Шалгеззаар

Под ропот войска, наблюдавшего за происходящим со всем возможным вниманием, и верещание проснувшейся виверны, Зар обрушился на Стомпа. Тот уже почти освободился от захвата Клео, но удар "взлома сознание" прервал его попытки. Успех был полным, но подвело магическое истощение - каким бы профессиональным не был выстрел, если нет стрелы, толку от него мало. Корве, все это время сосредоточенно ожидавший и готовившийся к продолжению дуэли, среагировал моментально, поддержав подопечного, усилив колдовской ужас печалью... Но энергией поделится он не мог или не пожелал. И воздушник понял, что долго его триумф не продлится. Еще пара мгновений, и перепуганный до полусмерти громила сбросит с себя тенета морока, и вырвется из лап Клео, чья хватка слабела с каждой секундой, растрачивая ее возможность влиять на физический мир. И тогда... Тогда, наверное, бой продолжится с новой силой, и шанса на новую передышку капитан ему не даст.

Но неожиданно крылатый ощутил мощный приток энергии, который усилил и укрепил заклинание в разы, превратив страх в бесконтрольную, необоримую панику, пробудив глубинный ужас, эхо которого обрушилось на самого заклинателя, заставив его вздрогнуть от резкой боли острых граней чужого кошмара

маленькие демоны в Аду,  родители бросили их, по собственному желанию или желанию жестоких жителей Небес, они были обречены на Небытие скорое и мучительное если только не находился кто то, желавший взять за них ответственность, а таких находилось мало, заботиться о чужих детях - что за несуразица, что за бездарная трата времени для воинов Ада

детям Кривого Кряжа повезло, их опекал старый ветеран, его звали Хорс, но он не считал нужным использовать свое имя, имя не нужно ему, истерзанному святыми клинками так, что он был признан негодным, бегущий от центра Ада, сжираемый страхом Небытия, он стал обузой, а от обузы избавляются

наткнувшись на детенышей, которым тоже грозило Небытие, Хорс остался, и стал тратить дни оставшейся у него жизни чтобы отсрочить их Небытие он не стал для них отцом, он не любил детей, своих или чужих, но его грела мысль о том, что они вырастут, и зальют кровью Верхние Миры
его белесые глаза, почти ослепшие от нездешнего света, были первым, самым ранним воспоминанием маленького демона земли, слишком неуклюжего, слишком глупого и рассеянного. Лапы с короткими когтями были вторым, что детеныш мог вспомнить, они удерживали его падения в пропасти, и убирали ядовитые колючки от его морды, они были его, нещадно, чтобы лучше запомнился урок. Детеныш помнил голос, и повторял за ним, учась говорить сам. Он любил его просто потому, что до поры не знал никого другого, и чувствовал, что все, что происходит, происходит ради его же блага. Потом появились другие, они научили его - страху и ненависти, они были не такие, как он, но такие, как Хорс, тонкие, длинные и с большими штуками за спиной, у Хорса они были слишком искалечены, а у них - целые, и все равно сходство было удивительное, и он потянулся к ним так же, как тянулся к Хорсу, он шел за ними, и они предложили ему поиграть, они были старше, они были умней, и они были злей, и они были детьми Ада, и игры у них были адские

когда он поднялся в воздух, он даже не понял, что надо этого боятся, а они взлетали все выше и выше, их было много, они были старше, они уже умели драться, а он еще нет и когда они его выпустили он понял ЧТО есть страх, и он завизжал, и обмочился, а упав переломал себе лапы, и боль была сильнее боли от всех тумаков и затрещин Хаорса вместе взятых и она не проходила очень, очень долго. Хорс залечил его раны, залечил как мог, но остался равнодушен к жалобам

теперь детеныш знал, второй раз увидев крылатых, он побежал, побежал так, как не бегал никогда, он не знал, что мог так бегать, но для них это было смешно, погоня делала игру только интереснее, и они гнали его, пока не пригнали к убежищу Хорса

детеныш ревел и плакал, прося защиты у своего наставника, а тот смотрел на происходящее без тени интереса, он считал что только так демоны и должны поступать, так они становятся сильней, так они выковывают иерархию, так они отсеивают слабых и бесполезных, а слабые и бесполезные не смогут окрасить верхние миры в красный, а значит они не нужны. И маленький демон узнал ненависть, и возненавидел его, и возненавидел тех, кто мучил его, но он не знал, что делать с этой ненавистью и она пожирала его изнутри
детеныш пережил детство, и это было удивительно, иногда засыпая он думал об этом, и не мог понять как же так вышло, почему крылатые не убили его, но не находил ответа, не понимая, что только его живучесть, феноменальная живучесть демона земли причиной чуда. А потом повезло ему, и всем им, детёнышами Кривого Кряжа, их нашел вербовщик из Лагеря Гранца, и он говорил с Хорсом, и убедил отправить детенышей туда. И это было хорошее место, насколько вообще может быть хорошим место в Аду, там молодых демонов учили важным вещам и умениям, учили как убивать и как не умирать, учили как драться с медийцами - для этого был целый полк душ, которые могли быть тренировочными манекенами вечно, и учили как драться с небожителями - тут было сложней, но и бледнокожие иногда появлялись, но жили они недолго, не отличаясь ни силой ни выносливостью без своих цацек. И Стомп, теперь у детеныша было имя, он получил его после своей первой победы над грешной душой, Стомп стал умней, и стал сильней, настолько, что сам Гранц, ветеран битв всех трех миров, Великий Гладиатор Небесных Арен, беглец из Рая, Несломленный и Непобежденный, заметил его, и выделил среди других. И больше не маленький демон земли узнал, что его заслуги и достижения сделают его главным в рейде большой стаи в верхний мир, и он окрасит его красным, кау хотел Хорс, которого Стомп ненавидел

в ночь перед своим триумфом крылатые из его стаи решили, что они никогда не будут подчинятся пожирателю грязи, хватит с них одного Ирату, хватит с них позора, они напали на Стомпа ночью, и снова подняли в воздух, и он снова стал маленьким, испуганным и мокрым детенышем, лишенный почвы, лишенный связи с землей он ревел и брыкался, и его били молниями пока он не утратил все свои силы, и они унесли его далеко-далеко, и сбросили там, и оставили умирать

Стомп пережил и это, он вернулся в лагерь, хоть возвращение заняло много месяцев, и вернувшись узнал, что он дезертир и предатель, покинувший свою стаю накануне штурма верхнего мира. И демон земли рассказал о том, что произошло, в припадке ярости и обиды раскрыв свое постыдное поражение, и его заклеймили трусом и слабаком, покрыли позором и прогнали, и сам Гранц, великий гладиатор Небесных Арен, беглец из Рая, Несломленный и Непобежденный смотрел на своего фаворита с раздражением и недовольством
все же он дал еще один шанс, о, потрясающая щедрость, которую Стомп возненавидел, потому его путь в верхний мир был полон бесконечного страдания, Небытие было бы предпочтительней, он был изгоем даже среди демонов земли, своих сородичей, стал  низшим и низших, и каждый ублюдок в лагере не упускал ни единой возможности напомнить ему об этом тысячей самых изобретательных способов, указать место и заставить быть там вечно, и крылатые в этом были самыми изобретательными, самыми упорными и самыми безжалостными.
Наверху, в чужом враждебном срединном мире, путь стал только сложней, Стомп был сломлен, и только удача помогла покинуть место в хвосте. Он все так же ненавидел крылатых, и все так же не знал, что делать с этой ненавистью, но ему повезло, и одна из них научила его

она была из другой стаи, ее лидер хотел стать лидером не только своей, но и стаи Стомпа, он не мог добиться этого в честном бою, поэтому послал ее, своего лучшего шпиона. Демон земли, медленный и неуклюжий, и думал медленно и неуклюже, но не хотел верить крылатой и все же та была ОЧЕНЬ убедительна, она отлично умела играть на самцах, она играла на них словно на своей костяной арфе, и они терпели боль от ее игр до тех пор, пока не умирали

все шло так, как и сотни раз до этого, она играла на нервах, она играла на жилах и на струнах душе, а потом что то пошло не так, была допущена ошибка и большой и глупый демон вырвался из ее острых когтей теряя остатки шкуры и того, что у демонов вместо души, и тогда она стала просить и умолять, но даже перед лицом Небытия не прекращала врать и хитрить и она была убита, и Стомп почувствовал удовольствие, и понял, что ему делать со своей ненавистью, но он почувствовал и горечь, ведь она умерла слишком быстро, а они должны страдать, как страдают души в Аду, страдать до конца дней своих и особенно сильно они страдают если обрывать им крылья, ведь тогда они ни на что не годятся, им приходится самим жрать грязь. И Стомп бросил остальные дела, чтобы научиться обрывать им крылья, и это было непросто, он шагнет в небытие когда ни будь, пытаясь, но да будет так

воспоминания о боли были как высверк клинка в свете луны, но они наполнили влажной болью, и страхом и калейдоскопом других темных чувств голову Зара. Большой демон, разом пережив все свои полеты и падения, лежал, не шевелясь, и совершенно точно это был нокаут, хотя никто не спешил объявлять Шалгеззаара победителем.
"Ты ему помогла. Зачем?" Дети и без усилий крылатого прекратили свою драку в его голове, хотя и продолжали пользоваться ей как уголком для тайных переговоров.
"Меня восхитило его великодушие. Он мог бы пожаловаться на нас маме, но не стал. Я решила, что такое великодушное создание заслуживает победы!"
"Не стоило вообще затевать драку... И нашу, и их. И... И это не честно. Просто.. Подло."
"Ну и что?"
Эта последняя фраза поставила точку в их беседе, солидную, весомую, и Равен, кипя от гнева в мыслях и в реальности ударил шпоарми, отъехав подальше от Мии, испытывая омерзения даже просто от того, что она была рядом.
"Извини за вторжение. И за драку. Она меня спровоцировала, а я дурак"
С этими словами мальчик покинул голову демона, оставив Мию наслаждаться победой на поле боя, которое осталось за ней.
"Не слушай этого зануду! Он не знает, что такое веселье! Ужасно грустно быть Вороной! Но я знаю, ты не обижаешься, хотя и злишься. И не парься за бой, ты полюбому бы победил, если бы не растратил все свои силы. Уверена, Стомп как-то понял, что ты ослаб, и нарошно заставил тебя драться... Ладно, пока! Пока в смысле в мысленных диалогах, так-то я тут остаюсь. Скажи маме что хочешь, чтобы отправится со мной в столицу вернуть виверну, да. Я хочу узнать все насчет твоих заклинаний!"

-Малаца! - хлопнула по плечу Зара Клео, и демон почти не почувствовал веса ее лапы - очевидно, она истратила почти все силы на борьбу со Стомпом. В глазах ее кроме радости было немного печали - черепаха ведь проиграла деньги.
Виверна издала невразумительный виверновый звук, и крылатый понял, что это одобрение победы над более крупным соперником. Подобный подвиг она не могла не оценить.
-Какое коварство! Какая подлость! Какая низость и гнусность! – захлопал в ладоши Кугель - я в восхищении! Мы все в восхищении! Так отвлекать нас этой виверной, пока дурачок Стомп не покинет своего укрытия и не подставиться! Браво! Браво!

Его восхищение было искренним. Абсолютно.

-Наверное, этому и учат в Адских университетах - ухмыльнулась Дора. Больше она ничего не сказала, только бросила очень странный взгляд, который демон не смог определить.

"Снова привет. Ма прикидывает, подходящего ли ты возраста, чтобы тебя усыновить. Но ты старый... Хотя это, наверное, не проблема, если ты жалкий и слабый. Тогда она тебя пожалеет и научит быть сильным... Но ты не жалкий и не слабый тоже. Неудачно, а то мы бы стали братом и сестрой. А ты хотел бы стать моим братцем?"
Мия продолжала держать палец у виска и шевелить губами. Похоже, объяснения подобных действий предложенные Заром ей пришлись по душе, и она всегда теперь будет так делать. Ну, или до тех пор, пока не надоест.
-Видал я драки и лучше. И маневр с виверной дурацкий, хоть и сработал- высказал мнение магмовый камега, но Шалгеззар понял, что ворчит он просто из любви к ворчанию - так то он доволен, что его ставка сыграла, и коварство Зара ему тоже понравилось.

Только Корве промолчал, его обуревали самые мрачные предчувствия, ведь чем сильнее счастье, тем мучительней потом горе... Но он решил не портить всем момент, понимая, что к его мудрым, но горьким наставления никто не прислушается в этот зловещий миг триумфа.

А потом из-за ноги голема вылезла Мертсигер. В руках она держала куклу Смерти. Зар почувствовал всплеск темной магии, потом злобно звякнул металл, и Стомп вскинулся, вытаращив глаза, которые потемнели от новой, еще неизведанной боли. Черная цепь, красуясь антрацитовой тьмой, в которой отражались пирамиды Карнака, построенные на костях сотен тысяч рабов, протянулась из пустоты к груди демона земли. От нее веяло холодом, который был куда холоднее холода окружающего. Словно приняв это противостояние, окружающий мир стал еще холодней, холодней в два раза, и даже находящиеся в ауре огненного камеги это почувствовали. Но даже этого было мало.
-Ха-ха, теперь у меня есть нофый хороший рап, п-путет мне прислушивать, как наттоело телаить все самфой! - от волнения, или еще от какой причины, Мертсигер вдруг стало говорить с диким акцентом, настолько отвратительным, что могло показаться, что она притворяется. Она была возбуждена, дрожа от восторга, сжимая куклу с огромной силой, ее глаза блестели, как две звезды, а дыхание было прерывистым.
-Точнее... Твой раб. Твой. Ты же победил. Но я его захватила, так что... Наш? Да?
Она успокоилась немного, перестала картавить и черная цепь, шевельнувшись, будто живая, поняла свое положение - теперь она тянулась из пустоты над головой Шалгеззаара, и сын Синдел чувствовал ее холод и ее власть. Теперь он мог повелевать, и его повеления будут исполнены беспрекословно... Только одного он не мог - отпустить своего нового раба иначе, как в Нибытие, ибо так были устроены Узы Угнетения, чтобы не было даже надежды сбросить их иначе как умерев.

---

Pesets
Сердце отнеслось к своему поглощению спокойно. Этот способ «Признания» Искры его вполне устроил... И оно тут же заняло свое место в организме Пушка именно там, где и следовало - в его сердце. 
-Казалось бы, оригинально, но я такое уже сегодня видел - прокомментировал действия Лохматого Кальвин, взглянув на спящего демона. Лето тоже посмотрела на Мавуро, задумываясь о странных вещах вроде пожирания друзей как акта Абсолютной Дружбы. Самое тревожное было, что это не показалось ей слишком уж странным. Другие тоже промолчали, решив пока повременить с необдуманными суждениями.
Сожрав искру, Хору почувствал себя лучше. Но затем свет Искры начал пробиваться изнутри, проникая сквозь кости, плоть, кожу, мех и одежду. Выглядело красиво, но теперь будет трудно прятаться в тенях, если возникает такая надобность… А самое главное – любой теперь будет знать, что у Хору есть Искра… «Определенным усилием этот свет можно заглушить, но когда Искра использует свои силы, он становился только ярче, а самый яркий свет у Искр во время жарких битв, и самые сильные Искры сияют как звезды. Так искроносец всегда узнает другого искроносца, и часто это приводит к дракам. Сердце же знают все в Нирвене. Любой Ворс посчитает своим долгом бросить его обладателю вызов, потому что любой знает силу Сердца, и хочет обладать ею.

Информация, предоставленная Сердцем, была крайне полезной, но немного несвоевременной.

Вторая съеденная Искра пошла хуже. Негативная аура ее была почти материальна, Хому подавился, и ему даже показалось, что сейчас он задохнется и умрет, но все обошлось, хотя горло саднило, как при сильнейшей ангине, а пищевод некоторое время содрогался в судорогах

"Этот способ подчинения искр ничем не хуже других. Они уже проиграли, и должны знать свое место. Сейчас она попытается вредить тебе, и придется некоторое время потерпеть. Можно ускорить подчинение, если ты получишь травму - но нанесешь ее не сам себе, а получишь как бы случайно. Она не сможет удержаться."
Искра и правда начала вредить - джаккай ощутил резкий и внезапный приступ тахикардии, учащенное сердцебиение и острую боль, которые через несколько секунд прекратились, чтобы повторится вновь.
Сердце (Искра, а не орган), метнуло в Хору короткий образ

запах трав и микстур, стоны раненых и больных, ей надо было помочь им всем, но она не могла, она должна была уйти, снять Маску Целителя и надеть Маску Поединка, который она, конечно, проиграла, и распарывая себе грудь жертвенным ножом она была полна сожаления о своей работе... То, что от нее осталось, получило возможность выполнять эту работу вечно, и ее бы это обрадовало, если бы от ее личности осталось хоть что-то кроме нечетких ошметков

Когда Хору начал раздавать Искры, Корь воззрилась на него в величайшем изумлении. Несколько секунд она силилась понять, что происходит, а когда поняла, ее вновь охватила ЯРОСТЬ
-Что ты творишь?! Что ты творишь, кретин, пидорас вонючий, мразь, подонок, ненавижу тебя тварь, как же я тебя ненавижу!!!! Это НАШИ искры, НАШИ, не их, не смей их раздавать, ты, мудло, вошь подзалупная, я тебя сейчас прикончу блядь ты вонючая, ПУШОК!
Ого, дело дошло до крайности! Пока Корь хранила в себе хоть какие-то надежды на сотрудничество, пускай и существующее между острий копий, она не позволяла себе обзывать Хору Пушком. Но теперь красная линия была пройдена. Надежды на мир испарились.
-Я, Я, Я позволила тебе заполучить эти искры, ты, дегенерат дефективный, Я вызвала фейского урода, и благодаря ему тебе дали зелье, и Я попросила Кальвина помочь тебе, и Я открыла тайник с дохлым ангелом, Я все делаю пока ты страдаешь хуйней и пытаешься все изговнякать и даже не пытаешься меня начать слушать! Я, я, я дала тебе эти искры сраные, а ты, уебище, раздаешь их первым попавшимся недоноскам!!!!! Как я тебя ненавижу, я тебя ПРИКОНЧУ сама, похуй на задание, похуй на все, я сделаю это ебаный мир лучше, если избавлю его от такого ПУШКАкак тыыыыиииииии!!!!!!!!
Перейдя на ультразвук, Корь, выхватив откуда-то нож-бабочку самого неприятного вида, украшенный изображением красного дракона, исторгающего пламя на рукоятке бросилась к Хору став на все четыре.

Но Кальвин вовремя ее перехватил, нежно, но сильно охватив своими пухлыми ручками.
-Хватит, Корь, потом сама жалеть будешь...
-Ияяяя! Ненавижу! Смерть! Убивать! Аааааа! Папа! Убей его! Убей! Ааааааа! Ябью! Отпусти! Ааааааа

Очень похоже на ненависть Феры к демонам, но пусть та и лишала ангела разума, она не была такой 
Всеобъемлющей.

В конце концов, она бы точно не стала уничтожать ради уничтожения демонов весь мир, а вот Корь, ради уничтожения Хору, стала бы.
-Отпущу, если ты немного успокоишься.
Захват стал менее нежным и более сильным, и напор Кори немного стих, потому что при попытке вырваться у нее стали трещать кости и надрывно хрустеть суставы.
-Бляцкий мир... Говно... Как же я ненавижу этот мир... Чтоб он сгорел... Чтоб он замерз... Чтоб он сгорел и замерз...

Корь успокоилась.

Убедившись, что опасность ему больше не грозит, джаккай получил возможность вернуться к задуманному.
Первая Искра была предложена Лета - но та, безусловно польщённая (первый подарок от кого-то в Медиасе! ТАК ДРУЖЕЛЮБНО!) яростно замотала головой, спрятав лапы за спину.
-Нет-нет-нет! Нельзя их брать! Это плохо! Очень плохо!
-Не хочешь, не занимай очередь - вышел вперед южанин, задрав бороду - малоумное создание...
Он принял свою Искру с достоинством, важно кивнув, явно довольный, как все разворачивается. Конечно, он рассчитывал получить Сердце, но не стал заострять на этом внимание, чтобы не терять лицо. Взмах жезла - и несмотря на сильнейшее сопротивление, Искра оказалась в шкатулке, жадно хлопнувшей крышкой.
Попытка дать искру черношкурой демонице с мечами была встречена взглядом ее злых глаз, в которых Хору прочитал, будто в открытой книге:

"Если сделает еще шаг, отрежу ему голову "

Не предупреждение. Просто намерение. Хору повезло, что он распознал его до того, как пересек невидимую линию.
Она не желала иметь с Хору никаких дел. Она рассматривала его исключительно как угрозу, которую устранит не задумываясь, если получит повод.

-Я ее возьму - поспешил на выручку Хору торговец, и вторая искра отправилась в шкатулку. Корь захрипела, задыхаясь. Кажется, она реально помирала. Смерть от жадности и ненависти... Или от тупости? Смотря с какой стороны смотреть. Кальвин прижал ее посильней к животу, словно огромную плюшевую игрушку, и хрип от злости сменился хрипом от нехватки воздуха.

Спящий вонючка никак не отреагировал на предложенную Искру (он и бодрствующий вряд ли отреагировал бы на него, но Хору этого не знал). Поэтому вместо него оценил поступок джаккая ангел, тепло улыбнувшись
-Мы с моим приятелем ее примем. Я говорю «спасибо» вместо него. Я придержу ее пока.

"Утроба" исчезла. Кальвин еще раз кивнул, показывая, что это он ее убрал. На предложенную ему искру он замотал головой почти так же активно, как Лето
-Нет, спасибо. Я такие вещи не трогаю... Но пусть будет для его спящей подружки. Она заслужила за все те страдания, что ей довелось перенести.

Ангел кивнул на спящую в обьятьях рукокрылого вонючки джаккайку, насквозь пропитанную тьмой. Кальвин не знал, что для Ворса получить взять Искру без боя было табу, и тот, кто сделал бы это, покрыл себя несмываемым позором. Впрочем, он бы все равно ее взял и попытался бы всучить Ингер. Он любил подобные ситуации и получал наслаждение от наблюдения за ними.

Когда Хору предложил Искру Голдри, та никак не отреагировала. Кажется, она ушла в высшие эмпирии, и там витала, радуясь фантасмагорическому зрелищу миллиардов Пушков, умирающих жестокими смертями, среди которых преобладали разного рода анальные извращения.
-Я возьму, о щедрейший из джаккаев! - воскликнул южанин, ткнув в искру жезлом. Но внезапно Искра так рванула, что палочка треснула, и сломалась. И это словно стало сигналом для всех остальных - рванувшись, они ринулись прочь, со скоростью во много раз превосходящей ту, что они развили при появлении.

---

Шалгеззаар опять
Шалгеззаар и все остальные подняли головы. Из шатра на спине голема вырвался рой разноцветных искр, словно падающие звезды устремившихся на север.

---

Pesets снова

Торговец всплеснул руками, глядя на сломанную палочку.
-Ах, это был жезл удержания, который я купил много лет назад в городе Масфут у знаменитого резчика посохов и жезлов по имени Бияджи ибн Сухут! Он был дорог мне не только как ценный магический инструмент, но и как память о благословенных днях моей юности!
Но досада Али по поводу сломанного посоха и улетевших искр была не сильной. Того, чем ему удалось завладеть, хватит, чтобы выдать замуж всех своих дочерей, даже учитывая обязательную долю Ордену.

Лето, печально посмотрев вслед Искрам, почувствовала радость, что большей части их удалось спастись. Но грусть от того, что не удалось спасти всем, была сильней.  Усевшись в уголке, она печально опустила клюв и обхватила колени руками, погрузившись в печальные мысли. Ее вид мог бы расстроить любого, но на нее никто особо не смотрел.

Корь пришла в себя, и сонно захлопала глазами, удивленно оглядываясь. Увидев, что все ее искры исчезли, она приняла этот факт стоически, дрогнувшим тоном сменив тему
-Я была в лучшем из миров… Таком хорошем! Там законом мироздания было постановлено убивать раскаленными дилдаками в жопу всех Пушков!
-Твои эротические фантазии внушают некоторую тревогу – покачал головой Кальвин – это все из за подавленной сексуальности. Но ничего, немного отдохнешь от Хору, и тебе станет легче. А потом, может быть, поищем выход из твоего положения… Тут Клео бегала, хотела поменяться подопечными. Я мог бы ее за тебя попросить…
-Правда? Я думал, ты сердишься из за Искр…
-Правда, правда. И я не сержусь больше, Хору успел утолить мой гнев своим мудрым поступком до того, как он дал всходы.
-А библиотекарь классный, да? Стишки будет читать…
-Конечно, классный! Умненький-благоразумненький, послушный и совсем не душный! Вы отлично поладите.
-Вот хорошо…
Корь совершенно успокоилась, погрузившись в мечты о Малине.

Не слыша переговоров проводников, торговец, поглаживая довольно бороду, чопорно поклонился Хору и возвестил

-Благодарю тебя за твою щедрость, о джаккай, и прошу простить меня за грубость, ибо я не ведал, с каким великим мастером имею дело, а да будет тебе известно, что в Люксаре, откуда я родом, нет иного ремесла почетней, чем ремесло кудесника и чудотворца. Твоя щедрость и твоя магическая сила будут воспеты в легендах и сказаниях, одно из которых я, скромный дервиш из ордена странствующих купцов Али Мухиддин Хаджи Бекир, понесу по тропам мироздания! Позволь же мне теперь сказать тебе от чистого сердца «Салям», что значит «здравствуй!». Сейчас мои жены придут, и наведут здесь порядок, а так же приготовят кушанья, и уверен, у тебя и моего товарища в дороге Шала найдется много историй… Ох, я совсем забыл о моем друге в дороге! Он же сейчас ведет нелегкий бой с огромным порождение проклятых джинов! Я скоро вернусь, подожди тут, о султан щедрости!
Вскочив, торговец бросился к лестнице и исчез наверху.

Корь посмотрела на ключ, соблазнительно блестевший на ковре. Но она не стала орать на Хору, а внезапно обратилась к Лютеру

-Уверена, мой идиот не станет его брать. Просто потому, что он идиот.
-А вот у меня иное мнение сложилось о нашем общем друге. По-моему, Хору весьма умен. Чар на ключе я не ощущаю, так что…
-Спорю на что угодно, он не станет его брать. – Корь вытекла из расслабленных рук Кальвина, и протянула ему лапу.
-Хм… Я не прочь держать пари на желание. Два раза мне не повезло с договорами, но на третий, уверен, все сладится.
-Ладно! Долг в споре дело святое, не обману! Пари на желание, что мой идиот не возьмет ключ, а останется ждать жирного, который не захочет манятся, и снимет с него за ключ последние трусы!
-Спорим – ангел пожал лапу – Хору возьмет ключ и сбежит, потому что никакой он не идиот.

Пожав руки, оба уставились на Пушка, ожидая, что тот будет делать

---

Мавуро
Когда Мавуро начал действовать, заключенные внезапно попритихли. Даже населению первой, самой беспокойной камеры хватило мозгов понять, что сейчас их жизнь зависит целиком и полностью от стремного насекомоподобного демона. Конечно, им хотелось поделиться с ним советами, уточнениями и внести ряд предложений, но вместо этого они пошикали друг на друга и заткнулись. После них замолчали и остальные, и Мавуро получил возможность стырить ключи у большой камеги с коричневым панцирем, украшенным листами священного писания, храмовыми печатями и обрядовыми свечами, и голубой чешуей, которую покрывали изображения различных религиозных символов и строк из псалмов.
Под напряжёнными взглядами узников демон вернулся в камеру, и приступил к запланированному самовредительству. Но спокойно заняться этим ему ре дали - в камерах опять поднялся переполох. Жрец, получивший ключ, попытался освободиться, но суровый лидер их, проявив твердость веры не только на словах, попытался помещать этому.
-Грешник! Ад куда хуже тюремных застенков, и лучше умереть здесь и попасть в Рай, чем продлить свое существование и потом провести вечность в пекле!
-Что ж, отче, умирайте, мешать не буду. Могу даже дверь потом закрыть, сидите и дальше ждите Като…
Звук хлестких ударов, донесшихся до Мавуро, свидетельствовал, что жрецы перешли от слов к рукоприкладству, начав жаркую драку за свои убеждения. В первой камере начали жарко болеть за раскольников. Затем последовал дружный оглушительный крик отчаяния и столь же громогласный вопль радости – это узники вырвались на свободу.
И пусть стражница спала просто-таки сверхъестественно крепким сном, такого шума даже она не мог выдержать. Рев её ярости пронесся по всей тюрьме, а потом все заглушил безумный шум воды, в котором утонули растерянные крики беглецов.
-Суки ебаные, прости Гайя, чего удумали! Убежать! В мою смену! Совсем охуели, прости Гайя! – хриплый голос черепахи сопровождался хлюпающими звуками ударов и стонами арестантов.
-Я не убегал! Я, наоборот, уговаривал их оставить эту глупую затею! Пусть я не со всем согласен с Като…
Ответом жрецу были новая порция ругани и ударов
-Молчи, уебище жирное, прости Гайя! Като говорит, что твои грехи сильнее всех, потому что ты пастырь, а паству свою вел к падению в Ад, мужеложец жирный, прости Гайя! Как вы выбрались, недоноски, прости Гайя!? Откуда у вас мои ключи?!
-Это демон! Демон! Он подкинул нам ключи, хотя я уговаривал не брать их, но этот проклятый… Все равно их взял… И начал драку, и ключи отлетели за решетку и попали в руки тем безбожникам…
-Сукин сын, прости Гайя, своих товарищей заложил, на тебе, на, доносчику первый кнут, так говорит Като!
Закончив расправу, черепаха ворвалась в камеру пыток. Увидев весьма убедительно имитирующего труп Мрайхе и мрачно курящую вторую сигарету подряд женщину, камега замерла, захлопав глазами.
-Человек-ангел! Какая честь! Что вы тут делаете? Вы ранены?
-Да, ранена. Демон попытался вырваться, когда я его допрашивала, и ранил меня. Но где отродью Проклятого справится с ангелом… - ответила медийка лишенным эмоций тоном.
-Но как он выпустил этих… Этих грешников… А?
-Не знаю. Очевидно, они врут, и выбрались как то еще.
-Я сейчас узнаю правду! – возопила камега и топоча, как демон земли, бросилась прочь.
Снова донеслись вопли и шум воды.
-Говорите правду, а то я за себя не отвечаю! Демон мертв, вы знали это, поэтому и свалили на него вину!
-Один из жрецов сохранил возможность использовать магию! Клеймо Като не подействовало – донесся до Мавуро голос старика с костылем. Судя по тому, что звучал он вполне себе спокойно, его камера избежала расправы и в бунте не участвовала.
-Врешь, ты, хромой подлюга, прости меня Гайя! Считаешь меня тупой, да? Тоже хочешь ледяной водички хлебнуть?
-Вовсе нет, я считаю вас очень умной, иначе бы вы не разгадали ложь жреца, и не смогли бы остановить побег!
Воцарилось молчание, после чего черепаха вернулась в камеру пыток.
-Человек-ангел, я должна доложить Като о произошедшем немедленно! Но я не могу оставить заключенных, а все остальные охранники в храме на дневной молитве!
-Я пригляжу за ними.
-Но я…
-Ты споришь с человеком-ангелом? – женщина встала, бросив окурок в лужу лимфы Мрайхе – так ты никогда не станешь камегой-ангелом!
Сознанию Мрайхе подобная идея показалась настолько дикой, что он чуть шевельнулся даже, и подобная реакция для него была просто таки чем то из ряда вон выходящим, особенно учитывая, что разум Мавуро почти полностью подавил его собственный в симуляции, созданной Конфигурацией.
-Ох… Простите меня, простите! – камега сложила лапы на груди, всей чешуйчатой мордой изобразив раскаяние – я сейчас же иду к Като!
-Ага, топай – вялой рукой женщина изобразила непонятный жест, которым, видимо, в секте Като благословляли друг друга верующие.
Черепаха, пыхтя и топая унеслась прочь. Медийка, выждав несколько минут, обернулась к Мавуро и резко произнесла
-Теперь ты дважды мой должник. Если ты и сейчас не убьешь меня, я найду способ отомстить. Гораздо более страшный чем все, что может сделать с тобой Като.
И Мавуро понял, что да, она отомстит. Возможно даже это как-то повредит ему в реальности. Эта симуляция, в конце концов, была ну ОЧЕНЬ достоверной. Насколько ее контролировал Конфигурация? Какой урон сознанию участников он посчитал бы приемлемым для создания большей реалистичности?

Возможно, он скоро это узнает.