раненного джаккая несло кровью, горькими травами, спиртом, чернилами, рвотой и какой то холодной свежестью. Из предплечья колдуна торчал арбалетный болт, еще два были в его бедре, и один торчал из его объемной сумки.
Не смотря на противный, дикий и неухоженный вид джаккай был молод и заметно, хоть и не сильно крупнее своего возраста. Он часто сражался, прирезал своим мечем многих людей бледного, не раз оказывался ранен, но быстро поднимался на ноги. И врят ли дело было в травах, которые он жрал.
Помощница Лестера поднесла колдуну чашу с очередным холодным варевом из разбавленного вина и сока местных растений. Хрипя и рыча колдун оперся на здоровую руку и в долгие четыре захода, корчась и шипя пил горькую смесь. Иглозуб своим носом почувствовал как рядом с колдуном стало холоднее.
Лохматый многим не нравился, этот мальчишка много о себе думал. Постоянно ругался, хамил, и спорил, в ином случае был занудным и говорил только о ему понятных, магических вещах и казалось не имел других интересов. Говорил он разве что с кем то из других воинов, либо с кем то из сильно образованных, вроде Бэль. С самим Егерем колдун беседовал разве что о картах и подземных проходах, и не особо враждовал, даже был по своему почтителен. Пожалуй талант картографа Лестер ценил в этом мальчишке больше чем  даже магию. Со своим летающим ведьминским глазом, мальчишка был огромным подспорьем для дела Скорняков. Хотя казалось что внезапно попавший в их ряды колдун все сильнее холодел к общему делу, больше интересуясь руинами и подземельями княжества.  Лестеру это очень не нравилось. Не стоило отвлекаться на развалины и колдовство если это не помогало делу. А колдун был прям как палка и не скрывал, если делал что-либо только в своих интересах. Это многих раздражало.
И все же он был очень полезен, и стрелы, без прикрас получил из-за ошибок которые совершили его менее опытные соратники, за что те были обязаны ему жизнью. Такие акты неизбежно вызывали уважение. Даже Когда мальчишка называл эито «всего лишь профессионализмом и принципиальностью которые здесь в дефиците».
Сдерживая рвотный позыв колдун потянул Лестера за рукав, из-за чего багровый на его многочисленных бинтах стал ярче. Тыкая когтем в одну из испачканных карт и ведя по ней грязную линию, колдун сказал, что они уйдут с первыми сумерками, под покровом сильной метели.
Колдун часто брал в пару к себе помощника и уходил в ночной буран. Как понял из перегруженных терминами объяснений, сам Лестер, колдун чуял магию пролегающую под землей или в окружающем мире, словно это была роза ветров или вроде того. Это позволяло ходить и не теряться там, где пропадают даже волки и лоси, и не потеряться, а так же не быть заметенным снегом, и не встретить ледяную ведьму. Хотя с последними мальчишка наверняка имел знакомство. Это предположение заставляло многих удерживать себя от того, что бы задать мальчишке трепку… что впрочем не исключало драк.
Колдун собирался укрыть отряд от метели, на пару часов, в течении которых джаккаи должны будут ускользнуть от преследователей и выйдя на обледеневшую реку по ней быстро добраться до одного из убежищ Скорняков.  До этого момента, Колдун будет собирать силы, дремать, медитировать и делать другие непонятные Иглозубу вещи.
Через два часа с наступлением первых сумерек, когда тени стали гуще, воздух холоднее, а ветер злее, отряд из дюжины скорняков тесно сплотился вокруг импровизированных саней с лежащим на них раненным джаккаем, из пушистого загривка которого то и дело выглядывал ведьминский  глаз. Скорняки нервно ёжились. Летающий, снующий орган казался чем то неправильным и жутким даже живодерам.
Предвосхищая снежную бурю отряд рысью ломанулся через лес в сторону замерзшей реки, готовясь пройти через метель словно рука через сладкую вату.

* * *

В голове блеснула искорка сознания. Хору поднял голову. Когтистая рука шарила, ища в теле стрелы которые давно извлекли, оставив лишь противные шрамы спрятанные за густой шерстью. Словно найдя опору в болотном иле Хору, с усилием сбросил пьянящее марево магического отравления, что пыталось утянуть его в забытье разбавленное картинками из прошлого, пока вокруг, в реальном мире, царили опасность и неизведанное. В который раз. Но сейчас джаккаю дали пару минут форы. О как кстати были эти 117 секунд.
За это время Хору смог прийти в сознание, и переварить то знание, что подсунуло ему Сердце. Откровение об искрах было влито настойчиво, но очень мягко, по меркам джаккая. Никаких обжигающих и калечащих просветлений. Как-то деловито, профессионально что-ли... Солидно, лучшее слово.
Перед маленьким магом пролетела картина и условия на которые он мог подписаться. Любезно предоставленные риски. Обещание опасностей и мук. И ШАНС, для совершения невозможного.
Все нутро джаккая воспротивилось, в тот момент, когда данные Сердцем знания начали утекать из его головы. Выбор был сделан мгновенно.
Как морской хищник вырывается на поверхность, Хору сделал рывок.  Холодный воздух спиралью закружился в сторону лохматого волшебника, став воронкой уносящей искры. Его пускающая напитанные маной слюни пасть, громко щелкнула, скрыв за частоколам белых и острых клыков самую большую и красивую искру, а вместе с ней маленькую, зелёную.
Стаявшие ледышки и сосульки вокруг звонко треснули, расколовшись в такт от напряжения которое испытывал джаккай, пытаясь оседлать волну сложных и тяжелых ощущений, от своего маленького чудовищного богохульства относительно всего существа Ворсов. Но кому как не Хору, совершать подобные скверные вещи. В его голове был мертвый ангел, по ту сторону фейской двери его ждал верный мертвый скакун, в руках меч пособника армии злого генерала, а сам он был колдуном взявшим за основу гнусную демоническую магию. Да и не мог Хору упустить то редкое знание, что давала ему Сердце. Особенно после того как попробовал его. Пускай и другие искры манили его своими причудливыми возможностями, но ни одна из них так сильно не резонировала с его одержимостью магией, в конце концов они обещали силу, но не понимание. А искры были самой что ни на есть магией, той о которой Хору никогда не слышал больше чем как о слухах.
Хотя Гнев сочетался с джаккаем как огонь с маслом, а Немезида отвечала его дурному нраву и мстительной жестокости, джаккай даже в таком состоянии понимал свои скромные пределы. И вместо пышущих мощью светящихся великанов, Сердцу составила компанию маленькая Панацея. Возможно взять её было для вечно страдающего джаккая, что убивал себя, пытаясь расширить свои пределы, самым мудрым решением. Панацея не подразумевала решительного сопротивления, а была исключительно созидательна и постепенна. Лучший кандидат на переваривание и сохранение жизни Пушка. К тому же, ему, как и зеленой искорке был очень хорошо знаком вкус поражений. Ужасных, убивающих волю к дальнейшему продвижению. Бесчисленных и регулярных. Это упорство роднило Пушка с этой искрой.

И вот так Хору осознал себя стоящим на ледяном бугорке, с по кошачьи вздыбленной спиной, скрипя зубами через которые постепенно исчезая поблескивало разноцветное свечение,  прижимая к себе руками меч, так словно собирался не сражаться им, а боялся что его отнимут. То же самое касалось и драгоценного гримуара, который джаккай крепко сжимал хвостом. Засохшие темные дорожки от носа и уголков рта при ближайшем рассмотрении выдавали в нем очень отчаянного колдуна.
Глаза джаккая все еще слезились и багровые глаза покрывали темно-синие разводы, из-за чего Хору видел одинаково плохо магическую паутину разнообразных волшебных талисманов, и обычное, материальное окружение. Но подоспевший Приятель, увидев, что с хозяином все снова  в порядке, обвился вокруг его пушистой шеи, скрывшись в шерсти, и выглянул своим чуть светящимся зрачком из под густой серой челки, рядом с правым глазом джаккая. Теперь движения Пушка стали вполне себе осознанными и четкими вопреки очевидной дезориентации. А когда приятель поделился тем что видел и слышал за последние две минуты, Хору ощутил себя чуть менее растерянным.
Искры, чудесные и неожиданные попавшие сюда, стремились уйти. Обратно в темные и холодные места. Хору не знал, смог бы он отыскать их вновь. Понять и изучить, открыть для себя их тайны. Пушок боялся что никогда не встретит нечто подобное в подобном виде и колличестве. И поддавшись вдохновению Сердца твердо решил, что раз он не может взять все, то не только он будет носить в себе эти маленькие чудеса. Да, у их носителей будут большие проблемы с местными, если они узнают, но Хору не знал местных порядков. И если бы знал, наплевал на них, как когда то наплевал на то, что джаккаи вроде как паршивые колдуны.
У Хору был план. Сердце говорило, что у искр не было воли, хотя могло показаться иначе. Так сильно были они связаны со своими носителями, что эхо их характера выжигалось на них...
Осознав это, джаккай бы не выдержал и расхохотался от иронии судьбы. Видимо кто-то манипулировал его путешествием, но скорее у Гаи, Синдела, и её величества Фортуны отменное чувство юмора.

Хору обратился к известной ему взаимосвязи магии и воли, а так же проницательность Сердца, относительно природы искр, что бы направить их. Убеждением, хитростью, принуждением или магией насилия, если придется. А так же родством. Такое живое сокровище как искры не должно прозябать во тьме.
Начав с чего-то легкого, дабы уловит принцип Хору выбрал ту искру, что хотела обрести нового хозяина, и ту, кто ищет симпатии и дружбы, и не откажет в этом желании другим. Лето и Табула Раса, могли быть легко сведены вместе.
Приятель сообщил своему хозяину о чем говорил Корь и Лютер. И Хору было чертовски обидно за Кальвина, и то как паршивка Корь обошлась с ним. Поэтому он решил что отвратительная искра хорошо подойдет такому же отвратительному на вид владельцу, что сладко спал на полу, игнорируя все происходящие, и явно не питался премиальной пищей. Скорее уж какой нибудь падалью. Для подопечного Лютера должна была подойти Утроба.
Еще был волшебник. Хозяин этого странного, полного магических безделушек места. Все еще где-то в Нирвене, паршивом и чужом краю, но в окружении близких, о защите которых перед любой очевидной и неизвестной угрозой этот странный, постоянно болтающий человек громко объявлял. Владелец бесчисленных сокровищ и амулетов, обученный волшебному искусству — Приют, вот та искра, что найдет в нем свое пристанище с наименьшим сопротивлением. Возможно в иных обстоятельствах искра бы не подошла этому волшебнику, но сейчас… вдали от родных краёв...
На этом стоило бы остановиться, однако, речь шла о Хору. Искр было так много, а потенциальных носителей так мало… но все же еще парочка была.
Двадцать-девятая искра, полная одержимости и любопытства к оружию, не без шероховатостей могла бы найти пристанище в Кальвине. Взгляд Кальвина на Хору и окружающих, соответствовал характеру искры, хотя и в ином направлении.  Анализ мог раскрыть новые грани и себя и окружающих если войдет в союз с Лютером. Пусть будет так.
Демон огня что стоял в стороне и угрожал лишь одним своим видом прикончить Хору. Хорошая ли это была идея, давать искру тому, кто размышлял о твоем убийстве? Особенно когда это демон, что превозмог свою природу и решил использовать оружие созданное руками, а не его собственной природой. Сколько сил и жертв это ей стоило? Без сомнений меньше чем Хору отдал за свою магию, и все же это упорство было достойно уважения. Триумвират должен легко найти свое место в этом демоне и её клинке.
Остался последний возможный носитель.
Приятель, верный и дорогой спутник, с которым Хору делил невзгоды, кровь и магию.
Они сражались вместе, вместе получали раны, вместе открывали неизвестные земли и избавляли карты от белых пятен. Приятель открывал Хору те места, куда тот не мог заглянуть, и отвлекал врага, что бы джаккай мог нанести смертельный удар и наоборот, как было в схватке с полу демоническими выродками.
Любопытство, вот какая искра подойдет Приятелю. И Хору со всем возможным тщанием, старанием и вниманием подойдет к вопросу дачи своему фамильяру подобной силы. Ведь Приятель был для Хору дороже чем даже десяток искр.  Пусть природа этого глаза и подходила искре, относится к его жизни безответственно, было не допустимо, даже с учетом того, что Приятель, не моргнув отдал бы за Хору жизнь.
Ах да… еще же была Корь…
Конечно.
Как Хору мог быть на столько глуп что бы не позабыть об этой мерзкой паршивке…
Она же так волновалась за него,  как его внезапная смерть отразится на ЕЁ миссии. Без сомнения эта чуткость и уживчивость с другими и редкое взаимное уважение подойдет её норову.
Хору хотел было запихнуть в Корь Эгиду, что бы эта мерзкая кучка костей, дрожала и дергалась от того, как чужая искорка старается прогнуть её под себя. Наверное так он бы и сделал. Но это бы значило потакать вражде, которой Корь питалась как младенец молоком или скорее как пиявка кровью. И если проявить немного мудрости, это значило бы потоптаться на своем звании профессионала. Он должен думать о деле. Не для этого ли его наняла Коша? Не это ли делало его круче тех уродливых полудемонов? Не из-за этого ли холодного и брутального профессионализма Коша требовала немедленного соития?
Да, нельзя было изменять своим принципам. В отличие от паршивки Кори, Хору выполнит свою работу, будь то исследование подземелий или участие в уничтожении или усмирении очередного мерзкого культа или еще какого то названного зла, или что там от него требовали.
Корь любила пествовать вражду, и находить чужие болезненные точки, что бы жать на них. Чтож, пусть получит то что хочет, но не жалуется, ведь искра была обоюдоострой. Если она не вынесет её, пусть перерастет её или избавиться. И уж при последнем варианте Хору позволит себе от души посмеяться, если ему будет не плевать.
Искра Страдания. Она найдет её применение.
О шансах на успех можно было только гадать. Но Сердце так красноречиво расписывало свои возможности, что не попытаться было не мыслимо.

Если все более менее удастся, Хору сможет Хору заговорить, миролюбиво приподняв руки, и спрятав меч в ножны.
-В общем то... Здравствуй. Лето все правильно сказала. В этом херовом краю на дорогах я встречал только сраных бандитов, которых мне удавалось гнать, и ледяного волка что сожрал моего пони — Хору потер хвостом здоровое серо-розовое пятно на стеганной куртке, оставшиеся от мозгов жуткого хищника, череп которого он вскрыл.
- Хороших людей здесь я встретил меньше чем пальцев на моей лапе… Если ты один из них… чего я, к своему стыду, не мог ожидать, то я не хочу с тобой ссориться. Обменяюсь с тобой несколькими вещицами и исчезну. Другой хороший человек нанял меня, и я не могу её бросить.  С хорошими людьми так поступать горько. А… я Хору. Картограф.
А затем не стесняясь Хору обернется к ангелу за спиной. Лишь жестом показав, что не стоит беспокоиться о его возможных воображаемых друзьях.
- Лютер. Я считаю лучше нам иметь дела друг с другом, а не с ней. Твоя подсказка… позволила лучше сфокусироваться.

Отредактировано PashkaSklep (2025-10-13 21:58:46)

+1

192

  • Автор: Блекмор
  • Задняя Нога Коня
  • Блекмор
  • Зарегистрирован: 2012-05-17
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4497
  • Уважение: [+450/-6]
  • Позитив: [+472/-13]
  • Пол: Мужской
  • Провел на форуме:
    3 месяца 0 дней
  • Последний визит:
    Сегодня 07:25:43

Шалгеззаар

Под ропот войска, наблюдавшего за происходящим со всем возможным вниманием, и верещание проснувшейся виверны, Зар обрушился на Стомпа. Тот уже почти освободился от захвата Клео, но удар "взлома сознание" прервал его попытки. Успех был полным, но подвело магическое истощение - каким бы профессиональным не был выстрел, если нет стрелы, толку от него мало. Корве, все это время сосредоточенно ожидавший и готовившийся к продолжению дуэли, среагировал моментально, поддержав подопечного, усилив колдовской ужас печалью... Но энергией поделится он не мог или не пожелал. И воздушник понял, что долго его триумф не продлится. Еще пара мгновений, и перепуганный до полусмерти громила сбросит с себя тенета морока, и вырвется из лап Клео, чья хватка слабела с каждой секундой, растрачивая ее возможность влиять на физический мир. И тогда... Тогда, наверное, бой продолжится с новой силой, и шанса на новую передышку капитан ему не даст.

Но неожиданно крылатый ощутил мощный приток энергии, который усилил и укрепил заклинание в разы, превратив страх в бесконтрольную, необоримую панику, пробудив глубинный ужас, эхо которого обрушилось на самого заклинателя, заставив его вздрогнуть от резкой боли острых граней чужого кошмара

маленькие демоны в Аду,  родители бросили их, по собственному желанию или желанию жестоких жителей Небес, они были обречены на Небытие скорое и мучительное если только не находился кто то, желавший взять за них ответственность, а таких находилось мало, заботиться о чужих детях - что за несуразица, что за бездарная трата времени для воинов Ада

детям Кривого Кряжа повезло, их опекал старый ветеран, его звали Хорс, но он не считал нужным использовать свое имя, имя не нужно ему, истерзанному святыми клинками так, что он был признан негодным, бегущий от центра Ада, сжираемый страхом Небытия, он стал обузой, а от обузы избавляются

наткнувшись на детенышей, которым тоже грозило Небытие, Хорс остался, и стал тратить дни оставшейся у него жизни чтобы отсрочить их Небытие он не стал для них отцом, он не любил детей, своих или чужих, но его грела мысль о том, что они вырастут, и зальют кровью Верхние Миры
его белесые глаза, почти ослепшие от нездешнего света, были первым, самым ранним воспоминанием маленького демона земли, слишком неуклюжего, слишком глупого и рассеянного. Лапы с короткими когтями были вторым, что детеныш мог вспомнить, они удерживали его падения в пропасти, и убирали ядовитые колючки от его морды, они были его, нещадно, чтобы лучше запомнился урок. Детеныш помнил голос, и повторял за ним, учась говорить сам. Он любил его просто потому, что до поры не знал никого другого, и чувствовал, что все, что происходит, происходит ради его же блага. Потом появились другие, они научили его - страху и ненависти, они были не такие, как он, но такие, как Хорс, тонкие, длинные и с большими штуками за спиной, у Хорса они были слишком искалечены, а у них - целые, и все равно сходство было удивительное, и он потянулся к ним так же, как тянулся к Хорсу, он шел за ними, и они предложили ему поиграть, они были старше, они были умней, и они были злей, и они были детьми Ада, и игры у них были адские

когда он поднялся в воздух, он даже не понял, что надо этого боятся, а они взлетали все выше и выше, их было много, они были старше, они уже умели драться, а он еще нет и когда они его выпустили он понял ЧТО есть страх, и он завизжал, и обмочился, а упав переломал себе лапы, и боль была сильнее боли от всех тумаков и затрещин Хаорса вместе взятых и она не проходила очень, очень долго. Хорс залечил его раны, залечил как мог, но остался равнодушен к жалобам

теперь детеныш знал, второй раз увидев крылатых, он побежал, побежал так, как не бегал никогда, он не знал, что мог так бегать, но для них это было смешно, погоня делала игру только интереснее, и они гнали его, пока не пригнали к убежищу Хорса

детеныш ревел и плакал, прося защиты у своего наставника, а тот смотрел на происходящее без тени интереса, он считал что только так демоны и должны поступать, так они становятся сильней, так они выковывают иерархию, так они отсеивают слабых и бесполезных, а слабые и бесполезные не смогут окрасить верхние миры в красный, а значит они не нужны. И маленький демон узнал ненависть, и возненавидел его, и возненавидел тех, кто мучил его, но он не знал, что делать с этой ненавистью и она пожирала его изнутри
детеныш пережил детство, и это было удивительно, иногда засыпая он думал об этом, и не мог понять как же так вышло, почему крылатые не убили его, но не находил ответа, не понимая, что только его живучесть, феноменальная живучесть демона земли причиной чуда. А потом повезло ему, и всем им, детёнышами Кривого Кряжа, их нашел вербовщик из Лагеря Гранца, и он говорил с Хорсом, и убедил отправить детенышей туда. И это было хорошее место, насколько вообще может быть хорошим место в Аду, там молодых демонов учили важным вещам и умениям, учили как убивать и как не умирать, учили как драться с медийцами - для этого был целый полк душ, которые могли быть тренировочными манекенами вечно, и учили как драться с небожителями - тут было сложней, но и бледнокожие иногда появлялись, но жили они недолго, не отличаясь ни силой ни выносливостью без своих цацек. И Стомп, теперь у детеныша было имя, он получил его после своей первой победы над грешной душой, Стомп стал умней, и стал сильней, настолько, что сам Гранц, ветеран битв всех трех миров, Великий Гладиатор Небесных Арен, беглец из Рая, Несломленный и Непобежденный, заметил его, и выделил среди других. И больше не маленький демон земли узнал, что его заслуги и достижения сделают его главным в рейде большой стаи в верхний мир, и он окрасит его красным, кау хотел Хорс, которого Стомп ненавидел

в ночь перед своим триумфом крылатые из его стаи решили, что они никогда не будут подчинятся пожирателю грязи, хватит с них одного Ирату, хватит с них позора, они напали на Стомпа ночью, и снова подняли в воздух, и он снова стал маленьким, испуганным и мокрым детенышем, лишенный почвы, лишенный связи с землей он ревел и брыкался, и его били молниями пока он не утратил все свои силы, и они унесли его далеко-далеко, и сбросили там, и оставили умирать

Стомп пережил и это, он вернулся в лагерь, хоть возвращение заняло много месяцев, и вернувшись узнал, что он дезертир и предатель, покинувший свою стаю накануне штурма верхнего мира. И демон земли рассказал о том, что произошло, в припадке ярости и обиды раскрыв свое постыдное поражение, и его заклеймили трусом и слабаком, покрыли позором и прогнали, и сам Гранц, великий гладиатор Небесных Арен, беглец из Рая, Несломленный и Непобежденный смотрел на своего фаворита с раздражением и недовольством
все же он дал еще один шанс, о, потрясающая щедрость, которую Стомп возненавидел, потому его путь в верхний мир был полон бесконечного страдания, Небытие было бы предпочтительней, он был изгоем даже среди демонов земли, своих сородичей, стал  низшим и низших, и каждый ублюдок в лагере не упускал ни единой возможности напомнить ему об этом тысячей самых изобретательных способов, указать место и заставить быть там вечно, и крылатые в этом были самыми изобретательными, самыми упорными и самыми безжалостными.
Наверху, в чужом враждебном срединном мире, путь стал только сложней, Стомп был сломлен, и только удача помогла покинуть место в хвосте. Он все так же ненавидел крылатых, и все так же не знал, что делать с этой ненавистью, но ему повезло, и одна из них научила его

она была из другой стаи, ее лидер хотел стать лидером не только своей, но и стаи Стомпа, он не мог добиться этого в честном бою, поэтому послал ее, своего лучшего шпиона. Демон земли, медленный и неуклюжий, и думал медленно и неуклюже, но не хотел верить крылатой и все же та была ОЧЕНЬ убедительна, она отлично умела играть на самцах, она играла на них словно на своей костяной арфе, и они терпели боль от ее игр до тех пор, пока не умирали

все шло так, как и сотни раз до этого, она играла на нервах, она играла на жилах и на струнах душе, а потом что то пошло не так, была допущена ошибка и большой и глупый демон вырвался из ее острых когтей теряя остатки шкуры и того, что у демонов вместо души, и тогда она стала просить и умолять, но даже перед лицом Небытия не прекращала врать и хитрить и она была убита, и Стомп почувствовал удовольствие, и понял, что ему делать со своей ненавистью, но он почувствовал и горечь, ведь она умерла слишком быстро, а они должны страдать, как страдают души в Аду, страдать до конца дней своих и особенно сильно они страдают если обрывать им крылья, ведь тогда они ни на что не годятся, им приходится самим жрать грязь. И Стомп бросил остальные дела, чтобы научиться обрывать им крылья, и это было непросто, он шагнет в небытие когда ни будь, пытаясь, но да будет так

воспоминания о боли были как высверк клинка в свете луны, но они наполнили влажной болью, и страхом и калейдоскопом других темных чувств голову Зара. Большой демон, разом пережив все свои полеты и падения, лежал, не шевелясь, и совершенно точно это был нокаут, хотя никто не спешил объявлять Шалгеззаара победителем.
"Ты ему помогла. Зачем?" Дети и без усилий крылатого прекратили свою драку в его голове, хотя и продолжали пользоваться ей как уголком для тайных переговоров.
"Меня восхитило его великодушие. Он мог бы пожаловаться на нас маме, но не стал. Я решила, что такое великодушное создание заслуживает победы!"
"Не стоило вообще затевать драку... И нашу, и их. И... И это не честно. Просто.. Подло."
"Ну и что?"
Эта последняя фраза поставила точку в их беседе, солидную, весомую, и Равен, кипя от гнева в мыслях и в реальности ударил шпоарми, отъехав подальше от Мии, испытывая омерзения даже просто от того, что она была рядом.
"Извини за вторжение. И за драку. Она меня спровоцировала, а я дурак"
С этими словами мальчик покинул голову демона, оставив Мию наслаждаться победой на поле боя, которое осталось за ней.
"Не слушай этого зануду! Он не знает, что такое веселье! Ужасно грустно быть Вороной! Но я знаю, ты не обижаешься, хотя и злишься. И не парься за бой, ты полюбому бы победил, если бы не растратил все свои силы. Уверена, Стомп как-то понял, что ты ослаб, и нарошно заставил тебя драться... Ладно, пока! Пока в смысле в мысленных диалогах, так-то я тут остаюсь. Скажи маме что хочешь, чтобы отправится со мной в столицу вернуть виверну, да. Я хочу узнать все насчет твоих заклинаний!"

-Малаца! - хлопнула по плечу Зара Клео, и демон почти не почувствовал веса ее лапы - очевидно, она истратила почти все силы на борьбу со Стомпом. В глазах ее кроме радости было немного печали - черепаха ведь проиграла деньги.
Виверна издала невразумительный виверновый звук, и крылатый понял, что это одобрение победы над более крупным соперником. Подобный подвиг она не могла не оценить.
-Какое коварство! Какая подлость! Какая низость и гнусность! – захлопал в ладоши Кугель - я в восхищении! Мы все в восхищении! Так отвлекать нас этой виверной, пока дурачок Стомп не покинет своего укрытия и не подставиться! Браво! Браво!

Его восхищение было искренним. Абсолютно.

-Наверное, этому и учат в Адских университетах - ухмыльнулась Дора. Больше она ничего не сказала, только бросила очень странный взгляд, который демон не смог определить.

"Снова привет. Ма прикидывает, подходящего ли ты возраста, чтобы тебя усыновить. Но ты старый... Хотя это, наверное, не проблема, если ты жалкий и слабый. Тогда она тебя пожалеет и научит быть сильным... Но ты не жалкий и не слабый тоже. Неудачно, а то мы бы стали братом и сестрой. А ты хотел бы стать моим братцем?"
Мия продолжала держать палец у виска и шевелить губами. Похоже, объяснения подобных действий предложенные Заром ей пришлись по душе, и она всегда теперь будет так делать. Ну, или до тех пор, пока не надоест.
-Видал я драки и лучше. И маневр с виверной дурацкий, хоть и сработал- высказал мнение магмовый камега, но Шалгеззар понял, что ворчит он просто из любви к ворчанию - так то он доволен, что его ставка сыграла, и коварство Зара ему тоже понравилось.

Только Корве промолчал, его обуревали самые мрачные предчувствия, ведь чем сильнее счастье, тем мучительней потом горе... Но он решил не портить всем момент, понимая, что к его мудрым, но горьким наставления никто не прислушается в этот зловещий миг триумфа.

А потом из-за ноги голема вылезла Мертсигер. В руках она держала куклу Смерти. Зар почувствовал всплеск темной магии, потом злобно звякнул металл, и Стомп вскинулся, вытаращив глаза, которые потемнели от новой, еще неизведанной боли. Черная цепь, красуясь антрацитовой тьмой, в которой отражались пирамиды Карнака, построенные на костях сотен тысяч рабов, протянулась из пустоты к груди демона земли. От нее веяло холодом, который был куда холоднее холода окружающего. Словно приняв это противостояние, окружающий мир стал еще холодней, холодней в два раза, и даже находящиеся в ауре огненного камеги это почувствовали. Но даже этого было мало.
-Ха-ха, теперь у меня есть нофый хороший рап, п-путет мне прислушивать, как наттоело телаить все самфой! - от волнения, или еще от какой причины, Мертсигер вдруг стало говорить с диким акцентом, настолько отвратительным, что могло показаться, что она притворяется. Она была возбуждена, дрожа от восторга, сжимая куклу с огромной силой, ее глаза блестели, как две звезды, а дыхание было прерывистым.
-Точнее... Твой раб. Твой. Ты же победил. Но я его захватила, так что... Наш? Да?
Она успокоилась немного, перестала картавить и черная цепь, шевельнувшись, будто живая, поняла свое положение - теперь она тянулась из пустоты над головой Шалгеззаара, и сын Синдел чувствовал ее холод и ее власть. Теперь он мог повелевать, и его повеления будут исполнены беспрекословно... Только одного он не мог - отпустить своего нового раба иначе, как в Нибытие, ибо так были устроены Узы Угнетения, чтобы не было даже надежды сбросить их иначе как умерев.

Pesets
Сердце отнеслось к своему поглощению спокойно. Этот способ «Признания» Искры его вполне устроил... И оно тут же заняло свое место в организме Пушка именно там, где и следовало - в его сердце. 
-Казалось бы, оригинально, но я такое уже сегодня видел - прокомментировал действия Лохматого Кальвин, взглянув на спящего демона. Лето тоже посмотрела на Мавуро, задумываясь о странных вещах вроде пожирания друзей как акта Абсолютной Дружбы. Самое тревожное было, что это не показалось ей слишком уж странным. Другие тоже промолчали, решив пока повременить с необдуманными суждениями.
Сожрав искру, Хору почувствал себя лучше. Но затем свет Искры начал пробиваться изнутри, проникая сквозь кости, плоть, кожу, мех и одежду. Выглядело красиво, но теперь будет трудно прятаться в тенях, если возникает такая надобность… А самое главное – любой теперь будет знать, что у Хору есть Искра… «Определенным усилием этот свет можно заглушить, но когда Искра использует свои силы, он становился только ярче, а самый яркий свет у Искр во время жарких битв, и самые сильные Искры сияют как звезды. Так искроносец всегда узнает другого искроносца, и часто это приводит к дракам. Сердце же знают все в Нирвене. Любой Ворс посчитает своим долгом бросить его обладателю вызов, потому что любой знает силу Сердца, и хочет обладать ею.

Информация, предоставленная Сердцем, была крайне полезной, но немного несвоевременной.

Вторая съеденная Искра пошла хуже. Негативная аура ее была почти материальна, Хому подавился, и ему даже показалось, что сейчас он задохнется и умрет, но все обошлось, хотя горло саднило, как при сильнейшей ангине, а пищевод некоторое время содрогался в судорогах

"Этот способ подчинения искр ничем не хуже других. Они уже проиграли, и должны знать свое место. Сейчас она попытается вредить тебе, и придется некоторое время потерпеть. Можно ускорить подчинение, если ты получишь травму - но нанесешь ее не сам себе, а получишь как бы случайно. Она не сможет удержаться."
Искра и правда начала вредить - джаккай ощутил резкий и внезапный приступ тахикардии, учащенное сердцебиение и острую боль, которые через несколько секунд прекратились, чтобы повторится вновь.
Сердце (Искра, а не орган), метнуло в Хору короткий образ

запах трав и микстур, стоны раненых и больных, ей надо было помочь им всем, но она не могла, она должна была уйти, снять Маску Целителя и надеть Маску Поединка, который она, конечно, проиграла, и распарывая себе грудь жертвенным ножом она была полна сожаления о своей работе... То, что от нее осталось, получило возможность выполнять эту работу вечно, и ее бы это обрадовало, если бы от ее личности осталось хоть что-то кроме нечетких ошметков

Когда Хору начал раздавать Искры, Корь воззрилась на него в величайшем изумлении. Несколько секунд она силилась понять, что происходит, а когда поняла, ее вновь охватила ЯРОСТЬ
-Что ты творишь?! Что ты творишь, кретин, пидорас вонючий, мразь, подонок, ненавижу тебя тварь, как же я тебя ненавижу!!!! Это НАШИ искры, НАШИ, не их, не смей их раздавать, ты, мудло, вошь подзалупная, я тебя сейчас прикончу блядь ты вонючая, ПУШОК!
Ого, дело дошло до крайности! Пока Корь хранила в себе хоть какие-то надежды на сотрудничество, пускай и существующее между острий копий, она не позволяла себе обзывать Хору Пушком. Но теперь красная линия была пройдена. Надежды на мир испарились.
-Я, Я, Я позволила тебе заполучить эти искры, ты, дегенерат дефективный, Я вызвала фейского урода, и благодаря ему тебе дали зелье, и Я попросила Кальвина помочь тебе, и Я открыла тайник с дохлым ангелом, Я все делаю пока ты страдаешь хуйней и пытаешься все изговнякать и даже не пытаешься меня начать слушать! Я, я, я дала тебе эти искры сраные, а ты, уебище, раздаешь их первым попавшимся недоноскам!!!!! Как я тебя ненавижу, я тебя ПРИКОНЧУ сама, похуй на задание, похуй на все, я сделаю это ебаный мир лучше, если избавлю его от такого ПУШКАкак тыыыыиииииии!!!!!!!!
Перейдя на ультразвук, Корь, выхватив откуда-то нож-бабочку самого неприятного вида, украшенный изображением красного дракона, исторгающего пламя на рукоятке бросилась к Хору став на все четыре.

Но Кальвин вовремя ее перехватил, нежно, но сильно охватив своими пухлыми ручками.
-Хватит, Корь, потом сама жалеть будешь...
-Ияяяя! Ненавижу! Смерть! Убивать! Аааааа! Папа! Убей его! Убей! Ааааааа! Ябью! Отпусти! Ааааааа

Очень похоже на ненависть Феры к демонам, но пусть та и лишала ангела разума, она не была такой 
Всеобъемлющей.

В конце концов, она бы точно не стала уничтожать ради уничтожения демонов весь мир, а вот Корь, ради уничтожения Хору, стала бы.
-Отпущу, если ты немного успокоишься.
Захват стал менее нежным и более сильным, и напор Кори немного стих, потому что при попытке вырваться у нее стали трещать кости и надрывно хрустеть суставы.
-Бляцкий мир... Говно... Как же я ненавижу этот мир... Чтоб он сгорел... Чтоб он замерз... Чтоб он сгорел и замерз...

Корь успокоилась.

Убедившись, что опасность ему больше не грозит, джаккай получил возможность вернуться к задуманному.
Первая Искра была предложена Лета - но та, безусловно польщённая (первый подарок от кого-то в Медиасе! ТАК ДРУЖЕЛЮБНО!) яростно замотала головой, спрятав лапы за спину.
-Нет-нет-нет! Нельзя их брать! Это плохо! Очень плохо!
-Не хочешь, не занимай очередь - вышел вперед южанин, задрав бороду - малоумное создание...
Он принял свою Искру с достоинством, важно кивнув, явно довольный, как все разворачивается. Конечно, он рассчитывал получить Сердце, но не стал заострять на этом внимание, чтобы не терять лицо. Взмах жезла - и несмотря на сильнейшее сопротивление, Искра оказалась в шкатулке, жадно хлопнувшей крышкой.
Попытка дать искру черношкурой демонице с мечами была встречена взглядом ее злых глаз, в которых Хору прочитал, будто в открытой книге:

"Если сделает еще шаг, отрежу ему голову "

Не предупреждение. Просто намерение. Хору повезло, что он распознал его до того, как пересек невидимую линию.
Она не желала иметь с Хору никаких дел. Она рассматривала его исключительно как угрозу, которую устранит не задумываясь, если получит повод.

-Я ее возьму - поспешил на выручку Хору торговец, и вторая искра отправилась в шкатулку. Корь захрипела, задыхаясь. Кажется, она реально помирала. Смерть от жадности и ненависти... Или от тупости? Смотря с какой стороны смотреть. Кальвин прижал ее посильней к животу, словно огромную плюшевую игрушку, и хрип от злости сменился хрипом от нехватки воздуха.

Спящий вонючка никак не отреагировал на предложенную Искру (он и бодрствующий вряд ли отреагировал бы на него, но Хору этого не знал). Поэтому вместо него оценил поступок джаккая ангел, тепло улыбнувшись
-Мы с моим приятелем ее примем. Я говорю «спасибо» вместо него. Я придержу ее пока.

"Утроба" исчезла. Кальвин еще раз кивнул, показывая, что это он ее убрал. На предложенную ему искру он замотал головой почти так же активно, как Лето
-Нет, спасибо. Я такие вещи не трогаю... Но пусть будет для его спящей подружки. Она заслужила за все те страдания, что ей довелось перенести.

Ангел кивнул на спящую в обьятьях рукокрылого вонючки джаккайку, насквозь пропитанную тьмой. Кальвин не знал, что для Ворса получить взять Искру без боя было табу, и тот, кто сделал бы это, покрыл себя несмываемым позором. Впрочем, он бы все равно ее взял и попытался бы всучить Ингер. Он любил подобные ситуации и получал наслаждение от наблюдения за ними.

Когда Хору предложил Искру Голдри, та никак не отреагировала. Кажется, она ушла в высшие эмпирии, и там витала, радуясь фантасмагорическому зрелищу миллиардов Пушков, умирающих жестокими смертями, среди которых преобладали разного рода анальные извращения.
-Я возьму, о щедрейший из джаккаев! - воскликнул южанин, ткнув в искру жезлом. Но внезапно Искра так рванула, что палочка треснула, и сломалась. И это словно стало сигналом для всех остальных - рванувшись, они ринулись прочь, со скоростью во много раз превосходящей ту, что они развили при появлении.

Шалгеззаар опять
Шалгеззаар и все остальные подняли головы. Из шатра на спине голема вырвался рой разноцветных искр, словно падающие звезды устремившихся на север.

Pesets снова

Торговец всплеснул руками, глядя на сломанную палочку.
-Ах, это был жезл удержания, который я купил много лет назад в городе Масфут у знаменитого резчика посохов и жезлов по имени Бияджи ибн Сухут! Он был дорог мне не только как ценный магический инструмент, но и как память о благословенных днях моей юности!
Но досада Али по поводу сломанного посоха и улетевших искр была не сильной. Того, чем ему удалось завладеть, хватит, чтобы выдать замуж всех своих дочерей, даже учитывая обязательную долю Ордену.

Лето, печально посмотрев вслед Искрам, почувствовала радость, что большей части их удалось спастись. Но грусть от того, что не удалось спасти всем, была сильней.  Усевшись в уголке, она печально опустила клюв и обхватила колени руками, погрузившись в печальные мысли. Ее вид мог бы расстроить любого, но на нее никто особо не смотрел.

Корь пришла в себя, и сонно захлопала глазами, удивленно оглядываясь. Увидев, что все ее искры исчезли, она приняла этот факт стоически, дрогнувшим тоном сменив тему
-Я была в лучшем из миров… Таком хорошем! Там законом мироздания было постановлено убивать раскаленными дилдаками в жопу всех Пушков!
-Твои эротические фантазии внушают некоторую тревогу – покачал головой Кальвин – это все из за подавленной сексуальности. Но ничего, немного отдохнешь от Хору, и тебе станет легче. А потом, может быть, поищем выход из твоего положения… Тут Клео бегала, хотела поменяться подопечными. Я мог бы ее за тебя попросить…
-Правда? Я думал, ты сердишься из за Искр…
-Правда, правда. И я не сержусь больше, Хору успел утолить мой гнев своим мудрым поступком до того, как он дал всходы.
-А библиотекарь классный, да? Стишки будет читать…
-Конечно, классный! Умненький-благоразумненький, послушный и совсем не душный! Вы отлично поладите.
-Вот хорошо…
Корь совершенно успокоилась, погрузившись в мечты о Малине.

Не слыша переговоров проводников, торговец, поглаживая довольно бороду, чопорно поклонился Хору и возвестил

-Благодарю тебя за твою щедрость, о джаккай, и прошу простить меня за грубость, ибо я не ведал, с каким великим мастером имею дело, а да будет тебе известно, что в Люксаре, откуда я родом, нет иного ремесла почетней, чем ремесло кудесника и чудотворца. Твоя щедрость и твоя магическая сила будут воспеты в легендах и сказаниях, одно из которых я, скромный дервиш из ордена странствующих купцов Али Мухиддин Хаджи Бекир, понесу по тропам вселенной! Позволь же мне теперь сказать тебе от чистого сердца «Салям», что значит «здравствуй!». Сейчас мои жены придут, и наведут здесь порядок, а так же приготовят кушанья, и уверен, у тебя и моего товарища в дороге Шала найдется много историй… Ох, я совсем забыл о моем друге в дороге! Он же сейчас ведет нелегкий бой с огромным порождение проклятых джинов! Я скоро вернусь, подожди тут, о султан щедрости!
Вскочив, торговец бросился к лестнице и исчез наверху.

Корь посмотрела на ключ, соблазнительно блестевший на ковре. Но она не стала орать на Хору, а внезапно обратилась к Лютеру

-Уверена, мой идиот не станет его брать. Просто потому, что он идиот.
-А вот у меня иное мнение сложилось о нашем общем друге. По-моему, Хору весьма умен. Чар на ключе я не ощущаю, так что…
-Спорю на что угодно, он не станет его брать. – Корь вытекла из расслабленных рук Кальвина, и протянула ему лапу.
-Хм… Я не прочь держать пари на желание. Два раза мне не повезло с договорами, но на третий, уверен, все сладится.
-Ладно! Долг в споре дело святое, не обману! Пари на желание, что мой идиот не возьмет ключ, а останется ждать жирного, который не захочет меняться, и снимет с него за ключ последние трусы!
-Спорим – ангел пожал лапу – Хору возьмет ключ и сбежит, потому что никакой он не идиот.

Пожав руки, оба уставились на Пушка, ожидая, что тот будет делать

Мавуро
Когда Мавуро начал действовать, заключенные внезапно попритихли. Даже населению первой, самой беспокойной камеры хватило мозгов понять, что сейчас их жизнь зависит целиком и полностью от стремного насекомоподобного демона. Конечно, им хотелось поделиться с ним советами, уточнениями и внести ряд предложений, но вместо этого они пошикали друг на друга и заткнулись. После них замолчали и остальные, и Мавуро получил возможность стырить ключи у большой камеги с коричневым панцирем, украшенным листами священного писания, храмовыми печатями и обрядовыми свечами, и голубой чешуей, которую покрывали изображения различных религиозных символов и строк из псалмов.
Под напряжёнными взглядами узников демон вернулся в камеру, и приступил к запланированному самовредительству. Но спокойно заняться этим ему ре дали - в камерах опять поднялся переполох. Жрец, получивший ключ, попытался освободиться, но суровый лидер их, проявив твердость веры не только на словах, попытался помещать этому.
-Грешник! Ад куда хуже тюремных застенков, и лучше умереть здесь и попасть в Рай, чем продлить свое существование и потом провести вечность в пекле!
-Что ж, отче, умирайте, мешать не буду. Могу даже дверь потом закрыть, сидите и дальше ждите Като…
Звук хлестких ударов, донесшихся до Мавуро, свидетельствовал, что жрецы перешли от слов к рукоприкладству, начав жаркую драку за свои убеждения. В первой камере начали жарко болеть за раскольников. Затем последовал дружный оглушительный крик отчаяния и столь же громогласный вопль радости – это узники вырвались на свободу.
И пусть стражница спала просто-таки сверхъестественно крепким сном, такого шума даже она не мог выдержать. Рев её ярости пронесся по всей тюрьме, а потом все заглушил безумный шум воды, в котором утонули растерянные крики беглецов.
-Суки ебаные, прости Гайя, чего удумали! Убежать! В мою смену! Совсем охуели, прости Гайя! – хриплый голос черепахи сопровождался хлюпающими звуками ударов и стонами арестантов.
-Я не убегал! Я, наоборот, уговаривал их оставить эту глупую затею! Пусть я не со всем согласен с Като…
Ответом жрецу были новая порция ругани и ударов
-Молчи, уебище жирное, прости Гайя! Като говорит, что твои грехи сильнее всех, потому что ты пастырь, а паству свою вел к падению в Ад, мужеложец жирный, прости Гайя! Как вы выбрались, недоноски, прости Гайя!? Откуда у вас мои ключи?!
-Это демон! Демон! Он подкинул нам ключи, хотя я уговаривал не брать их, но этот проклятый… Все равно их взял… И начал драку, и ключи отлетели за решетку и попали в руки тем безбожникам…
-Сукин сын, прости Гайя, своих товарищей заложил, на тебе, на, доносчику первый кнут, так говорит Като!
Закончив расправу, черепаха ворвалась в камеру пыток. Увидев весьма убедительно имитирующего труп Мрайхе и мрачно курящую вторую сигарету подряд женщину, камега замерла, захлопав глазами.
-Человек-ангел! Какая честь! Что вы тут делаете? Вы ранены?
-Да, ранена. Демон попытался вырваться, когда я его допрашивала, и ранил меня. Но где отродью Проклятого справится с ангелом… - ответила медийка лишенным эмоций тоном.
-Но как он выпустил этих… Этих грешников… А?
-Не знаю. Очевидно, они врут, и выбрались как то еще.
-Я сейчас узнаю правду! – возопила камега и топоча, как демон земли, бросилась прочь.
Снова донеслись вопли и шум воды.
-Говорите правду, а то я за себя не отвечаю! Демон мертв, вы знали это, поэтому и свалили на него вину!
-Один из жрецов сохранил возможность использовать магию! Клеймо Като не подействовало – донесся до Мавуро голос старика с костылем. Судя по тому, что звучал он вполне себе спокойно, его камера избежала расправы и в бунте не участвовала.
-Врешь, ты, хромой подлюга, прости меня Гайя! Считаешь меня тупой, да? Тоже хочешь ледяной водички хлебнуть?
-Вовсе нет, я считаю вас очень умной, иначе бы вы не разгадали ложь жреца, и не смогли бы остановить побег!
Воцарилось молчание, после чего черепаха вернулась в камеру пыток.
-Человек-ангел, я должна доложить Като о произошедшем немедленно! Но я не могу оставить заключенных, а все остальные охранники в храме на дневной молитве!
-Я пригляжу за ними.
-Но я…
-Ты споришь с человеком-ангелом? – женщина встала, бросив окурок в лужу лимфы Мрайхе – так ты никогда не станешь камегой-ангелом!
Сознанию Мрайхе подобная идея показалась настолько дикой, что он чуть шевельнулся даже, и подобная реакция для него была просто таки чем то из ряда вон выходящим, особенно учитывая, что разум Мавуро почти полностью подавил его собственный в симуляции, созданной Конфигурацией.
-Ох… Простите меня, простите! – камега сложила лапы на груди, всей чешуйчатой мордой изобразив раскаяние – я сейчас же иду к Като!
-Ага, топай – вялой рукой женщина изобразила непонятный жест, которым, видимо, в секте Като благословляли друг друга верующие.
Черепаха, пыхтя и топая унеслась прочь. Медийка, выждав несколько минут, обернулась к Мавуро и резко произнесла
-Теперь ты дважды мой должник. Если ты и сейчас не убьешь меня, я найду способ отомстить. Гораздо более страшный чем все, что может сделать с тобой Като.
И Мавуро понял, что да, она отомстит. Возможно даже это как-то повредит ему в реальности. Эта симуляция, в конце концов, была ну ОЧЕНЬ достоверной. Насколько ее контролировал Конфигурация? Какой урон сознанию участников он посчитал бы приемлемым для создания большей реалистичности?

Возможно, он скоро это узнает.

0

193

  • Автор: natus
  • Ветеран
  • natus
  • Зарегистрирован: 2021-04-22
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 125
  • Уважение: [+20/-0]
  • Позитив: [+12/-0]
  • Провел на форуме:
    5 дней 0 часов
  • Последний визит:
    Сегодня 02:43:05

Играющий в разыгранной театральном представлении мёртвого Мавуро наблюдал за происходящим сотнями фасеток, собранных в огромные сложные глаза, вечно готовых к наблюдениям, даже в моменты постановочной смерти. После торопливого побега огромной Камеги и поступившей угрозы, демон неуклюже замахал лапами и усилием перевернулся на брюшко, растирая измазанные смесью крови млекопитающего и насекомого конечности о голову, глаза и усики как это принято у насекомых. Зажужжав такими же грязными крыльями и расставив лапы врозь он бросился на разъярённую послушницу Като, смирив её крепким звериным объятием и увалив её на влажный от сотворённой камеги магией пол в комнате с заключёнными. Они лежали лицом к лицу на глазах у всех присутствующих и в воздухе нависла гнетущая пауза, перед ней во всей красе раскрылась звериная красота адского умысла, безжизненная хитиновая маска, безэмоциональная и твёрдая, от чего вызывала незыблемое чувство первичной тайны и нерешаемой загадки, её зубы стиснулись от всепроникающего во всё её животное и человеческое начало страха и боли, вызываемых стесняющими хват насекомыми лапками, коготки которых всё сильнее впивались в её плоть, проникая глубже и глубже и проливая всё больше крови, орошающих её одеяния и постепенно собирающихся в лужу. Когда боль стала нестерпимой, она разинула рот в попытке издать вопль, но Мрайхе тут же проник концами закрытых жвал внутрь, перекрыв ей воздух. Чуть приоткрыв их, он проник мерзким склизким язычком насекомообразного внутрь, уперевшись им в заднюю стенку глотки и надавив на неё, от чего у неё на глазах выступил ворох слёз, что было больше похоже на принуждение к совокуплению, нежели на казнь. Став проникать жвалами ещё глубже, уголки рта от растяжения начали разрываться, словно расходясь по невидимым швам, и, достигнув язычка, он полностью развёл жвала в стороны, разорвав щёки и челюсть пополам. Тогда он сомкнул мандибулы и ещё одним движением вглубь достиг шейного отдела позвоночника, который с усилием схватил ими же и потянул вверх, пока изуродованная голова с омерзительными звуком разрывающейся плоти и отделяющихся друг от друга позвонков не оторвалась от тела и не покатилась в центр комнаты, оставляя за собой кровавый шлейф. В комнате снова повисла тишина.

Отпустив изувеченное тело и поднявшись на все шесть лап, он вновь принялся вытирать лицо в на манер насекомого, на этот раз и не забыв про жвала, пока на нём не остались лишь размазанные следы свершившейся казни, подошёл, схватил жвалами голову за волосы и стал мотылять мордой, пока она резко не врезалась в решётку старика с костылём, замолвившего словечко за демона, с характерным хлюпаньем свалившись оземь, развалившись ещё сильнее и обратив внимание демона на клетку. Клочок волос в крепко-накрепко сжатых жвалах говорил о том, что волосы просто не удержались от такой яростной тряски. Подняв голову, демон зашевелил усиками и принялся бегать по помещениям, пока не нашёл ключи совершенно в дали от попавших под волну возмездия тел заключенных и не поднёс к клетке старику. Не дожидаясь реакции, он схватил оторванную голову жвалами, будто использовал её в качестве игрушки, и пополз с нею, словно собака с костью, в сторону выхода по следам гигантской обдуренной черепахи. Он двигался среди сонм незнакомых и уже опознанных запахов по невидимой дороге, заблаговременно протоптанной его тёмной связью с Ингер, не оборачиваясь и ни капли не жалея о содеянном.

+1

194

  • Автор: Блекмор
  • Задняя Нога Коня
  • Блекмор
  • Зарегистрирован: 2012-05-17
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4497
  • Уважение: [+450/-6]
  • Позитив: [+472/-13]
  • Пол: Мужской
  • Провел на форуме:
    3 месяца 0 дней
  • Последний визит:
    Сегодня 07:25:43

температура -20

0

195

  • Автор: Wyvernaarch
  • Летописец
  • Wyvernaarch
  • Откуда: Таталия
  • Зарегистрирован: 2015-04-15
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 632
  • Уважение: [+37/-0]
  • Позитив: [+41/-1]
  • Пол: Мужской
  • Возраст: 30 [1995-06-14]
  • Провел на форуме:
    27 дней 3 часа
  • Последний визит:
    Сегодня 02:14:53

Всё шло по плану: землевик обездвижен, заклинание произнесено, злость направлена. Оставалось, впрочем, одно слабое звено - сам демон. Не рассчитал силы и то, насколько требовательными были чары Ааркона, чуждая и искусственная магия в противовес молниям и искрам, в которых Зар, казалось, мог купаться. Каждое слово силы было словно тяжёлым шагом по лестнице вверх, к ослепительно мерзкому свету и потере себя.
Или как минимум чувств.
Чужое сознание выскальзывало из когтистых пальцев окрылённого так же, как мускулистый гигант вырывался из хватки проводника - рывками и неминуемо приближая момент освобождения. Считанные мгновения отделяли расцепление мыслемолний двух порождений Ада и продолжение дуэли, в которой шансы на победу уменьшались на глазах. С грустным треском распалась одна колдовская связь, затем вторая…
И тут же Шалгеззаара словно ударило хлыстом из его же собственной стихии, резкий прилив сил, ещё и неоднократный. Явно не второе дыхание, на его остатках он и держался на ногах последние час-два. Но тогда кто мог вмешаться?
Долго раздумывать не вышло, отдача от усиленного заклинания или оплошность в его сотворении вонзились в сознание самого чешуйчатого чародея потоком бритвенно-острых льдинок или режущих шкуру песчинок. Каждое болезненное моргание теперь сопровождалось сменой размытых образов прошлого, набиравших чёткость по мере развития памяти. Несчастного прошлого, но иного на скорбных пустошах и не водилось.
Забитый сверстниками ребёнок, травмированный и не владеющий толком магическим искусством - кто-то мог бы сказать, что Зар словно смотрелся в зеркало собственных прожитых лет, но пеплошкурый бродяга мог бы на это ответить лишь тем, что сказавший совершенно слеп. В истории капитана Стомпедэ было меньше (намного меньше!) вовлечения родной семьи и куда больше ненависти к родичам окрылённым и приземлённым. Трагично, но демон всё же не питал большого сочувствия к здоровяку - каждый первенец Ада не мог похвастать счастливым началом своего жизненного пути. Да и гнусные слова не могли забыться так быстро.
Пока ошеломлённый виверноносец пытался прийти в себя и остановить внутренний взор на событиях настоящего, а не прошлого, затухло и пламя другого поединка. Магически одарённая детвора прекратила вносить шум и гам в мрачные просторы черепно-чердачной части чешуйчатого чародея и теперь любезно покидала негостеприимные продуваемые ветром каменистые пустоши. На уход Равена среагировать особенно не удалось, но вот руку помощи Шалгеззаар оценил.
”Спасибо. Не думаю, что я злюсь… Но твой брат прав, смысла в дуэли было немного.”
И в голове Шалгеззаара вновь воцарилась тишина. Поражённый столь непривычной привычностью, он смог лишь тихо охнуть в ответ на приземлившуюся на плечо руку. Наверное, стоило вернуть Клео потраченные на ставку монеты. Хотя много ли духу толку от презренного металла подлунного мира? Если только клад собирать и стать его же проклятьем и стражем.
Облачка пара вылетели из ноздрей демона с фырканьем от образа камеги, зарывающей сокровища в землю или песок и прячущейся неподалёку в засаде на глупцов, которых приведёт к тайнику пиратская карта. Такой сюжет казался чем-то бесконечно далёким посреди белого снежного моря.
Но в эти весьма своевременные и глубокие мысли вновь вмешались, вынудив окрылённого наклонить голову и приложить пальцы к виску.
”Не жалкий и слабый? Это смотря у кого спрашивать, для Стража я явно не кто-то могучий. Что до брата… Не знаю, мои родичи хорошо не кончили. Да и тебе братьев как будто сполна хватает уже.”
Пока что инфернальный дуэлянт мог вспомнить только одну особу на роль сестры Мии, и та уже отправилась на суд Старика Смерти. Хотя в столице могло и больше медийских самок остаться, раз столь многие были усыновлены и удочерены суровой командорой.
Возможно, стоило отдать ей на попечение и юную жрицу с улиц мрачного Карнака. Ведь пока что воссоединение её с куклой Смерти действительно обернулось страшной бедой. И Шалгеззаар не был уверен, что мог бы её предотвратить даже будучи в лучшей форме. Как можно помешать тому, чего не ожидаешь, чего не знал ранее?
Стомп не был другом долговязому демону, но всё же не заслуживал столь жуткого наказания. В каком-то смысле перед опешившим окрылённым произошло убийство, смерть свободы воли. И это для его свободолюбивой сущности было более тяжким проступком.
- Чшто ты- - гнев сверкнул в золотисто-жёлтых глазах резвой искрой, сменившись на отвращение. Устраивать истерику сейчас после победы, которая понравилась всем, кроме него самого и, может быть, Корве, не стоило. Да и толку заламывать руки уже не было - освобождение от угольно-чёрной цепи крылось в бездне Забвения.
Зар с тяжёлым вздохом отвернулся и потёр прикрытые глаза рукой, чувствуя груз власти теперь, на другом конце цепи. Довольно странное чувство, и не хорошее, и не плохое одновременно. Наверное, можно было изучить эти чары из Карнака, как-то спасти Стомпа от участи раба… Но потом.
И словно ему не хватало проблем, шатёр на гулям-колоссе озарился разноцветным сиянием от снопа ярких звёздочек. Даже что-то схожее с небесными огнями умопомрачительного цирка в этом было. Хотя Зар скорее заподозрил бы чьи-то чары.
- Ты знаешь, что это? - спросил он Мертсегер. Будь в шатре опасность, девочка уже сообщила бы. Но вдруг она видела такое прежде?
”Жди здесь.”
Послание на мыслеречи могло достичь разума Стомпа, если сцепляющее заклинание дозволяло. Но хотя бы узнать заранее про то, как отдаются приказы, было бы не лишним.
После этого окрылённый поспешил к шатру, обуреваемый недобрым предчувствием. Такие искры сами по себе не возникают.

0

196

  • Автор: PashkaSklep
  • Модератор
  • Откуда: Не от мира сего
  • Зарегистрирован: 2012-06-19
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 752
  • Уважение: [+183/-0]
  • Позитив: [+56/-0]
  • Пол: Мужской
  • Возраст: 29 [1996-03-12]
  • Провел на форуме:
    1 месяц 4 дня
  • Последний визит:
    Сегодня 04:09:20

Можно было ужаснуться , на сколько завораживающие и причудливо выглядел измазанный в крови и грязи лохматый джаккай, когда искра показывала свою мощь. Источаемый свет чудесным образом пробивался сквозь толстый зимний мех, становясь мягким, и каким то уютно приглушенным словно свет из окна, в ночную снежную пургу, или маяк в дождливый шторм. Каждый раз когда Хору двигался, через мех на стыках его движений  проходило больше света, что блестел рваными, зубастыми лентами, от чего свечение отчетливо напоминало северное сияние. Чуть размытая тень приятеля, будто рыба под подсвеченной толщей льда, проглядывалась в густой гриве, вздымая над своим маршрутом причудливые искорки похожие на язычки пламени. Казалось можно было запустить руку в пушистый мех и на своих руках ощутить свечение, словно это был не блеск, и даже не снежная дымка, а что-то куда более осязаемое, мягкое, теплое и уловимое.

Так можно было легко не заметить как Хору, ловил каждое пущенное в его сторону «Пушок».
Это дурацкое имя давало сородичам забавную причину не воспринимать джаккая всерьез. Будто он младше, слабее, покладистей. Никто не ждал, что маленький неуклюжий комок меха может навредить. До определенного момента его бессильная злость и слезы были даже забавными, очаровательными, милыми. Сложно не умилиться тому как меленький пушистый шарик, пускает слезы своими огромными багровыми глазами. Умилительно неуклюжий не способный даже нормально бегать из-за своего тяжелого меха. Толкни его и он перевернется.
И можно было вздрогнуть, от того с какой остервенелой жестокостью, до мяса впившись зубами в лапу зарвавшегося сородича, Пушок превращал в кровавое месиво его мордашку и беленького игрушечного волка, который лишился своего деревянного уха, отдав его за правый клык своей жертвы.
Корешок драгоценной книги болезненно скрипну, когда Хору сжал его хвостом.
Обидней упоминания проклятого имени было то, что Хору понимал, вырвись Голди из рук ангела, она вероятно убьет его без особых проблем. Она, и её друзья. Страшные и многочисленные. Даже с искорками, Хору не приближался к их возможностям.

От обиды хотелось расплакаться от бессилия. Радовало джаккая лишь то, что в руках Кальвина, Корь сначала бессильно затрепыхалась, а затем захрипела. Терпеть, и изображать равнодушие - единственная пика которой Пушок мог ответить.
И ведь из-за чего? Хору не мог сдержать искры. Не мог все из них сдержать и маг во владениях которого он находился.  Так что лучшим решением было их раздать. А если Корь и могла собрать их, то даже не додумалась сказать об этом, вместо этого пуская слюни и заводя врагов.
Уверенность в выборе, не идеальном но стоящем, давала внутренних сил.

Подлетев, приятель каким то универсальным, мягким звериным жестом ткнулся в плечо Лето, по своему приободряя. Хотя назвать это существо очаровательным, было чертовски сложно, если вы не Хору или обладайте каким то странным взглядом на мир. Но второе подходило птице-демону. Привлекая таким образом её внимание, Хору понимающе кивнул ей, отдавая должное чему то, что было похоже на пугающую проницательность. Не до конца отрефлексированную, и в выводе ошибочную… точно ошибочную.
Хору попытался неопределенно подвигать лапой, пытаясь выразить, что все немного сложнее чем та предполагает, или напротив… но вышло что-то невразумительное, хотя глубоко сопереживающее, словно Хору вместе с Лето знал какую то тайну. Пугающую тайну. И очередное видение подсунутое сердцем заставляло усатую джакайскую морду вздрогнуть.
«неужели они делали искры из...»
Демонов и ангелов в серединном мире было много и они написали много текстов, где в общих чертах предполагалось, что случается с человеческой душой. Очередной ли это оттиск, Искра? Или её бесконечный потенциал это действительно следствие нарушение миропорядка? Является ли секрет их создания магией наиболее темной и зловещей чем все то, что хору знал, предполагал или фантазировал о магии тьмы?
«Нет, сейчас о таком лучше не думать» - Хору скинул с себя тяжелую и зловещую от домыслов гримассу размышлений и принялся за торговца.

- Я тоже не знал к кому попаду. Кэхем. Квиты — Хору взялся за широкий рукав Али когтистой лапой, деликатно, но цепко и настойчиво, что бы тот не упархал, словно бы перед джаккаем был не маг, а изворотливый лавочник. Второй лапой он взял злополучный ключ , что заказала ему фея, и показал его торговцу, и если бы не разница в росте, то наверное сунул бы ему его под самый нос. Джаккая немного кидало в жар, но он старался подавлять это проявление. Когда он вновь будет ранен, было лишь вопросом времени. Всегда.
- Вот это. Я должен вернуться с этой штукой, и времени у меня… - но когда странствующий купец Али Мухддин Хаджи Бекир, сказал, что его друг сражается, проницательный торговец легко мог увидеть на лице Хору сначала недоумение, затем возмущение, мол «Херли ты тут распинаешься тогда?», а затем профессиональную деловитость.
-По дороге договорим — отрезал джаккай вместе с торговцем ринулся наверх, подгоняя привыкшего быть большую часть своей жизни не спешным и величественным как люксарский голем, своими торопливыми, пружинистыми шагами, а на претензии напоминать, что тех кто сражается вообще то и убить могут, так что нечего задерживаться. А выражаться так красиво на ходу Али вероятно было немного сложно.
- Ценность искр может расти бесконечно, если знать что сними делать. Кэхем. Я рассчитывал взять ключ, может быть какие то припасы и снаряжения для экспедиций в подземные города, но если их нет, Токси с ними. Я страшно бестактен, но у твоего друга сейчас наверняка может быть дырка в животе или, шкура Броксиса, шее, а баночки не найтись — Хору на ходу очень красноречиво потряс пустым флаконом из под зелья, а затем убрал его обратно в подсумок — на обед не останусь. Не обижайся. Кэхем. Сейчас за ванну и домашнюю еду я бы спокойно год жизни отдал, но мой друг тоже сейчас в опасном месте. Я надеюсь что сейчас она не сражается одна. Почему я с тобой пошел? На всякий случай? Мало ли, откуда твоего друга придется вытаскивать? А ну и никакой я не кудесник. Кэхем. Я вообще не хотел в этой проклятой стране браться за серьезную работу, и надеюсь это будет просто небольшим исключением. Рекламы и предложений мне не нужно. Кехе. Картограф я. Просто Картограф. Придержи эту историю на год другой. Пожалуйста, Али Мухиддин Хаджи Бекир.
Хору говорил быстро, с силой борясь с тяжестью что наваливала на него панацея, в конце концов вся его не долгая жизнь была на ходу, на своих двоих и изредка верхом. И в болезни и в здравии. Нужно было разшевелиться. Движение вернет ему бодрость. Да и сидеть и ждать в сокровищнице ему не хотелось. Решать дела нужно было быстро, и по возможности в честно. Воровства, убийств и прочих безобразий хватило и на прошлом месте работы.

0

197

  • Автор: Блекмор
  • Задняя Нога Коня
  • Блекмор
  • Зарегистрирован: 2012-05-17
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 4497
  • Уважение: [+450/-6]
  • Позитив: [+472/-13]
  • Пол: Мужской
  • Провел на форуме:
    3 месяца 0 дней
  • Последний визит:
    Сегодня 07:25:43

Мавуро

Женщина умирала страшно, в море боли и неродившихся криков, но все же в короткий миг перед смертью она сумела прервать поцелуй Мрайхе и пробулькать фонтанчиками крови что-то, что можно было при некоторой темной фантазии расшифровать как "спасибо".

В первой клетке шлюхи и толстый торговец активно исторгали из себя скудную тюремную пайку, аккомпанируя расправе. Пьяный здоровяк смотрел скорее с удивлением и досадой, чем со страхом, а священников разделка привела в полный восторг, так что они забыли про свои раны оставленные междоусобной дракой и ушибы оставленные тугими струями ледяной воды камеги
-А я говорил! Говорил! Исчадие Ада, чудовище, пробравшиеся на землю по воли жестокосердной и прекрасной Гайи дабы нести страдания и погибель всему Медиасу! Марионетки темного бога, проклятье на вас всех! Молитесь, ибо никто не избегнет Суда, и вас ждет такая же участь как эту заблудшую, только длиться это будет ВЕЧНОСТЬ!

Жрец вещал вдохновенно, и в первой камере женщины, опустев окончательно, начали нестройно шептать полузабытые молитвы. К ним присоединился и торгаш, а воин только плюнул
-На войне я и не такое видел.
Но он лукавил. Не видел он на войне такого, потому что другого такого демона как Мрайхе не было.

-Спасибо, юноша - старик с костылем проворно открыл дверь, и вышел. За ним медленно, вразвалочку руки в брюки вышел главарь. Последними камеру покинули человек со шрамами и остальные сидельцы.
-Неплохо разделал эту корову - с безразличием бросил в спину уходящему демону красноволосый.
Он остановился над трупом, внимательно наблюдая за тем, что натворил демон, затем пнул тело в бок, и привалился к стене, вопросительно посмотрев на своих подручных
-Я знал, что так и будет! Демон спас нас, как и обещали Адские Владыки!
Человек в очках заторопился вслед за Мавуро, жестами приглашая остальных поспешить тоже - нельзя отставать от него, босс! Только он может вывести нас из Лимба!
-Что еще говорят Владыки, Буква?
-Они... - человек в шрамах замер, и почесал символ на груди, добыв из своей плоти немного крови и гноя - они жалуются, что их уже тошнит от чаек и крабов.
-И что это значит?
-Пока не знаю, Костыль. Но узнаю. За ним!
-Не спеши, юноша! - старик, возглавив процессию, похромал за Мавуро со скоростью, неожиданной для человека с его увечьями - помнишь, мы обещали снять с тебя клеймо? Мы сделаем это! Но нужно держаться вместе!

Пройдя до конца тюремного коридора, демон добрался до лестницы, ведущей наверх. Поднявшись по ней, он оказался в бывшем офисе местного шерифа, который Като захватил и превратил в центр репрессий для неверных.
Мебели тут осталось чуть, от бумаг тоже избавились, зато оставили груды оков, колодок и инструменты пыток для первичного дознания (с ними Мрайхе тоже был знаком, но эта была лишь краткая остановка перед переходом в темницу).
Людей Като тут не было - они действительно ушли на молитву, уповая на чары своего повелителя и хотя бы на минимальную компетентность камеги.
Мавуро сразу почуял заклинания - они отозвались огненной болью на его грудной пластине, так, будто она целиком состояла из нервных окончаний, а не была сплошным куском хитина. Над дверью и окнами вспыхнули оранжевым знаки - они напоминали глаза, которые уставились на беглецов с интересом, будто ожидая, что те предпримут.
-Сильные чары. Пока не могу снять - Буква подошёл ближе к выходу, принюхиваясь, словно хотел определить магию по запаху. - но они ограничены количеством тех, кого могут превратить в пепел... Думаю, человек пять хватит.
-Приведите шлюх - кивнул главарь остальным бандитам, и те поспешили вниз, по пути прихватив несколько дубинок из арсенала местных правоохранителей. Мавуро мимоходом заглянул туда - куча потайных фонарей, оков и других дубинок, кожаные цепи, кнуты, плащи и щиты наваленные вдоль стен
Спустя пару минут громилы вернулись, притащив с собой несколько насквозь пропахших мочой и рвотой женщин, еще не отошедших от спектакля Мавуро.
Они не знали, что их ждет, но чувствовали недоброе и сопротивлялись - отчаянно. Удары дубин заставили их подчинятся.  Первую толкнули к выходу, и она взвизгнула, рефлекторно уперев ладони в железный лист, покрывавший и укреплявший деревянное тело двери.

Глаз вспыхнул, и огонь охватил ее мгновенно, дыхнув в комнату жаром и искрами. Она не кричала, потому что яростное пламя сожгло ее голосовые связки - но вместо нее закричали остальные женщины, и пусть бандиты быстро закрыли им рты, крик навеки застыл в их глазах.
Первый глаз над дверью потускнел, насытившись, и бандиты проворно оттолкнули обугленные кости с дороги, довольные, что волшебное пламя не распространилось дальше.
В этот момент одна из жертв вырвалась, и в отчаянном рывке врезалась в Мрайхе, завывая от ужаса и дрожа всем телом она вцепилась в демона, будто тот был ее последней надеждой, она не соображала ничего, как курица с отрубленной головой, не помня что демон только что убил другую женщину и куда страшней, чем сделал это сравнительно милосердный огонь Като, не думая даже, что он до сих пор таскает с собой голову той, что еще несколько минут назад была жива как ребенок оторвавший кукле голову
Она была молодой, с мальчишеским телосложением, короткими черными волосами, обгрызенными ногтями и давно зажившими шрамами на тонких запястьях. У нее были зубы курильщицы и глаза помойной кошки. Мавуро чувствовал ее ребра и слабое биение ее сердца.
Ни один из бандитов даже не подумал отцеплять ее от демона.
-Теперь она принадлежит ему. Пусть сам решает, как ее убьет - улыбнулся черными зубами Буква, и бандиты повернулись к боссу, ожидая новых приказов.
-Приведите кого-нибудь еще - отрывисто приказал главарь, и пнул все еще дымящийся череп. Он ударился о стену и раскололся с сухим треском.

На этот раз бандиты приволокли джаккайку - просто потому, что их камера была ближе к выходу. За свою лень они поплатились - джаккаи тут же попытались вырваться и успели покусать громил до того, как те дубинками подавили короткий бунт.
Очки джаккайки были разбиты, но она все равно криво улыбнулась окровавленными зубами, оглядев комнату.
-Все ясно. Ну, со мной это не пройдет.
Когда ее толкнули к двери, она каким-то чудом сумела остановиться перед самым железным листом, и упёрлась когтями в огненный символ Като, начав что то тихо шептать.
Мрайхе понял сразу, что ничего хорошего это не сулит, а вот бандиты тупили, и даже сообразительный старик с костылем был отвлечен чашкой холодного кофе, который он нашел на столе шерифа.

Шалгеззаар

"Это потому, что твои родичи были слабыми. Но мы все уже не слабые, с нами так не выйдет" с неподражаемой непосредственностью отмахнулась от слов Зара Мия, и покинула его голову - кажется, надолго. К Доре прилетела очередная виверна, и вся ее свита заинтересованно читала депешу, забыв и о Заре, и о бедолаге-капитане.

-А, просто какой-то сумасшедший джаккай - махнула рукой Мертсигер с безразличием почти так же, как Мия, только не мысленно, а по-настоящему. Повторение такой реакция явно давало понять, что авторитет чешуйчатого среди девочек-волшебниц прискорбно низок.
Мерт теперь целиком занимала игрушка, дающая ей власть, которая приличествует верховной жрице одной из Великих Пирамид Карнака. Девочка прижимала Смерть к груди с нежностью, бывшей продолжением множества других чувств - радость колдуна, вернувшего свой артефакт, экстаз священника, вновь получившего свой фетиш, и, конечно же, счастье ребенка, воссоединившегося с любимой игрушкой.
-Я хорошо сделала, да? - с беспокойством уточнила Мерт, от которой не укрылось раздражение и гнев демона, и даже перестала гладить Смерть на секунду - я же сказала, что его очень легко поработить! Видишь, я не обманула. А ты не верил!
В ее глазах читалось что то вроде "что не запрещено, то дозволено". И упорство. Очень много упорства, мобилизованного к возможному спору.
-Отвратительный, злой ребенок. Дети должны быть чистыми и невинными - пробурчал Корве.
-Ну тебе вообще ничего в этой жизни не нравится кроме чистых, невинных и, желательно, мертвых, детей. Да так-то это не твой ребенок, а Зара... Да и вообще, ВСЕ дети такие, я тоже в детстве обезьянам хвосты подпаливала - Клео зевнула так, что челюсть затрещала. Когда драка кончилась, ей сразу стадо скучно.
-Все дети не порабощают демонов... - буркнул фей, но спорить не стал - из вредности, чтобы не доставлять черепахе удовольствия от пикировки.

Стомп легко отозвался на мысленный приказ воздушника, усевшись на землю в позе абсолютной покорности, с опущенной головой и руками ладонями вверх, показывая, что он даже и не мыслит о каком-то сопротивлении. Если говорить откровенно, он вообще больше ни о чем не мыслил.

Но добраться до голема и шатра на его закорках Зару не дали. От отряда джаккаев, которых возглавлял Стомп, отделился один, повыше всех остальных и с рваным знаменем за спиной, на котором красовался серый ежик. Подойдя к порабощенному демону, он сухо откашлялся и произнес
-Вы потерпели поражение, капитан Стомпедэ. На этом наш контракт подходит к концу.
Стомп никак не отреагировал на это, глядя пустыми глазами в космическую пустоту, ставшую его миром.
Но джаккай и не нуждался в его ответе, он просто поставил бывшего капитана перед фактом. Не тратя времени, он догнал Шалгеззаара и поклонился, сняв колючий шлем, под которым оказалась грива волос с необычным зеленоватым отливом, и зеленоглазое лицо, преисполненное множеством скорбей и печалей.
-Позвольте минутку вашего внимания, Победитель. Меня зовут Дикогрив, или Дик, если так вам будет угодно. Я старший капрал отряда "Стальные Ежи", численностью шестьдесят шесть хвостов, из которых сорок шесть тяжелые пехотинцы вооруженные моргенштернами и цепами, и двадцать тяжелые арбалетчики вооруженные, соответственно, тяжёлыми арбалетами. Так же среди нас есть два полевых фельдшера, повар, полевой капеллан-маг и четыре кузнеца-оружейника с достойными навыками работы с броней и средними навыками работы с оружием. Согласно контракту, мы все переходим в полное ваше подчинение. Должен сообщить вам, что отряд наш специализируется на боях в узких пространствах, таких как рвы, траншеи, городские улицы и подземелья. Мы так же компетентны как при штурме укрепленных позиций, так и при обороне оных. Однако вы можете использовать нас для любых других надобностей по своему усмотрению. Мы не претендуем на деньги, которые вы можете получить, эксплуатируя наши боевые и/или любые другие навыки, однако без регулярного пополнения запасов провизии и ремесленных компонентов наше эффективность может быть значительно снижена.
Дикогрив еще раз чуть поклонился, а потом отсалютовал странным жестом готовой к атаке когтями лапы
-Какие будут приказания, капитан Шал?

Хороруша

Когда Хору схватил Али за рукав, торговец так растерялся, что воскликнул
-Мой орден не подает иначе как в месяц Хамад, о презревший срам своего отца!
Прозвучало очень обидно, и он тут же замахал рукавами своего одеяния, спеша эту обиду прогнать
-Прости меня, а халиф поспешности! Дело в том, что нищие нашей страны выклянчивают милостыню хватая за рукав, но наш орден совершает благотворительность только в один месяц - в другие месяцы подают иные ордена, и таким образом река милосердия не оскудевает ни на день весь год... Не хотел обидеть, хотя...

-...хотя очень непочтительно с твоей стороны было хватать за рукав - продолжил за торговца Кальвин с театральным осуждением – и я думал, что дервиш – это и есть нищий. Но да ладно.

"Искра суть то, что она называется - Искра жизни, которая делает голема из плоти, крови и костей чем-то большим. Только боги могут творить жизнь, поэтому, когда Он создавал дзинко, разделил свою собственную Искру жизни. Они обязались положить этот дар для Великого Дела, когда пришел час, испросив для себя лишь право поединка, потому что ценят боевую доблесть превыше всего. Сейчас в этом нет нужды, но никто не отменял Его повеление, и они подчиняются даже когда нужда в этом отпала".

Сердце не собиралось больше темнить, вываливая информацию, стоило только Пушку об этом подумать.

Не отвлекаясь на его рассказы, джаккай схватил ключ. Торговец ахнул, и попытался помешать джаккаю, но Хору оказался быстрей. Рука достопочтенного дервиша, потрясенного подобными делами до глубины души, сама потянулась к сабле, но он удержал ее невероятным усилием воли
-О сын неосмотрительности! Что же ты делаешь!!! Нельзя хватать волшебные предметы, не познав их суть, не защитив себя надёжными инструментами и оберегами! Они могут оказаться прокляты, они могут быть защищены заклинаниями, да и, в конце концов, чары на них могут быть столь тонкими, что прикосновение без надлежащих ритуалов и обрядов разрушит их, превратив драгоценный артефакт в хлам, которому место на свалке вселенной!!! Я ждал бы, что подобные действия совершит лишенный рассудка грязный демон, но от тебя, собрата по чародейству, я никак не готов был узреть столь прискорбный и угнетающий поступок!!!  И я не говорю уже о...
-О том, что это просто потрясающе бестактно и даже, прямо сказать, оскорбительно - докончил за торговца ангел - кстати, я победил. Спасибо, Хору.
-Он это нарошно. - заныла Корь - ну ничего, я найду способ отомстить. О, как же я ему отомщу... Попрошу фей наложить на него ауру бесконечного чихания, оргазмированья и пуканья...
Мысль о мести ее слегка утешила. Еще ее утешил облик южанина.
Али был просто в ярости. Он смотрел на ключ в лапе джаккая таким взглядом, что Хору показалось, что он начал раскаляться. Хотя, может и не показалось - маг, хоть явно и опирался на артефакты, определенно мог владеть и обычной стихийной магией.
-В дальнейшем прошу воздержаться от подобных поступков и не хватать мои вещи без спросу… Я готов продать или поменять драгоценный ключ Иш, хотя тебе придется заплатить немалую цену за подобную вещь. По приданию, этот ключ открывает ворота Великих Врат, что ведут и в Рай и в Ад... А кроме того, он усиливает защитные чары Земли, Воздуха и Огня, что подтверждает его связь с тремя сущими мирами! Так же и его ценность тройная - как могучего артефакта, как ценного инструмента, и как удивительного предмета, чья тайна еще не разгадана, ибо все поиски Врат, что вели его прошлые хозяева, закончились неудачей.
-Сказочный долбоеб - выдохнула Корь - зачем его только из Леса выпустили...
-Ключ от врат Рая! Интересно, Дразил знает? - в притворном восхищении схватил себя за щеки Кальвин.
А потом Хору решил поставить последнюю точку в своих отношениях с интуристом. Распинаясь обо всяком, он попытался прорваться наверх.
Когда торговец осознал то, что джаккай делает, он возопил, словно раненный слон, уже больше не сдерживая свои эмоции и не скрывая свое истинное отношение к гостю

-Да как ты смеешь, о сын порока и блуда, пытаться проникнуть в женскую половину моего дома, где находятся сокровища моих очей, мои жены и дочери! Да знаешь ли ты, варвар, дикарь, проклятый мародер, недоучка, позор гильдии чудотворцев, что если бы твой похотливый взор упал на неприкрытое лицо одной из моих женщин, или на их оголенную часть тела иную кроме как рука, лоб и область вокруг глаз, я, по закону великого Халифа, имел бы полное право выжечь тебе глаза и отрубить правую руку, после чего бросить ее на съедение псам и крысам, и никто во всей вселенной тебя не защитил бы от этой безрадостной участи!
Торговец бушевал, как буря, махая саблей, окутавшейся пламенем, и изрыгая жуткие проклятия. Обдав своим огненным гневом джаккая, он обратил его на Лето, которая испуганно вжалась в угол
-Поистине свидетельствую, злые шаманы племен Яджудж и Маджудж прокляли мой дом сегодня великими невзгодами, и после того, как Шал спас меня и моих близких от великих бедствий, светлый лик Золотого Ящера отвернулся от меня и повернулся он ко мне своим хвостом! Вначале эти грязные оборванцы ворвались ко мне плодонося глупостями и оскорблениями, затем этот злокозненный джаккай, осквернивший память своих предков так же, как осквернил мой дом! Все! Во имя зубов Золотого Ящера я говорю: хватит! Я не желаю больше принимать гостей, что не имеют даже права носить высокого звания гостя, гостей, что плюют и насмехаются над обычаями и традициями хозяина, ведут себя как наглые варвары из бесплодных земель, у которых нет культуры, нет чести, нет совести! Все, утверждаю я! Убирайтесь отсюда, немедля! Вон! Не желаю никого видеть!
-Я ничего не делала! Я не виновата! – залепетала Лето и в глазах ее заблестели слезы - не выгоняйте нас! И... Хору не знал! Просто не знал, что вас нельзя хватать за рукав, и трогать ваши штуки, и ходить на второй этаж...
-Молчать! Твое дело молчать! Ни слова больше из гадкого рта! Пошли прочь! Ни один из вас не заслуживает моего гостеприимства! Гог! Магог! Вышвырните их отсюда!
Торговец схватил неприятного вида бутыль, покрытую коркой грязи, и вытащил пробку. Из бутыли медленно потекла темная жижа, которая в считанные секунды обрела форму двух гротескных созданий из грязи, отдаленно напоминавших гуманоидов. В длинных рогатых мордах блестели белые клыкастые улыбки и такие же белые глаза - единственные части тела их, не состоявших из черной грязи.
Не тратя время на угрозы или демонстрацию силы, монстры потекли на Хору, Лето и, заодно, Мавуро, выдавливая их из шатра.
-Ахаха, наконец то он получил свое! - обрадовалась Корь - так его, болезного, так его, родименького!
-Фу, как нечистоплотно - отскочил от монстров Кальвин - не люблю такое.
-Проснись, друг, нас сейчас скинут! - затрясла Мавуро Лето, но тот спал непробудно, и только захрапел еще громче. Подхватив его кое как за крылья, демоница потащила и его и Ингер к выходу. Но грязь наступала все быстрей, и в итоге все же выдавила их из шатра.
Мавуро повезло - он упал прямо в здоровенный сугроб, который намело возле ног голема и даже крыльев не помял, преспокойно продолжив спать удивительно крепким сном. Следом живая грязь выдавила и Хору, который несмотря на всю свою ловкость не сумел удержаться и упал в тот же сугроб, что и вонючий демон со своей подружкой. Лето могла воспользоваться крыльями, но решила упасть за компанию со всеми.
-Так ему и надо - злорадно расхохоталась Корь, по-прежнему сидевшая на руках расправившего крылья ангела и поэтому избежавшая выдавливания. – только искры наши верни, э! Сарацин!
-Да! - Внезапно поддержал Рыжую ангел, и погрозил кулаком шатру – верни искры, иначе я на тебя спущу нашего бешеного джаккая!
-Это кто это тут бешеный джаккай?! – окрысилась Корь. Кальвин подумал немного, взвесив все за и против, и ответил
-Никто. Я имел в виду метафорического джаккая. Воображаемого.
-Умница. А то знаешь, от бешенства долго лечиться! – лязгнула зубами та.

На голову Лохматого упали несколько комков грязи, которые немного поползли по нему, будто огромные слизни, и вернулись по ноге голема обратно в шатер.

Хору и Шалгеззаар

-Привет Корве, Клео - вежливо поздоровался Кальвин с обернувшимися посмотреть, чего там происходит, камегой и феем - как ваши дела?
-Что вы тут делаете?! - завопил фей - это наше место! Каргов же говорил, что пока избранным нельзя соединятся! Так нас скорее найдут!!
-Это случайность - буркнула Корь.
-Случайность и вынужденная необходимость. Мы вообще в другое место летели. А где твой библиотекарь, Клео?
-Не знаю, он мне не понравился, и я решила теперь с Зари тусить - объяснила черепаха указав на серого крылатого ящера, возле которого стоял вытянувшийся по струнке джаккай в тяжелой броне и девочка с куклой.
-Это тот сумасшедший джаккай - девочка ткнула тонким подбородком в Хору - видно он довел толстяка, и его выгнали. Неважно! У нас теперь есть целая армия и мы можем отомстить за мою пирамиду!
-Я тоже хочу мстить за пирамиду! - заинтересованно переступил с ноги на ногу в воздухе ангел - звучит очень увлекательно!
-Нет! Уходите! - закричал фей - иначе я за себя не отвечаю! Вы нас всех обречете на ужасную участь!
-Кстати, Корве, мы с местными феями пересеклись… Наверняка они захотят с тобой познакомится - ухмыльнулась Корь.
-Нет! Я не хочу! Не желаю иметь с ними ничего общего - Корве вдруг бурно зарыдал, размазывая кулачками сопли и слезы - зачем вы пришли! Все было хорошо! Вы все испортили!

-Ой да ладно тебе, ничего страшного. Кстати, наш уважаемый чешуйчатый друг не мог бы успокоить южанина? Тот вышел из себя и всех нас прогнал - перешел к делу ангел.
-Так я и знал! Вы все портите! Шали, пошли, пожалуйста! Не обращай на этих выродков внимания! Нам надо уходить, пока не явились злодеи!

-Меня зовут Лето, я очень рада с вами познакомится - немного придя в себя и убедившись, что Ингер и Мавуро в порядке, Лето пошла знакомиться с Шалгеззааром и Диком. Но разглядев окрыленного поближе, она вдруг поняла, что ее платье держится только на честном слове, а перья покрыты грязью, кровью, и чем похуже. Она закрыла глаза, и очень-очень пожелала оказаться снова в Аду, где у нее была целая куча самых красивых платьев, и много косметики, и ванная комната с множеством шампуней и... Она осторожно открыла глаза, но чуда так и не произошло, хотя и так это было понятно по жуткому холоду. И перед ней были все те же завораживающие золотые глаза на благородном, задумчивом чешуйчатом лице, и...

Закрывшись крыльями, Лето неуклюже побежала на своих длинных тонких ногах куда-то в даль, но споткнулась и упала в сугроб, поняла, что это не такое уж плохое место в ее ситуации, и решила там остаться навсегда.

-Это наша птица-тупица - отрекомендовал Лето Кальвин. Немного подумав, добавил - странное поведение для нее!
-Хех - ухмыльнулась Корь - глупый ангел.
-Что? - не понял тот. Но Корь только похехекала еще.

-Вы нас покидаете, капрал Дикогрив? - пока все развлекались как могли, свита Доры закончила свои дела, и подъехала ближе, чтобы разобраться, что здесь вообще твориться.
-Увы, главнокомандующий - джаккай чуть поклонился, с безразличием скользнув взглядом по демонам, Пушку и проводникам - для меня было честью сражаться бок о бок с вами и с королем, но теперь мой долг следовать за капитаном Шалом
-Повезло-повезло, братик - ухмыльнулась Мия.
-А это кто? - Дора кивнула на Пушка и всех прочих.
-Похожи на каких-то бродячих паяцев - крякнул огненный камега, подбросив кошелек с выигранными деньгами.
-Вы не из Умопомрачительного Цирка случаем ли? - Кугель оторвался от цифр, посмотрев на Мавуро. Но Мавуро спал, и он посмотрел на Ингер. Но Ингер тоже спала, и он посмотрел на Лето, но та продолжала торчать в сугробе хвостом кверху. Тогда министр финансов с большой неохотой посмотрел на Хору.

-Он нас видел. Джаккай - Кальвин указал пальцем на Дика.
-Чтоооооо?! - завопила Корь, чуть не выпав из его рук - нееее моооожееет быыыыыыыыть!
-Точняк! - всполошилась Клео - Палево! Может, он заодно с культуристами?!
-Я знал, я говорил - захныкал Корве.
-Шал, мы должны двигаться дальше. - привлекла внимание ящера Дора - и... я решила принять твое предложение выступить посредником в деле с цирком.
-Правда? - удивился Кугель снова оторвав нос от цифр.
-Я знала, что ты понравишься маме! - обрадовалась Мия.
-Пф - фыркнул Равен, все это время не открывавший взгляд от задницы Лето, пытаясь понять, что это вообще такое.
-Да. И я хочу попросить прощения, что не приняла твое предложение сразу.
-То, как ты поколотил Стомпа, убедило нас в твоих дипломатических навыках - важно произнес министр Финансов.
Кальвин прыснул сверху, прикрыв рот ладошкой.
-Не это, но да. Свои мотивы я оглашу как-нибудь потом - глаза Доры чуть дернулись - в общем и целом... Чтобы убедить тебя согласиться, я готова положить карты на стол. Мы правда не собираемся нападать на цирк. И даже требовать с него денег. Наша цель - убедить их прибыть в столицу, защищая по пути, а потом, так же с охраной, довести до того места, куда они там идут. Эта местность полна бандитов и тварей... Мы то уж знаем. Часть из этих бандитов наши дезертиры... Висельник и Плешивый...

Виверна, снова задремавшая на груди Зара (она правда очень вымоталась) встрепенулась.

Это краткое движение животного не осталось незамеченным от цепких взглядов министра и Равена.

-Но я боюсь, наша дорожная стража уже испортила отношение к нам у циркачей.
-Долго ли умеючи. Никому не нравится, когда у них клянчат деньги.
-Кугель, не помогаешь - разозлилась Дора - хватит ехидничать. Итак, Шал. Поедешь с нами в цирк?
-Ура, в цирк! - Мия пустила в воздух еще один салют, слабо имитирующий творение мастера Толди.
-Тот самый цирк, о котором ты говорил! - Мерт схватила Зара за лапу - пойдем, да?
-А торгаш с ходячей статуей? - Кугель указал перышком в голема.
-Да, это. Мы правда хотим, чтобы он пошел с нами. Как лишний довод циркачам нас послушать. Если на них армия не произведет впечатление, то может голем произведет? Иначе пусть платит. Мы, в конце концов, обороняем этот отрезок тракта, каждый день теряя людей, и заслуживаем платы.

Голос Доры был непреклонен.

-Выгоднее помочь нам. Скажи торговцу, что до драки мы не будем доводить в любом случае. Король твердо дал понять, что он хочет видеть этот цирк целым и невредимым. Угрожать можно, выполнять угрозы в жизнь нельзя.
-Это же цирк, как можно нападать на цирк, правда, там же клоуны, и карлики, и акробаты, и попкорн, и фокусники, и газировка... Мы же не чудовища, воевать с попкорном и карликами!!! - Мия замахала руками как мельница крыльями. Мерт, открыв рот, чуть не выпустила из рук свою драгоценную куклу. Хвост Лето чуть заметно шевельнулся в сугробе.
-В любом случае, мы выдвигаемся. Холодает.
-Отлично! Я уж думал мы заночуем в этом продуваемом всеми ветрами поле! - министр финансов Бобинберга убрал свои канцелярские принадлежности. Армия действительно выдвинулась - в авангарде шли разноцветные ландскнехты в буйстве шелка и мехов, и сопровождающие их молодые маги, следом - огромные серокожие здоровяки, которым холод очень нравился, и на радостях они запели какие то жуткие заунывные песни, затем простые вояки… Только бронированные джаккаи отошли в сторону, не присоединившись к общему строю.
-Мы же пойдем, ведь пойдем, ага? - встревоженно спросила Мертсигер, подергав Зара за лапу.
-Мы же не пойдем? - испуганно уточнил Корве вцепившись в рог Зара.
-Я за. Надо идти - решительно рубанул рукой Кальвин.
-Я тоже за - важно кивнула Корь.
-Вас вообще никто не спрашивает! Сказано же, не собираться в толпу до Цеп-Хе! - разозлилась внезапно Клео.
-А что, если мы все будем проводниками Зара? - протянула вдруг Рыжая.
-Я за - снова рубанул рукой Кальвин, чуть не выронив джаккайку.
-Нет! - разом гаркнули фей и камега - раньше надо было думать.
-Невезучий день - огорчился ангел, печально посмотрев на Мавуро. А Корь даже смотреть не стала на Хору, так он ей был отвратителен.

Сгата врывается в рол внезапно как же она хороша как мощны ее лапищи!

(вводный пост написан в соавторстве с сэфом:3)

Для демона не существует загробной жизни. Они и так живут в Аду. Это знал каждый. И Сгата, как и все, не сомневалась в этом законе Синдела. А падение в раскаленную лаву не способны пережить даже демоны огня, что славятся своей огнестойкостью. Потому было странно, что демоница что-то ощущала - ее сознание не покинуло сгоревшее вспышке непереносимой боли тело.
Еще до того как Сгата открыла глаза, на ее чувства обрушился настоящий ураган совершенно незнакомых запахов и ощущений - соль и морская вода, прелые водоросли и гнилая древесина, холод, который в Аду можно почувствовать только если в тебя бросит снежком (или чем посерьезней) демон воды, а еще голод, от которого она была избавлена милостью Синдел.
Но было и кое что знакомое и привычное - вопли, скрежет когтей по камням, запах крови и треск раздираемой плоти.
Проморгавшись (жуткая желтая штука на небе била прямо в глаза острыми лучами!), Сгата увидела вокруг камни, но даже и они были совсем не такие, как в Аду. Не грубые сколотые булыжники цвета каменистой пустоши, что покрывала бОльшую часть Ада - а покрытые снегом и лишайником. А вокруг камней, из которых состояло это не похожее на родину место, было столько воды, что любой демон этой стихии помер бы от счастья на месте. Самое больше количество воды, куда более грязной и вонючей, Сгата видела только на закрытых плантациях Кракуса, что всеми правда и неправдами выращивал бурду, из которой варилось две трети самогона Темнограда. И то количество было несравнимо с тем, что простиралось вокруг. Но на разглядывание пейзажа времени пока не было - рядом дрались два демона, пинаясь, кусаясь и бодаясь. Драка была серьезная, до берсерка, уж в драках-то большая самка разбиралась, вон сколько красной и синей шерсти валялось вокруг, а кровищи-то сколько, еще больше даже! Еще пахло гарью, что ясно показывало, что это демоны огня - они сожгли одежду друг на друге в припадке бессильной ярости идентичной стихии, и только потом перешли к когтям и всему прочему.
Но насладиться зрелищем вдоволь, как, впрочем, и подумать - не ее ли это преследователи, она не успела, и оба спарринг-партнера кубарем покатились с утеса прямо в холодную воду, злобно бьющую волнами в острые камни. Что то предпринять по этому поводу большая самка никак бы не успела, даже если бы и хотела (а она не хотела - “если двое дерутся, то не мешай, подожди пока закончат и дай по морде ослабленному победителю, или пни проигравшего”), но, может, оно и к лучшему – они точно стали бы берсерками и устроили на тесном острове настоящее пекло. Затем рядом что-то промелькнуло - что-то пушистое и похожее на демона, но очень уж мелкое - и плюхнулось в воду следом за драчунами. Это был джаккай - как успела разглядеть Сгата, косоглазый и весь какой-то куцый, будто им пол протирали, и не один раз. Но на дно вслед за огневиками он не пошел, а вынырнул, и поскакал по воде при каждом прыжке создавая под лапой ледяной бугорок.
Удивляться можно было либо всему, либо ничему. Помогло то, что демоница была временами тем еще тугодумом, скрывая долгие раздумия быстрым ударом под дых слишком хитрожопому собеседнику. Ад - не Ад, камни - не камни, демоны - не демоны, бегающие по воде джаккаи. Хотя бы на Рай это было не похоже, а ее, потерявшую сознание никто не убил.

Поднапрягши затекшие мышцы, отозвавшиеся болью и сладостным ощущением что все цело, Сгата поднялась и, сделав первый нетвердый шаг по земле Медиаса, чуть не провалилась в каменную трещину, где лежало несколько сгнивших тряпок и дощечка с царапинами не похожими на демонический алфавит - буквы медийцев, которые большая самка не понимала и осуждала.

Обследование острова продлилось недолго - он был удручающе мал, пусть и намного больше чем ее убежище в трущобах, и населен исключительно противно кричащими белыми птицами, постоянно орущими и ковыряющимися в земле и ледяными, щелкающими клешнями на птиц, крабами (про них Сгата слышала и даже видела - огромный охранный краб Борис, творение архитектора плоти, навсегда западет в память, если умудришься от него сбежать) - странными существами с прозрачными панцирями, покрытым инеем. И пусть Аду демонице не нужно было есть, она достаточно наслушалась об этом процессе от душ грешников и уникальных ветеранов, сумевших вернуться в Ад из срединного мира. Поэтому первый краб, во имя мести за всех убитых и покалеченных Борисом, был убит и съеден. Вкус у него был странным, но не плохим, но от него замёрзла пасть и стало ужасно холодно. Зато желудок был очень рад попавшим в него кусочкам еды, что перевешивало неприятное обморожение. Горланящих птиц поймать было куда трудней из-за крыльев, что роднили их с демонами ветра, но во рту от них хотя бы не наступала зима. В общем, хоть есть было довольно приятно, но приходилось тратить много времени на добычу того, что можно съесть - с другой стороны, делать на острове было особо нечего, а непривычное чувство бурлящего желудка никак не хотело утихать. А потом демоница познакомилась с обратной стороной питания, о которой ей никто почему-то не рассказывал, и это было вовсе не приятно, а только раздражающе.

Дни потянулись за днями полные чревоугодия, ничегонеделанья и попыток придумать план, как выбраться из этой конфузной ситуации. Хватило времени, чтобы обдумать свое положение, порадоваться, что смогла улизнуть от проклятых преследователей, погоревать, что покинула Ад, который был для нее домом, порадоваться, что покинула Ад, что был, по сути своей, тем еще отстойным местом, а также насмотреться и надышаться так, что стало скучно.
На единственном "берегу" острова было несколько деревянных обломков, покрытых мертвыми ракушками - слишком мало чтобы сделать даже небольшую лодку вроде той, что была у Жнеца, да и сомнения о том, какой должна быть лодка, чтобы выдержать ее, больше напрягали, нежели помогали в выживании. Новые голые дерущиеся демоны или, на худой конец, бегающие по воде джаккаи, не появлялись. Холод усиливался с каждым днем, заставляя мех пушиться, а Сгату дрожать по ночам. Тупые, но, как оказалось, не настолько, птицы стали облетать остров стороной, а крабы, осознав что внезапно свалившаяся на их территорию демоница земли их природный хищник и, если ничего не сделать, им грозит геноцид, начали атаковать Сгату по ночам, щипая клешнями за пятки и хвост. Война с ними немного скрашивала ее будни, хотя даже сотня крабов не могла составить ей достойную конкуренцию. Однажды крабы привели своего царя, размером почти с демона воды. Но даже он мало что смог противопоставить демонице и ее топору - лишь насытил ее на целых два дня. После этого крабы признали поражение и перестали появляться на острове.

Вот тогда-то большая самка и поняла, что дела ее плохи - без пищи она ощущала не только боль в животе, но и начинала слабеть. Эта слабость становилась все более всеобъемлющей, пока однажды демоница не смогла даже топора поднять, а сил хватило только чтобы доползти до ложбинки с дождевой водой и полакать оттуда немного. А на следующий день не хватило сил и на это. Стало ясно, что питание - это не роскошь, как в Аду, где пили и ели лишь чтобы покрасоваться, показать свой статус или же испытать новые ощущения, а суровая необходимость. Но кроме камней с зеленой мягкой травой есть было нечего, и как Сгата не пыталась, они совершенно не насыщали ее, а только вызывали колики в кишках с последующим желанием выблевать все наружу, попутно вывернув демоницу наизнанку.

Засыпая, большая (уже не такая большая, а скорее длинная, как воздушник) самка поняла, что она уже не проснется. Что ж, не самый плохой выход из этой ситуации. Жизнь была говном с редкими моментами хорошего - так чего ждать от смерти?

Но увы, у папы Синдел еще были на свою непутевую дочь какие то садистские планы, и вместо того чтобы тихонько загнуться от голода, она проснулась в новом непонятном месте, темном и скрипучем, а в пасть ей чьи-то чешуйчатые пальцы вливали что-то очень приятное на вкус, куда более сытное чем все короли крабов и птицы вместе взятые, сожранные за эти.. …? … дней, а от голода кажущееся еще более вкусным.
-Дай ты ей проснуться хоть, еще подавиться и помрет, вот хохма то будет а!
Голос с характерными рычащими нотками мог принадлежать только демону, чешуйчатые пальцы - тоже, желтой штуки в небе больше не было, а значит, она в Аду - месте, где надлежит быть всякому демону, что правильно и разумно! Где можно спать на земле, нет холодных ночей, слепящей штуки сверху, бескрайних ям с водой и где не надо есть...

...но в Аду не надо есть... А значит, это все-таки не Ад.

Огорчение было коротким, пусть она и не вернулась на родные каменистые просторы, где все просто и знакомо, но зато и не умерла – а жить вдруг хотелось как никогда.
-Если она не пожрет, то уже может и не проснуться вовсе - возразил второй голос, который принадлежал самцу, тогда как первый все же самке.
-Ладно, тебе видней, но если все же она помрет, выкину тебя за борт.
-Счастье то какое, наконец отдохну от вонючего камбуза и от штопанья ваших вонючих жоп.
-Наши вонючие жопы тоже отдохнут от твоего вонючего варева, которым только страдающих запором демонов земли кормить можно.
-Как плохо что у нее нет запора, так что я пойду отдохну.

Перепалка была привычной и какой-то даже родной, хоть куча слов и была незнакомой. Ну и насчет качества пищи было очевидное вранье - еда была очень даже, хотя пару раз кости у нее чуть и правда не стали колом в горле. Желудок, уже переставший подавать признаки жизни, неуверенно принялся за работу, а значит все было хорошо. И Сгата снова заснула, пока папа Синдел шептал ей на ушко что дальше будет только интересней. Не лучше, интересней. Это было не одно и тоже, на чем он делал акцент. И Сгате снился Ад, камни и драки, потому что больше ничего в ее жизни особо и не было. А еще за ней бегал бесхвостый демон воздуха, держащийся за жопу и безостановочно верещащий “хвост, хвост верни, дура, я все прощу!”.

Как выяснилось немногим позже, когда большая самка немного восстановила приличествующие демону земли формы, первый голос принадлежал демону воды, капитану (что-то вроде босса) корабля "Адская рыбешка" (а так называли большую-большую лодку с комнатами и деревьями, на которых развешивали тряпки) по имени Варакса. У нее была гладкая серая шкура без шерсти, длинная морда с великим множеством зубов в пасти, мощный хвост с плавниками и расфуфыренная одежда, украшенная золотом и серебром, но чиненная-перечиненная и довольно грязная. Демоница была тут главная, но характер у нее был дурацкий - приставучий и раздражающий. В свободное время она постоянно таскалась в каюту Сгаты (у комнат на лодке тоже были свои названия... зачем-то), и начинала доставать расспросами про адские новости. Когда адские новости, коих было не много, учитывая, что дни и ночи были похожими друг на друга как два камня, а происходящие интересные события можно было пересчитать по когтям одной лапы, кончились, она стала болтать сама. Сгата вообще была не из тех, кто любит поболтать ни о чем и обо всем с подружками. Она ценила хорошую историю за краткость, яркость и количество батальных сцен, но все рассказы Вараксы были потрясающе дурацкими и длинными.
-Ты знала, например, что все мы похожим на каких-то местных зверей? Прям вылитые мы, только тупые.  И не разговаривают.

Жаль, что Варакса разговаривала. У ее голоса был какой-то дефект, так, что он напоминал скрежет пилы по костям (Сгата всеми силами избегала лекарных бараков, предпочитая, чтобы переломы и трещины сращивались сами - уж наслышалась о тех, кто их пережил. Лучше сдохнуть, чем жить без лап. Она никогда не слышала скрежет пилы, но он несомненно был один в один как голос Вараксы)

-Я, например, похожа на акулу. Такая большая рыбина, местные ее очень боятся. Чует кровь за много миль! Мы однажды поймали такую, я думала, это моя сестра родная... Я даже закричала "сестра, как там мама?". Но та не ответила. Только зубами клацала. И быстро издохла. А еще морда у нее не такой приятной формы, как моя. Я покажу тебе череп. У меня в каюте хранится.

Она и правда принесла череп на следующий день, и тыкала им в Сгату, с интересом наблюдая за реакцией. Но даже так череп не был таким бесячим, как демоница воды. Хотя бы потому что он молчал. Сгата даже подумала, что эта рыба-акула сдохла специально, лишь бы от нее отстали.
-А ты похожа на такую собаку из жарких стран, гигиена называется.
-Не собаку, а кошку, и не "гигиена" а "гиена" - поправил капитана Траск, ящер с грязно-желто-зеленой чешуей, большим животом и шикарным гребнем острых костяных шипов идущем от макушки до кончика хвоста. Он тоже был демоном воды и выполнял обязанности повара и врача, и каждый день проверял, как здоровье Сагаты и заодно приносил ей еду. Еда его была чудесной, из сушеной рыбы и пары гнилых луковиц он творил шедевры, которыми можно было бы принцев во дворцах кормить, но вся команда почему  считала ужасно веселым делать вид, что у них от его стряпни хроническое несварение.
-А какая разница? - удивилась Варакса в ответ на поправку Траска. Тот не стал отвечать, провел пальцем по носу Сгаты, убедившись, что он холодный и влажный, и ушел.

Сгата не понимала кто такие “гигиены-гиены”, чем они отличаются от “акул” и предпочитала не вникать, чтобы лишний раз не думать над этой глупостью. Может быть Варакса и считала, что была похожа на рыбу, но она же не могла быть какой-то там собакой или кошкой. Синдел вообще-то сотворил демонов по своему образу. Это значит что он был похож на.. нет! Это все глупое влияние мира смертных. От драки и “выкидывание за борт” ее останавливало то, что вокруг все еще не было земли, зато, куда не кинь взгляд, была вода, ее постоянно “укачивало” (это когда тянуло выворачиваться наизнанку как после камней с травой), а также тот факт, что было маловероятно, что демон воды может утонуть. А их тут было слишком много…
К тому же ей дали комнату, утоляли новые потребности, непривычные после жизни в Аду, при этом даже не заковав в кандалы и не пытаясь… не пытаясь.

-Ну так вот... Ты прям вылитая гигиена, только умнее и красивее. На, поешь.
Несмотря на то, что Тракс после того, как большая самка восстановилась от вынужденной голодовки, кормил ее до отвала, Варакса зачем-то таскала ей еще еду с капитанского стола, в основном сладости и выпечку. Эти штуки были еще вкусней всего прочего, но Сгата вдруг с беспокойством начала понимать, что она становится даже больше, чем до голодовки, особенно в области брюха и в бедрах.
-Демон земли должен быть большим - наставительно заметила капитан, запихивая в Сгату кекс - а то чего ты чахлая такая? Ветерочек подует, и "пуф"! Унесет тебя прямо в Рай. Там ангелы засмеют.

Несмотря на свой дурацкий нрав, Варакса была порядочным демоном, ценящим драки и жестокость. Один раз она сломала лапу юнге, небольшому болезненному демону воды, похожему на зверя, который, как просветили Сгату, назывался "выдра". Только за то, что тот задел ее шваброй, когда убирался в каюте. Причем сделала это капитан с такой удивительной непосредственностью и легкостью, что именно тогда демоница земли поняла - лучше с ней в драку не вступать. По крайней мере пока вокруг ее родная стихия. Уловив взгляд Сгаты, она улыбнулась ей своим частоколом зубов, похожих на медвежий капкан (такие в аду использовали для особенно лютых пыток душ).
-Ничего, ничего. Прошлого юнгу я вообще сьела. Но он заслужил - чихал постоянно и под ногами путался.
Оставалось только строить догадки, всерьез она это, или опять валяет дурака. И что за животное такое “юнга” и насколько они вкусные.

-Ты будешь украшением нашей команды. И нет, не в качестве носовой фигуры, не думай.
-Не понимаю, зачем она нам. У нас вся команда - демоны воды. Грязеед не вписывается. 
Первый помощник Вараксы, господин Маул, тоже напоминал рыбу-акулу, только странную - с глазами, расположенными будто на разных концах молота, на который походила его голова. Он был довольно умным, собранным и мрачным - полная противоположность дурацкому капитану.
-Затем что идите и поцелуйте меня в зад, господин Маул - отреагировала в своем стиле на закономерные претензии старпома Варакса.
-И все же, почему...
-Потому что я капитан, а вы говно, вот почему. Идите рулите посудиной, пока она не врезалась в Нирвен.
Капитан всегда относилась к своей правой руке как к куску говна, не упуская ни единой возможности оскорбить и унизить. Ледяное спокойствие, с которым тот принимал поток помоев не теряя лица, могло внушить определенное уважение тому, кто уважал умение играть в покер.

В тот момент, когда Сгата уже могла стать на лапы, она мало-малость привыкла, что “земля” под лапами постоянно качается, и ей стало тесно в ее пусть и личной, но небольшой каюте, Варакса пришла к ней с хорошими новостями. На ней вместо привычного капитанского камзола была шуба, сшитая из множества зверьков, и шапка, похожая на торчащий стоймя меховой мешо. Еще одну гору меха она приволокла специально для Сгаты, и радостно кинула ей в лицо.
-Одевайся! Мы прибыли! Нирвен! Самый настоящий, я серьезно!

Несколько дней назад большая самка уже слыхала вопли "Земля!" И "Нирвен!" Доносившиеся до ее каморки. Но оказалось, что подвел туман - это был очередной пустынный остров населенный крабами и птицами, чье название Сгата узнала - это были чайки, созвучные гадостному напитку с травами, что предпочитали пить горячим. Почему птиц назвали в честь напитка Сгата так и не поняла.

-И смотри скорей, что у меня еще есть! Ты уж, наверное, думала, что никогда ее не увидишь, а?
Шагнув за дверь, акула с трудом втащила в каюту обсидиановый топор Сгаты.
-Она так скучала по тебе! Постоянно спрашивала "где моя хозяйка? Где моя хозяйка?" Но пока я была в тебе не уверена, не спешила ее возвращать. Демон земли может оказаться проблемой, а демон земли с секирой - катастрофой. Но ты вроде ничего, так что теперь ты одна из нас и получаешь ее обратно. Не стесняйся, можешь ее обнять! Я подожду!
Сгата поняла, что ей повезло дважды. Да, наличие оружия, скорее всего, привело бы к старому доброму “бошку с плеч”, но что потом делать посреди воды на лодке, что без понятия как плыла без весел. По сути, ничем бы не отличалось от сидения на острове, когда его покинули чаи и крабы.
А что до второго везения - судя по всему, половина слов, беспрерывно изливающихся из пасти Вараксы были перенаправлены на оружие Сгаты, тем самым спасая его владелицу.

Судя по тому, что Варакса не спешила уходить, это были еще не все хорошие новости. И правда, выдержав подобающую паузу, она выпалила:
-Прямо по курсу не просто земля, а земля с деревней! И мы собираемся напасть на нее и разграбить! Ну, скажи, ты рада? А? Рада или нет, отвечай!
И она дружески похлопала Сгату по бедру, потому что до плеча бы не дотянулась, даже если бы встала на стул. Демоны воды самые низкие из всех демонов, но капитан Варакса даже среди сородичей отличалась весьма компактным размером, который, однако, только сильней разжигал ее буйный нрав.

+2

198

  • Автор: natus
  • Ветеран
  • natus
  • Зарегистрирован: 2021-04-22
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 125
  • Уважение: [+20/-0]
  • Позитив: [+12/-0]
  • Провел на форуме:
    5 дней 0 часов
  • Последний визит:
    Сегодня 02:43:05

Продвигаясь через коридор, Мрайхе иногда останавливался, скидывая изувеченные остатки головы на землю, поднимая морду повыше и дёргал усиками в разные стороны, осматривая землю, будто сверяясь в голове с воображаемым путём, что прокладывался в реальном времени. Его актам вторили лужи крови и ошмётков мозга, всякий раз проливающихся и вываливающихся из раздробленной головёшки фанатика, усеивая коридор неказистыми кусками плоти и осколков черепушки, по которым, чавкая, следовала уродливая банда, оставляющая тёмно-красные отпечатки на вымощенном камнями полу.
Достигнув лестницы, демон со всем присущим насекомому царству характеру, взобрался на вертикальную поверхность, минуя таким образом ступеньки, и, как только он пробрался в офис, символ на груди отдал обжигающей болью, заполонив комнату мерзотнейшим запахом горелого хитина. Он тут же попытался измазать зафиксированной в жвалах головой мучительный знак, покрыв тот свежевыжатой кровью, от чего та, пузырясь, вскипела, дополнив пёстрый клубок благоуханий подслащенным ароматом железа. Бездвижно устремляя взгляд сквозь железный лист, фрактальное зрение фокусировалось на пылающего оттенка глаза, которые завораживали его любопытные внимание до тех пор, пока преследователи не пригнали сюда мириады самок, чей уродливый и болезненный вид был под стать всему остальному в этой комнате. Охвативший одну из заложниц огонь заставил отступить одной из передних лап назад -  пламя бархатистым блеском отлилось на сотнях чёрных фасеток, пока на их месте не осел пепел, уносящийся в сторону лестницы лёгким, неосязаемым дуновением. Внезапно освободившаяся жертва, с криками навалившаяся на Мавуро сзади, заставила его чуть шелохнуться - скорее от внезапного столкновения и сдвижения центра тяжести, а не рефлекторной реакции, так как никаких действий после этого от него самого не последовало, как если бы на человека незаметно село мизерного размера насекомое, приземление которого настолько непримерно или не важно, что он брезгует даже отмахнуть его. Она вцепилась в него руками и сидела так, находя отдушину в надежде на помощь от гигантского кровожадного членистоного, прерывисто дыша, рыдая и вытирая слёзы о твёрдый панцирь непоколебимого в своём тупиковом бездействии демона, пока на очередную казнь не привели джаккайку, вырвавшуюся из лап палачей. В момент, когда она остановилась у двери и зачала громко нашёптывать недосягаемые для Мавуро речи, он, будто резко проснувшись от пролитой на него ледяной воды, зажужжал крыльями, замотылял головой и швырнул изувеченную голову в металлический лист на двери перед джаккайкой, от чего та окончательно развалилась в клочья, оставив ошмёток мозга и впившихся в него осколков костей на нём, видимо, восприняв однажды вскользь услышанное словосочетание "фейс-контроль" слишком буквально. После этого он ни секунды не задумываясь обхватил шлюху передними лапками, за шею и живот чьи прорезающие кожу множественные коготки заставили её завопить и попытаться выбраться, но он тут же подтащил её вперёд себя, сложив расставленные врозь задние и серединные лапы поближе друг к другу, пригнувшись и опустив голову, уменьшив силуэт и придерживая жертву перед собой, прикрываясь ею как живым щитом от того, что могло его ждать.

0

199

  • Автор: Сэфа
  • ГМ
  • Сэфа
  • Зарегистрирован: 2012-06-29
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 1113
  • Уважение: [+74/-1]
  • Позитив: [+75/-0]
  • Пол: Мужской
  • Возраст: 34 [1991-09-11]
  • Провел на форуме:
    1 месяц 0 дней
  • Последний визит:
    Вчера 21:47:22

Рыбы. Сгата никогда не видела столько рыбов в Аду. Медиас, а это точно был он, был странным местом. Где было слишком мало земли, много воды, злобные звери, похожие на ее знакомых в Аду и слишком мало земли.. а еще это проклятые чувства, что дарил ей желудок. Не ел - плохо, поел - плохо. В Аду хотя бы об этом не надо было думать.
От мыслей и думаний болела и голова.. или это было связано с тем, что рыба-босс назвала "морской болезнью" - это когда проглоченная еда стремилась покинуть желудок через пасть.
- Привыкнешь. И со временем пройдет. Зуб даю. - повторяла Варакса, когда очередной приступ рвоты заставлял демоницу перегибаться через поручни палубы - Господина Маула. Мой жалко. -
Сгата не хотела ждать, когда привыкнет к такому. Будучи демоном земли, пусть и не обученным всяческим там колдунствам и заклинаниям, но все же лапы хотели ощущать под собой твердь, а не куски дерева, под которыми была глубокая-глубокая вода.

Потому демоница и обрадовалась крику "Земля!". Оказалось что эта "земля" не больше острова, что словоохотливая босс-рыба окрестила "Островом Сгаты" и показала кусок бумаги, доказывая что теперь на карте он будет обозначен ее именем. Сгата не понимала в закорючках смертных. И в картах. И вообще - половину того, что говорила эта самка. 
Так вот - "земля" в виде очередного острова была воспринята с легкой грустью. Возможно там у крабов тоже был свой король, который точно был бы вкусный. Радовало, что, опять же по словам демонов, управляющим этой лодкой, в Медиасе было не так уж много воды. Просто Сгате "повезло". "Повезло", падая в огонь Ада, упасть в воду Медиаса. Возможно, Сгата даже бы оценила иронию, если бы знала это слово и что оно означает.

В очередной из "дней" - времени между "утром" и "вечером", когда "желтая штука" наверху светит ярко, в ее комнату вновь вплыла Варакса, на этот раз не одна, а с... в начале с чьей-то меховой тушей, которая осела на лежанке демоницы.. и вроде как не встававшей - возможно это была дохлая туша.. а вот потом..

Эти изгибы и сколы, затертости и царапины от когтей.. высеченное из единого куска адского обсидиана лезвие, отполированное и начищенное..

..скорее всего Варакса этого и добивалась и ожидала, но..

Оружие, причем единственное, много значит для воина. Не до фанатизма, но все же. Привыкаешь. Сгата пусть и не сильно горевала по потерям - в Темнограде легко было лишиться украшений, амулетов, одежды, оружия, жизни - из всего этого лишь жизнь имела наибольшую цену. Все остальное оставалось вещами. Однако, украденное, если демоница узнавала кто был вором, возвращалось обратно. И так, через пару-тройку десятков оплеух и чего покрепче, карманники трущоб начали обходить стороной рослую демоницу земли. Отчасти еще потому что их крышеватели отказывались брать что-то из ее вещей - в первую очередь прилетало им. И если птенец мог еще обойтись подзатыльником и парой царапин, то на взрослых ворах Сгата уже не сдерживалась.

Рукоять топора, который в Медиасе почему-то называли "секирой" (мир был странный - для каждой второй вещи тут были свои названия - если только босс-рыба и другие водяные не придумывали это все на ходу), привычно легла в лапу. Захотелось что-нибудь рубануть - но силой огромных усилий сдержалась. Не потому что ее спасли, кормили, дали "каюту" - просто комната за дни стала слишком "ее" - а свое рубить не хочется. Да еще в порыве Сгата выпрямилась, долбанувшись головой. А там и запал пропал. В итоге демоница так и замерла, выпрямившись.. ну как выпрямившись.. упершись в потолок и нагнувшись, чтобы его окончательно не пробить..

- Земля? Большой остров? - задние лапы скребнули по полу, предвкушая настоящую землю - камни, песок, что там еще тут в Медиасе называли землей - Здорово! - даже если там были одни крабы, которых Варакса собиралась грабить, все равно это было приятней, чем на надоевшей лодке (как только остальные терпели такие узкие пространства такое долгое время).

И чтобы Варакса не подумала, что она не рада, а точнее доказать как она рада - молодецки хлопнула демоницу воды сбоку по плечу, как более-менее старого знакомого в Аду (хорошо, что топор был в другой лапе).
- Я уже одета! - на демонице и правда была ее одежда из Ада, вполне себе удобная и привычная - А зачем эта шкура еще? У меня же есть мех! -

+1

200

  • Автор: Wyvernaarch
  • Летописец
  • Wyvernaarch
  • Откуда: Таталия
  • Зарегистрирован: 2015-04-15
  • Приглашений: 0
  • Сообщений: 632
  • Уважение: [+37/-0]
  • Позитив: [+41/-1]
  • Пол: Мужской
  • Возраст: 30 [1995-06-14]
  • Провел на форуме:
    27 дней 3 часа
  • Последний визит:
    Сегодня 02:14:53

И подобно снопу разноцветных огоньков, сейчас утекающих куда-то к линии горизонта, так просто не появлялся и неопределённый взгляд, который крылатый демон перевёл с подавшей ему руку помощи Мии на воссоединившуюся с куклой колдуна Мертсегер. Что-то с основой из задумчивости и щепоткой тоски, не до конца понятное и ему самому. Всё же полностью он возразить не мог, пусть и хотелось. Или он был должен подобрать аргументы против, но те разбежались подобно путаным в усталом разуме мыслям.
- Пока не знаю, - честно признался он на вопрос девочки и наследной жрицы. - Но он молчит и не пытается нас убить, что довольно неплохо.
На всякий случай Зар попробовал сосредоточиться на связывающей двух демонов чернильной цепи, не давая Мертсегер перехватить контроль. В руках и особенно мыслях хрупкого медийца живой таран точно ничего хорошего не принесёт. Тем более, что доля владения по-честному принадлежала окрылённому, а также Клео, Корве и Мии.
Но эту деталь пока что лучше было опустить, по крайней мере он не собирался третировать новообращённого невольника. Насчёт девочки из Карнака он уже не был так уверен. И странно, что никто из штаба не отреагировал на потерю своего друга или знакомого. Может, никто не понял, что именно произошло, а может, честь среди воров и бандитов оказалась более редкой вещью, чем рассказывали.
Зато свои честь и, возможно, кодекс оказались у наёмников Боббинберга. Владение “Стальными Ежами” перешло к выигравшему дуэль так же, как и туго набитый кошель-сумка. Разве что более неожиданно. Пока позеленевший в хорошем плане джаккай вещал, Шалгеззаар его внимательно слушал. Не столько потому, что чтил хорошие манеры и не любил перебивать собеседника, но скорее из-за очередного ошеломления, вновь сломавшего ему связь с реальностью. Даже неприязнь к джаккайскому племени ещё не успела поднять свою уродливую голову. Хотя стоило ли показывать её перед лицом угрозы в шестьдесят шесть воинов?
- Приказы… - эхом отозвался он, смотря в зелёные глаза капрала. - Если есть письменная версия контракта, хотел бы на неё взглянуть. Если нет, думаю, капрал, что суть вы передали.
Всегда стоило уточнить детали при нежданно свалившемся на голову даре синделовом. Правда, обычно это была детвора, собранная из трёх миров. Под семь десятков джаккаев - считай, целая деревня - уже было чем-то освежающе новым.
Правда, был ещё и один из представителей племени пушистых невысокликов где-то в шатре, не в себе и практикующийся то ли в алхимии, то ли в магии огня. Новая проблема, которая требовала внимания пепельношкурого дуэлянта. Как минимум потому, что вещи его были в опасной близости к пироману с севера.
А ещё доносившиеся из шатра приглушённые крики добавили скорости шагу Шалгеззаара. Но до развязки схватки или ссоры он всё же не успел: со спины каменного гиганта свалились трое невезучих и новых лиц. Хотя нет, лиц было четыре, просто одно из них было в удушающе тесных объятиях неудавшегося воздухоплавателя. Два джаккая и два родича по покорению ветра, если его усталые глаза не обманывали. Видимо, это и были пресловутые “косипоши” Кальвина, “насыщенная тьмой марионетка” и “просто какой-то сумасшедший джаккай”. Но словно здесь было малорослых медийцев, знакомые пухлые руки принесли на себе ещё одного. И раз не возникало вопросов из-за левитирующего в странной позе джаккая, перед ними был ещё один проводник. Неужели кто-то ещё попал на попечение сразу двоим соглядатаям Каргова? Или же подопечных в куче-мале было двое…
”Хороши шутки твои, Отец во Тьме. И за что такие испытания на мою голову?..”
Но ироничность быть окружённым джаккаями была хоть и занятной, но не слишком помогала их делу. Золотисто-жёлтые глаза переходили от одного неловко сверзившегося с шатра тела на другое, пока Зар обдумывал внешность новоприбывших.
”Выглядят они все неважно, пахнут даже хуже. Кислый смрад… Неужели каждого из них вырвало? На одежде ещё и пятна крови, прочей грязи вижу. Уличное на троих, кажется, плохо видно джаккайку в лапах… Не стали раздеваться или не успели? И как безумец мог попасть в шатёр мимо всей этой армии, федайна и, думаю, охранных чар внутри? Но раз сверху никто пока не спускается, их просто прогнали. Скверно, но хотя бы сородичам помочь теперь есть чем.”
Окрылённый вздохнул и тут же пожалел о своём поступке, чуть не закашлявшись, когда смесь из живой и неживой вони едким слизнем вторглась ему в ноздри. У него сомнений не оставалось - бедолагам требовалась медицинская помощь. Правда, не было ясно, телесная или умственная.
Вторая, кажется, пригодилась бы Корве после короткой перепалки с другими проводниками - ладить у него с ними тоже не получалось. Только и оставалось, что деликатно и ободряюще похлопать его пальцами по плечу.
- Хрм… Я Шалгеззаар, бродячий маг. Можете звать меня Шал или Зар, если- - вежливость требовала от демона ответа на приветствие сестры по крылу, а также неизменного выражения на рептильей морде, пока глаза его следовали за путём через сугробы, который прокладывала Лето, - вам так будет… удобнее.
Пожалуй, “птица-тупица” и “косипоша” были достаточно похожи, чтобы определить в чёрно-белой беглянке подопечного райского проводника. Правда, столь нелестная характеристика представителя гордого воздушного племени заставляла согласиться с ручным джаккаем. Удивительное дело.
Зар вернулся за тканью, которой обматывал свои крылья, и отправился на раскопки в снежном море. Замёрзнуть в столь неприглядном виде - не та судьба, которую он желал Лето. Так что оставалось осторожно копать руками в районе головы демоницы, пока не покажется розовый глаз.
- Лето, верно? Необычное имя. Красивое. Вот, накройтесь пока, - с этими словами он собирался обратиться к ней, прежде чем передать обмотки со своих крыльев и протянуть руку для помощи с подъёмом. - Не хотелось бы, чтобы вы замёрзли здесь.
А далее можно было уже и к делам насущным вернуться, благо штаб Доры вновь была на пороге гулям-колосса. С (удивительное дело!) готовностью взять демона как переговорщика между ними и странным цирком, вставшим на осаду не хуже какой-нибудь сторожевой крепости по пути к Мархену. Правда, чешуйчатый виверноносец не был уверен, что у него хватит сил на такое сегодня.
- Извинения приняты. И раз предложение моё тоже принято… - он прикрыл глаза, вспоминая свои условия в момент разговора, - значит ли это, что временно Али Мухиддина оставят в покое с его караваном? Сами видите, что там раненые.
Тут Зар осёкся, поняв, что теперь аргумент про полевой госпиталь в шатре уже не будет убедительным, и обвёл кучу-малу в сугробе рукой.
- Были. Я поговорю с ним, здесь явно что-то недопоняли… И предложение использовать колосса для устрашения может звучать лучше из моей пасти, думаю.
Простаивать в мороз не стоило никому из них, так что новообретённое воинство должно было вновь послужить благому делу. Наверное. С точки зрения Синдела напоённый магией Тьмы медиец же не будет большим преступлением.
- Капрал Дикогрив, пусть полевые фельдшеры осмотрят их раны и обработают, - когтистые пальцы указали на демона с джаккайкой в снегу и Лето. Далее предстояло отойти в сторону Кальвина с его джаккаем и, прислонив пальцы к виску, начать сеанс “ментальной связи” с проводниками.
- Я тоже думаю, что в одном месте сразу собираться не стоит. Могу отправить “Стальных Ежей” с вами до Цеп-Хе, чтобы защитить ваших подопечных. До цирка же мне придётся отправиться, чтобы выручить Али Мухиддина и добраться туда под защитой колосса. Но я и вас готов выслушать.
Невольно он скосил глаз на третьего, сумасшедшего джаккая. Неужели он тоже под покровительством Каргова был? Тогда можно было и его послушать. Главное, чтобы фейерверки и искры не метал сразу же.

0

Страница:   1 … 18 19 20 21 22  

Вы здесь » Немного Проклятая ФРПГ » Игровая зона » Эра Медведя

Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно