Волк
Шатаясь, Волк шел по полю. Гул биты переместился куда то вдаль, и вокруг него были только кучи трупов, в зеленой форме или вообще без формы. Теперь поле битвы было отдано на откуп стервятникам, которые не замедлили появиться.
Уродливые птицы набросились на трупы, раздирая им животы и выклевывая глаза. Но  вскоре у птиц появились конкуренты. На поле вышли красноплащники, которые принялись обыскивать трупы и срезать у них кошельки, а также собирать более-менее сносное оружие и доспехи. Причем делась это абсолютно открыто, вероятно, по личному приказу Мора, начальника охраны лагеря. Раненые, которые громко стонали и просили воды старательно ими игнорировались – над полем царил час Шакала, время Лекаря еще не пришло. Причем грабили охранники и раненых, своим просто угрожая ножами, а вражеских добивая прикладами и дубинками.
Один из красноплащников подошел к Волку и с любопытством уставился на него.
-Не пойму я, жив он, или по энергии двигается? – с усмешкой сказал охранник – в любом случае, кошек ему вряд ли понадобиться.
С этими словами красноплащник начал в наглую шмонать наемника.
-Ты только не рыпайся, а то я тебе того, удар милосердия … – пыхтел он ковыряясь в рюкзаке у Волка.

Оки
Увидев, что Оки не собирается их убивать, ополченцы как-то сразу успокоились.
-Это черт добры, добры ен, он нас только у плен возьме – зашептались они. Командир ополченцев снова поклонился и вежливо обратился к демону:
-Пан черт, дазвольте нам пока раны перевязать, у нас ранены дуже трое…И у вас, ка кя бачу, рана…Кали ласка, я вам перевяжу…Я аптекарем был, да таго как в эту треклятую армию пошел…

Волк
Удар пришелся точно в пухлое пузо красноплащника, но слабость не позволила Волку нанести серьезную рану. Впрочем, и небольшого пореза хватило – шакал завыл, и держась за рану засеменил в сторону.
-За что? Я же пошутил! – вопил он переваливаясь с ноги на ногу и хромая.
Волк продолжил путь. Поле казалось бесконечным, на землю легли сумерки, и даже шакалов уже не было видно. В довершение ко всему начался дождь. Спотыкаясь, наемник упорно шел все вперед и вперед, пока его бессмысленный путь не прервал чей-то голос.
-Эй, парень! Окажи последнюю милость! Этих крыс не допросишься! – повернув голову, Волк обернулся и увидел сред изрубленных трупов воина богатырского телосложения в изрубленной пластинчатой броне. Все лицо его было залито кровью, десятки ран на руках и ногах кровоточили, но он продолжал сжимать обломок длинного меча. Гладя на Волка боец кривил губы в подобие улыбки, не смотря на то, что одна нога его была отрублена по колено. Рядом валялась здоровенная коса , которая и лишила воина конечности.
-Друже, я вижу у тебя у самого потроха наружу, но ты по крайней мере на ногах. Прикончи меня, будь другом. На раны мне плевать, я не с такими ранами выживал. Но без ноги, куда я гожусь?
Воин попытался усмехнуться, но не получилось. Точнее получилось, но улыбка эта больше напоминала оскал мертвеца.

Шэдоу
-Ну, не разнюнивайся. На кось, выпей. Смотри, наши уже погнали зеленую шваль. – С этими словами солдат сунул Шэдоу в губы фляжку и стал поить кислым вином словно младенца из бутылочки.
-Ты прям как мой сын, мир праху его. Помню, болел он, только и мог, что лежать и стонать «Ава-ава, ава-ава» И под себя делать. Ты не будешь делать под себя? – с тревогой спросил боец отнимая флягу у присосавшегося лучника.