Мавуро
Мавуро пребывал в странном и неприятном состоянии, что существует на грани сна и яви, мучительно балансируя между этими крайностями, и иногда переходя из одного в другое, не задерживаясь надолго в каждом. Все стало мутным, словно стоячая вода, и демон то тонул в ней, то выныривал, отчаянно пытаясь удержатся на поверхности – и тонул снова. И так раз за разом. А еще эта вода была отвратительно зеленой – как газ, вышедший из стеклянного шара. Интересно, его специально в такой цвет подкрасили? Ядовитый, значит зеленый? Или его делали из чего-то зеленого? В Аду было мало зеленого. Разве что, Стикс. Эта мысль вдруг показалась очень важной, как бывает в полусонном бреду. Но так же легко, как она пришла, так же легко она и ушла. Кажется, это даже была не мысль Мавуро, а какая-то чужая мысль, непонятно как забредшая ему в сонную голову.
Но очередной укус за крыло вышел совсем уж сильным, позволив удержатся в яви чуть дольше обычного. В этот миг снизу донеслись звуки – рычание и бормотание. Демон уже достаточно был знаком с нирвенскими псами, чтобы утверждать, что это не рычание Скара. Но все же недостаточно, чтобы утверждать это с уверенностью.

-Чадо Синдел, сколько ты еще дрыхнуть собираешься, м?

Голос был таким четким, громким и внезапным, что даже немного сонного марева соскользнуло с Мавуро. Моргнув, демон помотал головой в поисках источника голоса. И нашел его сидящим на ветке и болтающим толстыми ногами в сандалиях. Ноги и сандалии крепились к обширному заду, дальше было висячее пузо и груди, такие толстые, что они походили на женские. Руки, похожие на окорока, возлежали на этом пузе, ритмично шевеля пальцами-сардельками. Ну и, наконец, венчала эту гору плоти голова с тонким носом, зажатым между огромными румяными щеками и острыми ушами. Глаза были голубыми, а вот волос не было, и луны, выглянувшие из-за туч, пустили красивые блики по блестящей лысине. Все эти безграничные телеса были затянуты в синюю с белым мантию, доставлявшую ее обладателю определенное неудобство – хоть он перешивал ее не раз и не два, она все равно ему была безнадежно мала и трещала по всем швам.
-Проснулся? Экая ты образина! Не бойся, образина, я друг! Меня зовут Кальвин. Хотя такое неказистое создание, наверное, и не знает, что такое «дружба». Это не в обиду. Просто я предпочитаю честные отношения. Ты не образец для скульптора, это факт. Несмотря на этот факт, нам необходимо сотрудничать. Так что я согласен закрыть на твою неказистость глаза… Э? Понял? Закрыть глаза, потому что на тебя смотреть весьма прискорбно! Ладно, посмотрю на что-нибудь еще.
Толстяк, держась за ветку, которая удерживала его тело не иначе как противоестественным чудом, явившимся прямиком из сонной мути, посмотрел вниз.
-Ого, похожи на охотников на демонов. Ну, по крайней мере, я их так себе представляю. У них и волшебные плащи, и причудливая броня, и оружие, которое гетеросексуальные воины никогда бы не стали использовать!
Мавуро посмотрел вниз, но в глазах все еще плескалась зелень.

-Как же лучше поступить… Можно, конечно, затаиться. Надеяться, что они тебя не заметят. Либо, бежать. Не вариант. Заснешь в полете, и шлепнешься прямиком на что-нибудь острое и грязное. Все потрошка наружу, фу. И отрава внутри тебя… Кто знает, каких сюрпризов еще от нее ждать, кроме сонливости? – толстяк тяжко вздохнул, и сунув руку под балахон, почесал грудь.
-У них точно есть противоядие. Однако, как драться в таком состоянии? Погоди, я сейчас...
Кальвин поднялся, и балансируя руками, ловко перепрыгнул на соседнюю ветку. Потом, на другую. Так он упрыгал на метров десять вперед. Приставив ладонь козырьком к глазам, посмотрел куда-то в темноту, и крикнул Мавур:
-Ненавижу ночь! Ничего не видно! В этом плане у вас, чад Ада, есть преимущество. Наша же преимущество – красота, ум, мастеровитость и элегантность... Все честно, я считаю. Но я все же видел что-то на берегу лесного пруда. Какая-то коротышка танцует с собаками на льду… Звучит поэтично, на на деле только кровь и много клоков шерсти. Возможно, она отвлечет охотников, и мы сможем сбежать. Как тебе такая идея?
Толстяк вернулся на свое первоначальное место дислокации, прыгая с ветки на ветку с грациозностью поистине фантастической для кого-то с комплекцией беременной хавроньи.
Мавуро вдруг понял, что голос жирдяя, тонкий, писклявый, громкий, отлично сгоняет сон. И если бы не его болтовня, демон, возможно, уже заснул бы. Может быть даже вечным сном.  Внезапно страдающий (или наслаждающийся?) лишним весом ангел пошевелил носом, и посмотрел странным взглядом на Мавуро, облизнув тонкие губы
-Что это у тебя там в сумочке, чадо? Вкусняшки? Покажешь? Я понимаю, ситуация сейчас не самая подходящая для этого, но…

толстяк посмотрел вниз

-…но они прошли мимо, так что пара минут у нас есть. Я просто одним глазком…М?  Я же тебе помогаю. Так и ты сделай для меня что-то хорошее!

Малин
Огри и Сейли выслушали Малина со всем возможным вниманием. Затем многозначительно переглянулись. Вилс тоже приняла многозначительный вид, нахмурившись и уперев палец в висок. Но никто не оценил её пантомиму.
-Полезные сведенья – одобрительно кивнула джаккайка Малину. -Надо рассказать Мангри.
-Я сбегаю – предложила девочка, и потрепала демона земли по холке – а ты посиди на страже, Ог. Обойдется Рейгеру без твоей помощи. Похоже, есть сегодня не придется… Разве что плоть и кровь врагов, а, а, а?
-Ха-ха. Очень смешно. Я демон, значит жру трупы врагов. Может даже не трупы. Может, сразу живьем. При этом злобно хохоча. Особенно люблю жрать ангелов. Второй раз ха-ха. Тебе не на жонглера надо учится. А на клоуна. Не думала? Ха-ха три.
Демон точно был из тех, о ком говорили «ему палец в рот не клади». Да что палец, он и целую лапу бы оттяпал, если бы кому-нибудь пришло в голову совать ему ее в рот. Или не оттяпал, если учитывать, как он выступал против стереотипов… Зеленая девочка, будто подтверждая это, одной ладошкой погладила Огри по щеке, а другой почесала за ухом, после чего крепко обняла и примирительно сказала
-Не обижайся, я просто глупо пошутила... Я не хотела. В смысле, глупо шутить. Хотела остроумно... Но вышло глупо. Извини.
Демон ничего не ответил, шумно выдохнул через нос. Аккуратно высвободившись из объятий, он неспешно отправился к фургону Малина. Несмотря на малый рост, силы у него было как у полноразмерного демона земли, и стена из повозок была восстановлена и укреплена новым кирпичиком.
-Не волнуйся насчет животного – кивнула Сейли Остролапу – твою лошадь Вейл по пути к Мангри отведет к остальным.

-Бедная… Устала? Ах ты красавица, ах ты хорошая, шла сквозь эту жуткую бурю, замерзла, оголодала… Пошли, познакомлю тебя с другими, ты им точно понравишься, ты такая милая… На, покушай – зеленая девочка достала из кармана печеньку, и протянула лошадке Малина. Та тут же утратила всякую лояльность к джаккаю, и пошла по пятам за Вилс, которая на ходу тут же принялась заплетать ей гриву в косички.

-Сразу бери свое оружие и доспехи – Сейли придирчиво проверила цепи, скрепившие фургоны – потом времени на это может и не быть. Насчет твоего предложения уехать – не вариант. Мы шли два дня подряд без передышки. Думали успеть к ближайшему поселению до праздника, но буря все планы спутала. Можно, конечно, сделать рывок, истратив последние силы... Тогда просто умрем усталые.
-Конечно, лучше умирать хорошо отдохнувшими... Да и вообще, не согласен умирать в бою с чем-то меньшим, чем армия серафимов – заявил Огри, забираясь на наблюдательную площадку на фургоне.
-Специально для тебя выпишем из Рая армию серафимов – вяло огрызнулась джаккайка.
-Спасибо, подруга. Ценю. Не так уж легко найти в наши дни армию серафимов. Все или на пенсии, или ваще готовы с демонами сношаться, извращенцы. Кстати, ты чаю хочешь, директор? На, согрейся.

С этими словами демон достал откуда-то металлический термос, украшенный розовыми цветочками, и бросил Малину. Джаккай ловко поймал снаряд, вызвав одобрительный писк двух черных крыс, сидящих на козлах его фургона. Сейли в нетерпении замотала хвостом, ожидая, пока Малин наденет броню и вооружится.

Шалгеззаар
Громила с топором неожиданно бросил полный раздражения взгляд на Зара
-Мне вообще глубоко насрать на «вопрос оплаты долга». Катитесь своей дорогой, а мы покатимся своей.
Али тряхнул бородой, прогоняя одному ему ведомые тяжкие мысли. Затем выпятил вперед живот, задрал нос, покрепче ухватился за саблю, и отрывисто выкрикнул:
-Я своими детьми не торгую!
-А чужими? – буркнул капитан, и лицо его покраснело, отчего шрамы стали похожи на жирных багровых червей – на край света готовы шкандыбать, если есть надежда цапнуть ребенка с даром…
-Вранье! – затряс кулаками люксарец – забери свои …
-Ладно, ладно. Забираю. Прошу прощения – стражник поудобнее перехватил тело девушки – но просто чтобы не было недопонимания. Дора обожает детей. Она спасла…Она спасла больше детей всех возможных рас, чем весь ее отряд убил взрослых. И вырастила, воспитала, одела, накормила и пристроила еще больше. А Гарь… Не судите по ней. Паршивая овца. Она свою мать не любила… Ревновала. Постоянно творила всякую хрень. Трахалась, дралась, воровала, убивала… Просто чтобы ее позлить.
-Уберите дитя! Ребенок не должен слушать этот поток сквернословия! – возопил Али, с гневом махнул рукавом своего утепленного халата в сторону жен.
Две женщины, занятые поддержанием костра, бросили свою работу и подбежали к девочке, все еще увлеченной сражением с хвостом Зара.
-Кыш, кыш наверх, мертвокласая! – забормотали они на ломаном всеобщем, махая руками в сторону голема – ити к остальным!
-Не пойду! –  резко воскликнула девочка – мне и тут хорошо!
Жены Али заплясали вокруг, щебеча ругательства и причитая на своем птичьем языке.

-Сколько же духов безумия должно было влететь в твой пустой череп через вечно распахнутый рот, чтобы ты решился взял дитя с улиц мрачного Карнака… - пробормотала МуфРа, выходя вперед. Достав из своих обширных одеяний (да сколько же там было вещей?) куклу, старуха потрясла ей в воздухе. Раздалось неприятное шуршание.
Выглядела игрушка отвратительно – черная тряпка, к которой крепился череп какого-то мелкого животного и россыпь когтей… Шалгеззаар вдруг с удивлением понял, что кукла изображает Смерть.

-Отдай! Мое! – девочка вскочила, и в ее глазах заблестели слезы.
-Иди наверх, Мертсегер! – твердым, жестким голосом произнесла МуфРа.
-Отдай! – повторила девочка, наконец, обретшая имя, и по щекам ее побежали слезы.
-Или ты идешь наверх, или это отправится в огонь! – кукла оказалась в опасной близости от костра. Пламя отразилось в больших серых глазах, и Мертсегер, резко перестав плакать, поплелась к веревочной лестнице.
-Ах, если бы Дора это увидела! – со внезапным злорадством произнес здоровяк – она бы вас на куски порвала! Нет для нее достаточно страшного наказания за пролитую слезу ребенка!
-А что я могу сделать?! – завопил Али, вцепившись в бороду – если она отказывается быть послушной дочерью?! То отказывается от пищи, то убегает не пойми куда! Обижает и запугивает других моих дочерей!
Последнее заявление было сомнительно, учитывая, что остальные дочери пытались скормить Мерт Шалгеззаару. Хотя, может, это была месть?
-«Только добротой можно воздействовать на ребенка» –повторил капитан явно чужие слова (очевидно, они принадлежали Доре).
-Она разбила резервный магсборник Колосса и один раз подожгла мне бороду! Где мне во всем подлунном мире взять доброты для неё? - Али взглянул на Зара – видят звезды, через которые Золотой Ящер смотрит на нас, что я никогда не поднял на неё руку, ибо тогда рука моя отсохла бы и отвалилась, превратившись в голые кости, овеваемые злыми ветрами пустыни… Клянусь!
В воздухе снова сверкнул треугольный золотой символ, подтверждающий клятву Люксарца.
-Лично мне на все это насрать – внезапно прекратил спор капитан – А ты, демон, подумай, на досуге, с кем связался. В этих землях царит бардак. И его устроили не мы. Наоборот, мы его разгребаем. Все, мы пошли к Доре. А вы можете пойти нахрен.

Но уходить он не спешил, видно ожидая…чего? Что Шалгеззаар поймет, с кем связался, и пойдет к Доре вместе с ними?

А хрен его знает.

Вихо
Михаль и Йозеф посмотрели на Вихо так, будто первый раз ее увидели. Так и не додумавшись ни до чего, обрушили на джаккайку ворох вопросов:
-Сколько тебе лет?
-У вас школы совсем-совсем нет?
-Ладно «тракт» не знать, но Поляну то?
-Кто твои родители?
-Ты долго одна тут бегаешь?
-Как тебе баранка, вкусная?
Последний вопрос задал Йозеф, и Михаль посмотрел на него с гневом – дескать, причем тут баранка?
-Она не из деревни – внезапно протянул Вилд, продолжая строгать игрушку – ак я срасу не онял.
У него снова проявился странный дефект речи. Похоже это случалось, когда горбун волновался.
-А откуда тогда? – синхронно удивились деды. Но урод не ответил.
-Надо ее отвести на Поляну – решительно ударил себя по колену кулаком Йозеф.
-Она не из деревни – повторил Вилд.
-И что тогда делать? – удивился красноносый.
-Ей надо идти…Куда-то. Так надо. Вы что, не слышали? – урод разозлился. Бросив вырезать, взял свою котомку, и начал складывать туда все вещи, подаренные Вихо, и многое другое – нож, кремень, повязки, флягу с водой, моток веревки, ложку и вилку, кошелек с чем то звонким внутри, небольшой топорик, набор крючков и леску… Уложив все, подтянул ремень, и повесил сумку на плечо Вихо. Тяжело, но не слишком.
-Идти куда-то гораздо проще, когда у тебя есть все, что необходимо в дороге.
После этого он встал, и бросив «скоро вернусь, не уходи, девочка», исчез за деревьями.
-Во дает… - буркнул Йозеф
-Псих – покачал головой Михаль, и потянулся за чайником.

И в этот самый момент…

Из леса выкатилась змея. Именно выкатилась – словно колесо от телеги... Если бы колесо сверкало малахитом, и топорщилось острой чешуей. Докатившись до ближайшей кочки, змея остановилась, приняв более естественное для змеи положение, поднявшись на хвосте и расправив капюшон, покрытый узором черных пятен.

«Вихо! Пора! Иди за мной, быстрее!»

Голос звучал только в голове джаккайки - но не было никаких сомнений, что принадлежал он змее.
-Малахитовый Полоз… Вот повело так повезло… - Йозеф медленно, не отводя взгляд от рептилии, положил руку на арбалет.
Тоже самое сделал и Михаль.
-Дар Моку для нас…

Змея была крупной, и ярко сверкала чешуей в свете лун и звезд. Промахнутся по ней было просто невозможно – даже для тех, кто арбалет первый раз в руках держал...

Не смотря на всю напряженность и странность сцены, в нее вклинилось еще что-то. На Вихо упала тень – и скосив глаза, она увидела

чешуйчатую тушу, сидящую на стволе упавшего дерева. Серо-зеленый здоровяк (больше Вихо раз в двадцать!), он (она? оно?) сидел, поджав короткие ноги, и уперев короткие тяжелые лапы в бока. Голова была большая и тяжелая, с двумя направленными вниз рогами, и третьим на вытянутой морде, отчаивающейся клювом. А еще у него был костяной воротник, обтянутый кожей и украшенный шипами. И… черные солнечные очки на носу. И желтые шорты в цветочек. Самое же странное, что и очки, и шорты ему шли. 

Он смотрел за происходящим, медленно поворачивая голову от змеи к охотникам, и ждал чего-то. Может, выстрела. А может того, что Вихо не даст выстрелу произойти.

Хору
Пушок убегал, а враги догоняли. Заклинание подействовало, и один из зверолюдей застрял в снегу. А потом его еще и Глаз ошарашил молнией. Второму же удалось вырваться вперед, и на своих длинных ногах (или, все же, лапах?) он вот-вот должен был догнать Хору.

Один из метателей начал спускаться со скалы, а второй решил, что ну его, гонятся по снегу за тощим джаккаем, и остался на вершине.
Вожак, который, как казалось, уже надежно выведен из строя, снова поднялся. Выглядел он очень сердитым. Но вместо того, чтобы бросится за Хору, зверолюд принялся искать свое странное оружие, которое валялось где-то в снегу. При этом его изрядно шатало – удар током не прошел бесследно. Однако, он все же не был достаточно сильным – Глазу, при всех его достоинствах, явно не хватало боевой мощи.

-Ну ты и лошара – голос донесся с ближайшего камня, длинного и одинокого, торчащего посреди снежного ничего будто памятник самому себе. На его вершине сидела рыжая (это зимой то?) джаккайка-подросток с серыми полосками на морде, ушах и лапах. Одета она была в черную кожаную жилетку с рисунком скелета голубя на груди и рваные джинсы.  Закинув лапу на лапу, девчонка с интересом наблюдала за происходящим.
-Ты пыряло носишь чтобы в жопе ковыряться, пень криволапый? Убей уже кого-нибудь! Если не убивать врагов, их меньше не станет… Сзади!

Крик был как раз к месту, и Хору увернулся от удара еще одного зверолюда, появившегося словно из-под земли. На нем была белая волчья шкура и ожерелье из костей – а в лапах нехилый топор со стальным лезвием, явно трофейный. Уродливая морда с одним рогом (второй не был обломан – его просто не было), длинный хвост с шипом на конце, белые пряди в гриве… Он не был самым крупным из зверолюдов, но по повадкам казался самым опасным (если, конечно, не считать вооруженного огнеметным устройством).
-Слева заходи, чучело, и бей в бок. Он на левую лапу хромает, и на левом глазу у него пленка… Сейчас, ну!
Джаккайка на камне была остроглазой.  Приглядевшись, Хору понял, что новый враг действительно хромает на левую ногу, и один из глаз его, горящий неярким розовым светом, мутнее другого.

Шанс атаковать был самым подходящим.

-1 маг. энергии